Музыка тысячи Антарктид - Ирина Молчанова

Лайонел снял пальто и не глядя швырнул в руки слуге, буркнув:

— Почисти! А уж с желаниями своей женщины я разберусь как-нибудь сам.

Молодой человек прошел через гостиную в зал с винтовой лестницей, поднялся на второй этаж и без стука вошел в спальню.

— Даймонд, я же сказала, мне ничего не нужно! Убирайся к черту! — послышался из постели сердитый голос хозяйки квартиры. — Неужели непонятно, я хочу просто умереть!

Груда шелковых подушечек шевельнулась, из-под простыни показалась рука, указавшая на дверь.

— Смерть, Анжи, роскошь для людей, — промолвил Лайонел, принимаясь расстегивать пуговицы на рубашке.

Подушки полетели в разные стороны, девушка в белом кружевном пеньюаре села на постели. Золотистые волосы, всегда идеально расчесанные и уложенные, были в беспорядке — спутанные и взлохмаченные. Черные глаза горели точно от жажды, а искусанные припухшие губы алели под капельками крови.

Молодой человек перестал расстегивать пуговицы на рубашке и замер. Такой он видел Анжелику впервые.

— Лайонел?… — недоверчиво сощурилась девушка. Затем ее глаза расширились, она поднесла ладонь ко рту и взволнованно прошептала:

— Я в таком виде…

Анжелика лихорадочно пригладила волосы и, проследив движения его пальцев, воскликнула:

— А можно узнать, что ты делаешь?

Лайонел бросил рубашку на пуф и взялся за ремень па штанах.

Девушка хрипло засмеялась:

— Неужели ты думаешь, что можешь оскорбить меня перед всем городом, а потом вот так являться и…

— Кажется, я извинился, — не дал он ей договорить, указывая на стеклянный столик с экстренным номером «Питерского Зазеркалья», с обложки которого улыбалась красавица Анжелика.

— О-о, нет-нет! — девушка соскочила с кровати, подошла почти вплотную и ткнула Лайонела ногтем в грудь. — Лично ты не извинился!

— А что это изменит? — Его руки крепко обхватили ее за талию.

— Очень многое!

Он наклонился и коснулся губами ее шеи.

— Что именно?

Анжелика смиренно положила ладони ему на грудь и, закрывая глаза, прошептала:

— Я тебя люблю… и ненавижу.

Лайонел промолчал.

* * *

Катя ступила на эскалатор и обернулась к Вильяму:

— Тебе понравился фильм?

Молодой человек пожал плечами.

— Зомби не показались мне страшными.

Девушка засмеялась.

— Еще бы!

Две молодые женщины, стоявшие на несколько ступенек ниже, тоже обернулись и с интересом посмотрели на Вильяма. В торговом комплексе в воскресный вечер от количества людей рябило в глазах. Парочки, компании сидели в кафешках, разговаривали, громко смеялись, повсюду звонили сотовые телефоны.

Катя застегнула пальто, вышла из крутящихся стеклянных дверей и поежилась от холода. Морозный воздух точно множеством коготков вцепился в разгоряченное лицо, стянул ноздри, заполз в рукава, под шарф.

Площадь перед метро походила на кишащий улей, на миг даже закружилась голова. Девушка не любила центр города, все это старинное великолепие под толщей пыли и прокопченное машинной гарью ее не прельщало.

— Как думаешь, — спросила она у Вильяма, оглядываясь по сторонам, — Шалаев и его люди сейчас поблизости?

После той странной встречи молодой человек из ассоциации по борьбе с «явлениями» ее не беспокоил, но нехорошее предчувствие не оставляло.

— Вполне возможно, — абсолютно спокойно сказал Вильям, протискиваясь между машинами на стоянке к своему синему «Мерседесу».

— Ты не боишься, что?… — начала Катя, но не закончила. Сперва легкие наполнились холодным ароматом, а затем в груди стало жарко-жарко. Возле какой-то красной иномарки всего в двух шагах стоял Лайонел.

Катя услышала, как Вильям выругался вполголоса, увидев брата, сама же с трудом сдержала улыбку.

— Какая неожиданность, — насмешливо отметил Лайонел.

Из-под полурасстегнутого пальто виднелась нежно-розовая рубашка, ледяные глаза смотрели с легким раздражением, волосы отливали золотом в электрическом свете фар — весь его облик, казалось, мог с легкостью заморозить случайного зрителя.

Вильям открыл для Кати дверцу машины со стороны пассажирского кресла и, не глядя на брата, пренебрежительно поинтересовался:

— Что тебе надо?

— Ты везешь ее домой? — точно не услышав вопроса, спросил Лайонел.

— Да, — быстро ответила Катя.

Прошмыгнуть мимо него не удалось. Молодой человек схватил ее за руку.

— Немедленно отпусти ее! — прорычал Вильям.

— Я хочу кое-куда вас пригласить, — продолжая удерживать девушку, произнес Лайонел.

— У нас другие планы!

— Будет лучше, если вы их поменяете…

Катя ощутила на себе его пристальный взгляд. Оба молодых человека могли слышать ускоренный стук ее сердца, а оно, как нарочно, билось все сильнее и сильнее.

— Как насчет вечера классической музыки? — обратился к ней Лайонел.

Девушка беспомощно посмотрела на Вильяма, и тот ответил:

— Оставь нас в покое, черт возьми!

Катя едва не вскрикнула, когда пальцы Лайонела стиснули ее запястье.

— У ее дома засада, Вильям, — отчеканил молодой человек. Брови его нахмурились, губы точно окаменели, а ноздри задрожали, но голос прозвучал на изумление спокойно: — Убежден, Катя будет огорчена, если тебя сегодня убьют. Не так ли?

Девушка только и смогла кивнуть.

Лайонел не стал дожидаться возражений и потащил ее за собой, на ходу просвещая:

— В программе непременно будут Бах, Шуберт и Вивальди, тебе понравится. Живая музыка, это не на кукольных зомби смотреть.

Катя обернулась и увидела, что Вильям, не отставая, идет за ними. Он поравнялся с братом и процедил сквозь зубы:

— Не тащи ее так!

Лайонел замедлил шаг, подтянул к себе Катю и учтиво взял за локоть:

— Прошу прощения.

— Все в порядке, — солгала она.

Трое перешли дорогу, обогнули торговые лабазы и двинулись вдоль домов по узкому тротуару.

— Полагаю, концерту Георгия на квартире? — уточнил Вильям.

— Да, — Лайонел слегка наклонился к Кате, — тут недалеко, дом рядом с немецким посольством.

Ей это абсолютно ни о чем не говорило. Выручил Вильям, пояснивший:

— Исаакиевская площадь.

Его брат засмеялся:

— Маленькая девочка не знает своего города!