Стекло между нами - Ася Невеличка

Иди скорее!

Я смущенно улыбнулась, впервые чувствуя дикую неловкость перед Настей. В один из дней психолог заставила меня встать на ее место. На место жены моего мужа. Заставила почувствовать ее желания и мечты, ее любовь к Виталию и ожидания от появления в их семье ребенка. Все внутри меня перевернулось от этой практики. Было больно.

– А теперь представь, что в жизни твоего мужа появляется другая женщина.

Представь, что она беременна от твоего мужа. Не ты, Варя, а она! Опиши, что ты чувствуешь.

Я бы не пережила. А Настя как-то выдержала.

Сейчас я смотрела на нее совсем другими глазами. И я поняла бы ее, если бы она вернула себе Виталю. Но Настя была тут. И папка был дома…

– Привет, пап, – я обняла его в ответ на распахнутые объятия.

А Витали нигде не было.

Ушел?

– А где…

Не смогла договорить, спазм сдавил горло от подступающей боли, надвигающейся пустоты, которая появилась только от одной мысли, что Виталий ушел. Внутри снова вспыхнула детская злость и обида: чему эти радуются, почему счастливы, когда я одна и мне плохо? Нужно, чтобы всем было плохо, как мне!

Но я тут же в зародыше подавила эти несправедливые чувства. Варе-ребенку тут не место. Я повзрослела и готова доказать.

– Варька?

Меня словно облили из ведра радугой!

– Виталя! – завопила я, плюнула на взрослое поведение и растолкав папку с Наськой, бросилась ему на шею. – Любименький, как я скучала!

Я покрывала его лицо поцелуями, отказываясь анализировать что, почему и зачем. Меня распирало от того, что Виталий обнимал меня, улыбался мне. Мне!

Он здесь, он со мной, он остался, а со всем остальным как-нибудь разберемся.

– Я тоже… скучал.

Теперь в его голосе, интонации я слышала ложь, но ведь я тоже врала ему. Это нормально, что нам придется начинать все сначала. Я готова, а он?

– Пойдем в спальню? – тихо попросила я, подушечками пальцев разглаживая ему морщинки в уголках глаз. Какой же он родной.

– Я опять там работаю… Я перетащил все компы обратно в комнату, – словно извиняясь, проговорил муж и скосил взгляд в сторону родителей.

– Ну ничего, – улыбнулась я, – привыкну.

– Тогда идем.

Он спустил меня с рук и утянул в комнату. Но я не стала с порога расстегивать на нем брюки. И не стала снимать с себя одежду, чтобы сосредоточить на себе все его внимание.

Психолог показала мне, что это не тот способ, чтобы влюбить в себя мужчину. Любовь не возникает из горизонтальной плоскости, там только страсть, похоть, жажда обладать. Любовь – это другое. И это другое мне нужно узнавать.

– Виталь, покажи, над чем ты работаешь?

Он покраснел.

– Это… Это немного не тот проект, которым можно гордиться.

– Я горжусь всем, что ты делаешь, – я заглянула ему в глаза и взяла за руку. – Мне ты можешь показать все-все, я пойму.

Но это действительно оказался слишком спорный проект. Я кусала губы, разглядывая движущиеся модельки мужчин и женщин.

– М-м… А это поможет нам уехать в Америку?

Виталя покачал головой.

– Нет, Варь, это исключительно чтобы заработать.

– Это тоже хорошо, – я отвернулась от мониторов, не в состоянии больше сдерживать возбуждение от порнографических картинок. – С деньгами мы можем съехать от папки и начать самостоятельную жизнь.

Виталя понял мою улыбку правильно. Обнял, притянул к себе, прижимаясь носом к шее и вбирая воздух, так что по коже побежали мурашки.

– Это моя большая мечта! Свалить отсюда побыстрее.

И повалил меня на постель, придавил своим весом, а я и рада была задохнуться под ним. Ладно, взрослой я и потом успею побыть. А сейчас я слишком соскучилась по Витале.

Виталий

Меня подмывало сказать Алексею про нас с Настей. Меня выбешивало, что они счастливы! Злило и хотелось нагадить.

Но вот это и останавливало. Что изменится в моей жизни, если я сделаю подлость?

Изменится в Настиной, ей станет не до веселья. Возможно, Леха даже выставит ее из квартиры, разведется. А дальше что?

Я что с этого получу? Или другой вопрос, простит ли Настя меня после такого?

Смогу ли я подойти к ней, после такого?!

Нет.

И я молчал.

Меня воротило от их счастья, но я понимал, что в нем есть частичка и моей любви, или скорее уж признательности Насте. За то, что она была рядом. За то, что любила. За то, что ей хватило сил расстаться со мной по-человечески.

Настя осталась верна себе: в любой ситуации не поливала противника говном, не пыталась втоптать его в грязь. В ней столько благородства, что я сам понимал, моей любви слишком мало для нее.

Тогда остается вопрос – а кто же я? Для кого? Зачем?

Две недели прошли как в угаре, пока не вернулась Варя.

Моя маленькая звездочка.

И все снова стало… нормальным. Никто, как она, не вселял в меня уверенность в свои возможности и в то, что мечты будут реализованы.

А еще я плавился, когда она смотрела на меня своими влюбленными глазами, не ставя под сомнение ни одного моего слова.

С Варькой я и сам сбрасывал десяток лет, и становился бодрым и живым.

Все, что теперь хотелось, это получить деньги за заказ, послать порнофирму на хрен, снять квартиру и съехать от Лешки с Настей, чтобы уже не топтаться на скелетах друг друга.

Но все планы пошли к черту, когда порнофирма вместо оплаты по счетам за заказы исчезла, подтерев за собой все контактные данные.

– Вот суки! – заорал я, чуть не разбив клавиатуру о монитор.

– Что случилось?

Варька подняла голову с подушки. Сонная, взъерошенная, такая теплая и родная. Я бросил взгляд на часы. Четыре утра.

– Прости, – зашептал я. – Разбудил? Все нормально. Утром разберусь. Спи.

– А ты?

– Уже иду к тебе.

Я скинул футболку, вырубил комп и нырнул под одеяло к моей нежной теплой жене.

– Все хорошо? – сонно пробормотала она.

– Завтра будет. Уверен.

Но ни завтра, ни через пять дней я не смог выйти на заказчика, подняв бучу во всех фрилансерских базах и в чатах программистов. Мне самому было стыдно, что я связался с такими заказчиками и с этим грязным заказом, но найти их и выбить свои деньги стало задачей номер один.

Как я посмотрю Лехе в глаза и скажу, чем занимался последние пару месяцев?

– Да, Лех, я сидел на твоей шее, потому что заказчик меня кинул с деньгами.

– Нет денег – нет хлеба, – ответит он, завуалированно ткнув носом, что я опять нахлебник в его семье.

Мне