Консильери. Лидер в тени - Ричард Хитнер

Прежде чем отвечать на вопросы анкеты «Жизнь рядом с лидером», вы должны протестировать себя в следующих трех областях.

Гнев

Можно ли сказать, что вы выше гнева, обиды и зависти? Большинство позиций внутри организации предполагают, что вы становитесь мишенью, вокруг которой рисуют разметку, чтобы вас проще было контролировать. Если вы К, всегда найдутся люди, которые станут громко вопрошать: «Не вижу смысла в нем, просто непонятно, чем он занимается». К вам всегда будут придираться. Это может травмировать вас. Вы работаете до изнеможения, вы знаете, до какой степени вы незаменимы непосредственно для начальника и косвенно для всей организации, и вы ясно понимаете, что ваши заслуги велики. Вы скромно помалкиваете о своих достижениях. А теперь вашу работу ставят под сомнение. За семь лет работы на должности заместителя начальника я сталкивался с этим много раз, и меня слишком часто одолевали злость и гнев. Это вредно во всех отношениях. Заполняя анкету раз в полгода, вы можете поразмыслить над своим чувством обиды и двумя другими явлениями, которые можно побороть только с помощью искренности, анонимности и подлинности.

Анонимность

Довольны ли вы тем, что ваше участие остается незамеченным, тогда как ваш Р играючи покоряет все новые и новые вершины?

Вот что написал Ник Паумгартен в журнале The New Yorker в июне 2013 года:

«Стек и Моро[167], карабкающиеся по скале, могут показаться самодостаточными. Но они пользуются веревками и лестницами при ледопаде, нанимают носильщиков, чтобы те поудобнее устроили их лагерь на нижнем склоне горы. Когда они снимают видео для своих спонсоров, то несут лишь легкие рюкзачки, а за кадром остается вереница шерпов-проводников и носильщиков, нагруженных остальным скарбом. Иногда это раздражает шерпов».

Если вы уже нагляделись на футболки вашего Р с надписью «Просто сделай это!», у вас может появиться желание иметь собственную – возможно, с фото Эдмунда Хилари и Тенцинга Норгея, восходящих на Эверест, и надписью: «Шерпа, который иногда выходит из себя». Даже самые именитые консильери остаются в тени, как показывает опыт Бруно Демичелиса:

«Я всегда был в стороне… Я понимал это, мне всегда было ясно, что не стоит высовываться на свет. Все вокруг звезды и первые скрипки. Они хотят стоять на сцене. Обо мне никогда не упоминали в газетах, не фотографировали, никто не знал, что я 23 года работаю на ФК „Милан“. Вы не найдете меня на фотографиях, я всегда сзади. В общем, все понятно».

Дэвид Гилл иногда выходил на свет, когда этого требовала работа в «Манчестер Юнайтед», но он подчеркивает, что «нельзя выставлять вперед всех. Достаточно одного представителя футбольного клуба, как по мне, так это менеджер».

Кто всегда находится в тени, так это литературный раб. Утруждаешь себя работой четыре месяца кряду, мучаешься и не получаешь ни толики признания. Но оставаться в тени выгодно из прагматических соображений. Можно ли было предсказать, что Аластер Кэмпбелл войдет в историю лейбористской партии? Сам он думает, что в современном мире, которым правят СМИ, практические не спрятаться от софитов. Он считает также, что сделался частью истории через минуту после своего назначения на новую работу у Блэра. Ему сразу стало ясно, какую ответственность ему придется нести:

«Репутация, которая закрепилась за мной… Я так и не решил, возникла ли она случайно, или какая-то часть меня поработала над ней, или и то и другое. Или, может, мнение прессы менялось так быстро. Я помню тот день, когда объявили о моем назначении. В этот момент я вел передачу на радио, и все произошло прямо во время нее. Тогда одна из газет написала о моем назначении до официального объявления.

И вот, я веду собственную радиопередачу, и, кажется, Джулия Керкбридж говорит: „А что там за история в утренних газетах?“ Я не мог отрицать. Потом, я помню, уже следующим утром Роберт Шримсли из Daily Telegraph, теперь он в Financial Times, напечатал статью с моей большой фотографией, надпись под которой гласила: „Этот человек приведет лейбористов к власти?“ или что-то в духе: „Сможет ли этот человек сделать Блэра премьер-министром?“, как-то так. Получилось, что я вошел в историю, не покинув еще прежнего рабочего места».

Если вы хотите находиться в центре событий или стать событием, сознайтесь себе в этом и ищите работу Р.

Искренность

Вы уверены, что не хотите быть Р? Если на самом деле это не так, вас быстро разоблачат. Вы исполняете роль большого начальника ради себя? Вам нравится играть в политику? Как только люди почувствуют, что вы хитрите, ваше влияние внутри организации уменьшится – люди не станут сотрудничать с вами, разве что с недоверием и желая поставить вам подножку. Настоящий К должен быть уверен, что ни одна струна не дрогнула в нем при мысли о власти над Р. Мы постоянно посылаем сигналы, а окружающие умеют их распознавать. Если же вы К, который вслух говорит: «Знаете, я и вправду не хочу быть начальником, мне по-настоящему нравится руководить из тени, быть кому-то опорой», а своим поведением сигнализирует, что это неправда, вас быстро выведут на чистую воду.

А может быть, вы консильери, который находится на пути к желанной роли Р? Желание стать начальником, безусловно, обесценивает для вас роль К. Так не лучше ли держать свои амбиции при себе? Как ваш главный сможет доверять вам, если вы не спускаете глаз с его кресла и ваши честолюбивые замашки так откровенны? Психолог Роберт Бор описывает головоломку, с которой приходится повозиться обладателю неискреннего советника:

«До сих пор они были вашими друзьями, но однажды они поставят вас, как абсолютного лидера, под удар. Это фундаментальный вопрос доверия. Если такое произойдет, вы сделаете все возможное, чтобы удержать и укрепить свою лидирующую позицию, для чего забудете и прекратите все разговоры о помощи со стороны других людей. Вы можете стать еще сильнее, если ваш советник так или иначе действует против вас. Его мятежность можно выставить в отрицательном свете, что было бы вам на руку. Это лучше, чем если люди узнают, что он неплохой человек и работник».

В действительности иметь такие планы на будущее вполне допустимо для консильери, пока это устраивает вас и вашего босса. Если Р считает, что вы заслуживаете повышения, и принимает активное участие в вашем путешествии от пункта К к пункту Р, вы будете его надежной опорой, пока не наступит ваш звездный час. Если же вы держите свои амбиции в стороне от чужих глаз, берегитесь. Ваш начальник будет первым, кто разоблачит ваш замысел, даже если вы будете запутывать следы. Советники, которым он доверяет, не оставят его в неведении. Я работал на лидера, который больше всего на свете любил помериться силами с коварными консильери, желавшими его короны. Если бы они признались в этом, игра Р была бы испорчена, но шансы одолеть его – повысились.

Еще один вопрос для выявления ваших подлинных желаний: действительно ли вы желаете себе жизни Р? Проверьте еще раз. Сядьте и представьте себе, сколько людей дергает лидера за рукава, на сколько вопросов за день ему приходится отвечать. Подсчитайте, какое количество решений Р принимает ежедневно, и спросите себя, сколько вы могли и хотели бы принимать и как быстро. Несомненно, мы все считаем, что справляемся со своей частью работы. Но сможем ли мы делать не часть, а всю работу нашего начальника? Осилим ли мы такой объем, выдержим ли напряжение и бешеный темп? Часто боссы трудятся не так напряженно, как мы сами, поэтому нам кажется, что они легко переносят переработки и рабочую нагрузку. Мы можем обманывать себя, считая, что принимаем все решения, хотя в действительности мы имеем дело лишь с последствиями и побочным влиянием решений своего Р. Просмотрите его ежедневник и спросите себя, на скольких из его совещаний вы хотели бы присутствовать, сидеть во главе стола. Главное слово для него – «всегда»: всегда быть в курсе, всегда быть на виду, всегда быть при исполнении, всегда в наилучшей форме. Он не может позволить себе ни выходных, ни отгулов. Даже отпуск, если и выпадает, то продолжается лишь несколько дней.