Мудрость Востока и Запада. Психология равновесия - Пол Экман

Монро обследовала две группы альтруистов. Первую группу она назвала героями: эти люди были готовы без раздумий прийти на помощь тому, кто оказался в опасности; например, человек, не будучи сам хорошим пловцом, был готов броситься на спасение тонущего ребенка. Вторую группу она назвала спасителями: их действия были не импульсивными, а тщательно спланированными и создавали риск не только для этих людей, но и для членов их семей и соседей; к этой категории гипотетически могли быть отнесены люди, укрывавшие у себя евреев в европейских странах, оккупированных фашистской Германией.

Она сравнивала представителей этих двух групп альтруистов с более распространенными в нашем обществе филантропами и предпринимателями. Она не обнаружила между группами больших различий в уровне образования, в религиозной принадлежности и профессиональной деятельности. Единственное серьезное различие, которое она выявила во время собеседований, имело отношение к тому, что она назвала взглядом на мир. Далее я приведу несколько отрывков из ее бесед с альтруистами: «Вы помогаете людям, потому что вы человек и видите потребность в помощи», «В этой жизни есть вещи, которые вы должны делать, и вы их делаете», «Мы все принадлежим к одной человеческой семье». Эти слова звучат так, как если бы опрошенные альтруисты изучали буддизм. Но они его не изучали.

Эти интервью позволяют разглядеть две характеристики. Во-первых, здесь присутствовало понимание единства человеческого рода. «Не существует понятий, принадлежащих группе и не принадлежащих группе. Мы все одна группа», «Все люди представляют ценность. Нет никого, кто бы не представлял ценности. Ни одна группа людей не может считать себя лучше другой группы». Во-вторых, каждый был уверен в том, что у него просто нет выбора, что он обязан действовать альтруистически. «Вы спрашиваете, почему я сделал выбор в пользу такого поступка? Но я не делал никакого выбора. Им нужно было помочь, и я помог. Я должен был сделать это».

Теперь нам необходимы исследования для сравнения таких людей с теми, кто вырос в сходных условиях, но не совершал альтруистических поступков, для выяснения причин такого различия.

Ранее вы привели пример состоятельного человека, который проявляет сострадание к несчастному бедняку, хотя сам он никогда не знал страданий, причиняемых бедностью. Мое объяснение этого феномена состоит в том, что когда вы видите страдающего человека, то вы видите, что проявляется на его лице, вы слышите, что звучит в его голосе, и это немедленно мотивирует вас к оказанию помощи. Мы можем не знать, что вызвало страдание, но если мы видим и слышим проявления страдания, то мы начинаем ощущать его внутри себя, и это вызывает у нас желание утешить страдающего человека (это то же самое, на что указывал Дарвин в приведенных ранее отрывках). Эмоции имеют ключевое значение для возникновения сострадания, и поэтому мне кажется, что оно является естественным для всех людей.

Далай-лама: Вы правы.

Экман: Но здесь есть что-то такое, чего я не понимаю совершенно; возможно, вы сумеете помочь мне это понять. Тридцать лет назад мне сделали серьезную хирургическую операцию. По каким-то причинам врачи не давали мне обезболивающих препаратов в течение восьми или девяти дней, и все это время я непрерывно испытывал ужасные боли.

Если бы я мог лишить себя жизни, то сделал бы это не раздумывая, потому что я был не в состоянии терпеть боль. Но у меня не было такой возможности. Неожиданным следствием этой истории стало то, что позднее, когда я читал в газете о каких-то трагических событиях, я начинал плакать. Испытанное мною страдание, по-видимому, постоянно усиливало мой эмоциональный резонанс с чужими страданиями. Я не знаю, почему резонанс возникал, и ясно, что это не является каким-то типом вмешательства, с помощью которого мы хотели бы установить связь с другими людьми.

Как это происходит? Почему такое тяжелое страдание открыло мое сердце к страданиям других людей?

Далай-лама (через переводчика): Мы знаем, что обычно жизнь людей изменяется в результате полученного ими опыта. Изменяются даже черты их характера. Известны примеры, когда индивиды, которые прежде были надменными, самодовольными и самоуверенными, которые были равнодушны к страданиям других, совершенно изменялись в результате несчастья, произошедшего в их личной жизни. Какие-то виды личного опыта, по-видимому, помогают человеку открыть себя для других людей. Возможно, с вами случилось нечто похожее. Но как бы то ни было, в вашем случае это оказалось замечательным событием. (Все смеются.)

Экман: Я не думаю, что я сам выбрал это страдание, но оно действительно принесло мне пользу. Совершенно неожиданно.

Экман: Из нашей дискуссии я смог понять, что существует три Разные промежуточные цели, которых мы должны достичь для Улучшения нашей эмоциональной уравновешенности, и существует три различные выгоды, обеспечиваемые их достижением.

Самая трудная из них заключается в увеличении промежутка времени между импульсом и действием или повышенном вашей осведомленности о том. что импульс возник, и вы вскоре начнете действовать эмоционально. Мэттью Райкард рассказывал мне, что иногда, когда у него возникает эмоция, он распознает ее просто как проплывающее мимо облачко и не испытывает ее влияния, Я воспользуюсь своим визуальным образом. Когда я вижу, как во мне поднимается гнев иногда, к сожалению, а не всегда, я представляю ого себе как шар с шипами, наподобие кактуса. Я просто отхожу в сторону и позволяю ему прокатиться мимо, не задев меня. При таком осознании у вас есть выбор поддаться эмоции или не поддаться ей и просто сказать: «Я не собираюсь реагировать». Или, когда вы знаете о возникающем импульсе, вы можете предпочесть проявить эмоцию, но при этом регулировать то, как вы будете это делать.

Существует два разных подхода к достижению осведомленности о возникновении эмоционального импульса. Один заключается в выработке осведомленности о вашем опыте, в тот момент, посредством использования медитативных упражнений, например требующих концентрации внимания на дыхании. Другой, совершенно иной подход требует выработки знания о триггерах, приводящих вас в эмоциональное состояние и заставляющих вас применять сценарий из вашей прошлой жизни, который не подходит к текущей ситуации и приводит к искажению реальности. Этот второй подход, на мой взгляд, в большей степени основан на знании, чем на навыке, но оба подхода могут использоваться вместе. Другой вариацией такого распознавания триггеров, приводящих к эмоциональным эпизодам, о которых впоследствии приходится сожалеть, является стремление избегать подобных ситуаций, когда это возможно.

При использовании подхода, в большей степени основанного на знании, я поощряю людей к ведению дневника, в котором описываются достойные сожаления эмоциональные эпизоды. Ведите такой дневник в течение месяца или двух, а затем рассматривай те общие темы, лежащие в основе зафиксированных вами эпизодов. Обладая таким знанием и большей осведомленностью об этом автоматическом процессе, вы будете в состоянии сделать выбор. Таким образом, вы стремитесь привнести в свое осознание варианты выбора, чтобы иметь возможность выбрать из них тот, который наиболее выгоден вам и другим людям.