История Византии. Том 3. 602-717 годы - Юлиан Андреевич Кулаковский

имперские войска, а племена мавров с могущественным царем, по имени Коцейла. Успехи Укбы были непрочны. Коцейла сумел объединить под своей властью большие силы соплеменников, настиг Укбу на обратном его пути от океана к Кайрувану, нанес ему поражение и разрушил опорный пункт арабского владычества на юге Бизацены. Сам Укба погиб в битве.[695] Событие это относится к 683 г., в конце которого скончался Йазид. Приверженцам рода Омейядов удалось обеспечить переход верховной власти к сыну Йазида, но через два месяца тот умер, и с ним закончилась династия Омейядов. В течение целого года шли междоусобия, и наследие пророка утвердил за собой Мерван ибн Хакам. Его правление продолжалось недолго, и в апреле 685 года он погиб насильственной смертью. Хотя Мерван обеспечил положение тем, что добился присяги себе и своим сыновьям, но его старшему сыну Аль-Малику пришлось отстаивать за собой право наследования в кровавой борьбе с претендентами.

Междоусобия в конфликте после смерти Йазида в связи с установлением новой династии пошли на пользу Африке. Арабы не помышляли о восстановлении утраченного опорного пункта для завоевания латинских областей, и в течение двух десятилетий туземное население было свободно от ужасов грабежа и насилий, которые вносили арабские нашествия. Вселенский собор 680-681 гг., окончательно устранивший разномыслие в вопросах христианской догмы, содействовал более тесному сближению латинских областей Италии и Африки с империей. Свое благоволение к римскому престолу император выразил и тем, что уменьшил размеры податей, взимавшихся с церковных земельных имуществ в Калабрии и Сицилии.[696] Добрые отношения с Римом продолжались при преемниках папы Агафона, Льве II (682-683) и Бенедикте II (684-685). Император выразил свое благоволение римскому клиру тем, что разрешил на будущее время его избраннику немедленно вступать в отправление функций патриаршего престола,[697] а лично папе тем, что прислал ему волосы своих сыновей (mallones) с милостивым рескриптом. Пострижение волос было символическим актом усыновления.[698] Из этого сообщения видно, что у Константина был, кроме старшего сына, Юстиниана, другой — Ираклий, который, по всему вероятию, вскоре умер, так как о нем нет никаких сведений от последующего времени. В начале сентября 685 года император Константин скончался в юном возрасте: ему было 32 года,[699] и сын его Юстиниан начал единоличное правление на 16-м году жизни.

Счастливая судьба сохранила нам портрет императора Константина, приложенный выше, изображающий его нежным юношей вместе с его братьями.[700] Это мозаика на стене одного из храмов Равенны, S. Apollinario in Classe. Поводом к возникновению этого изображения была благодарность епископа Репарата, занимавшего равеннский престол с 671 по 677 год, за те привилегии, которые, по его личной просьбе, были дарованы членам равеннского клира. Автор «Истории епископов равеннской церкви», Агнелл, писавший в IX веке, в житии еп. Репарата изложил об этой его заслуге, упомяну о портрете и записал то надписание, которое сохранилось над изображением трех соправителей. Увековечивший добрую мысль Репарата художник выдвинул на первое место не императора, а самого епископа, отметив и сам мотив в виде свитка привилегий.[701]

ЮСТИНИАН II

МИР С АРАБАМИ. ПЕРЕСЕЛЕНИЕ МАРДАИТОВ. ПОКОРЕНИЕ СЛАВЯН И СЛАВЯНСКАЯ КОЛОНИЯ В ВИФИНИИ. ПЕРЕСЕЛЕНИЕ КИПРИОТОВ В КИЗИК. ВОЗОБНОВЛЕНИЕ ВОЙНЫ С АРАБАМИ. СТРОИТЕЛЬСТВО В СТОЛИЦЕ. ВРЕМЕНЩИКИ

Юстиниан разделил общую судьбу своего отца и деда в том отношении, что верховная власть перешла в его руки, когда он был еще в очень юном возрасте. Одаренный большой энергией, смелый в своих замыслах, настойчивый в их проведении, как показали последующие события, властолюбивый и властный, он не имел, очевидно, в своем окружении опытных государственных мужей, которые могли бы сдерживать его порывы и направлять его энергию на благо государства. Носитель славного имени, он, видимо, хотел во многом подражать деяниям своего великого предшественника, но представлял по характеру полную ему противоположность и своим самовластием и жестокостью сам подготовил ту катастрофу, которая положила конец его правлению на десятом году власти. Заменивший его на троне Леонтий пощадил его жизнь в память его отца, подверг его обычному тогда увечью и отправил в далекую ссылку. Постигшее его несчастье не сломило его энергии, и он сумел через десять лет вернуть себе отчий трон. Пылая местью к своим врагам, он дал волю своей жестокости и водворил кровавый режим, какого дотоле не знала империя. Пять лет кровавых ужасов завершились на шестом году второго правления Юстиниана новой катастрофой, которая положила конец не только его правлению, но и династии Ираклия. Неудачи внешней политики Юстиниана в первое правление и та страшная жестокость, которую он проявил во второе, запечатлелись в памяти современников и отразились на характере летописного предания. Оно проникнуто резкой враждебностью к нему за все время его правления и в сообщениях об отдельных событиях того времени носит следы искажения действительных отношений, как будет то выяснено в дальнейшем изложении.

В ту пору, когда верховная власть перешла к Юстиниану, внешние отношения империи слагались для нее весьма благоприятно. Халиф Абд-аль-Малик, принявший в тот самый год наследие своего отца, оказался в чрезвычайно трудном положении, так как в разных местах поднялись против него видные претенденты, находившие поддержку в среде соплеменников. Наставшим в халифате смутным временем воспользовались также и мардаиты для своих разбойничьих подвигов. Занятый планами борьбы со своими соперниками, Абд-аль-Малик старался обеспечить себя со стороны империи заключением мира. Византийский двор отозвался на это предложение, и в Дамаск прибыл уполномоченный для выработки мирного договора магистриан Павел. Переговоры касались двух спорных территорий, острова Кипра и Армении. Сирийские и византийские известия единогласны в том, что остров Кипр был признан состоящим в двойном владении, и в договор было занесено положение о дележе доходов с населения пополам между двумя державами.[702] Что касается Армении, то, по свидетельству сирийских летописцев, халиф отказался в пользу империи не только от Армении, но и соседних земель: «Гурзана, Арзона и северной части Мидии, т. е. Атропатены»,[703] а по записи Феофана — Армения и Иверия были поставлены в такие же условия, как и остров Кипр, т. е. доходы с этих стран подлежали дележу пополам. Мир был заключен на десять лет. Выкуп мира арабами, установленный в договоре 677 года с Муавией, был сохранен и на будущее время, но в повышенном размере: Абд-аль-Малик обязался платить 1000 золотых монет, одного коня и одного раба за каждый день мира.[704] Со своей стороны император принял на себя обязательство, касавшееся мардаитов,