Дело гастронома № 1 - Евгений Латий

– У его жены схватки, как не отпустить! Мы что, не люди? – вздохнув, упрекнул он Капустина. Тот двинулся обходить двор.

– Пора, видно, и мне жениться! – пробормотал он напоследок и двинулся за угол дома.

Беркутов приходил на работу в восемь утра, раньше всех. Все это знали, и к его приходу приемная быстро заполнялась ходоками. Ровно в восемь Беркутов начинал прием. В дверь постучали, в дверной проем заглянул полноватый гладкий мужчина. Беркутов взмахнул рукой. Посетитель, улыбаясь, проскользнул в дверь, подошел к столу. Беркутов приоткрыл верхний ящик стола, директор филиала опустил туда конверт, Беркутов закрыл ящик. Указал на стул. Посетитель сел.

– Как там у тебя в филиале? Все в порядке? Происшествий нет? – привычной скороговоркой спросил Беркутов.

Вопрос был формальный.

– Работаем потихоньку. Договор с абхазами подписал на мандарины. Очень недорого! Если нужно, могу поделиться! – угодливо сообщил директор филиала.

Беркутов улыбнулся.

– Пока мы и сами с усами!

– Говорят, будто бы Аримин того… – посетитель напрягся. – Или подлые слухи?

– Того! – обронил Беркутов.

Директор филиала испуганно покачал головой.

– Аримин вел себя безответственно! Я его не раз предупреждал, чем все может закончиться, – голос Беркутова посуровел. – А потому зарываться не надо. Я внятно объясняю?!

Директор филиала кивнул.

– Все! Иди работай, – жестко проговорил он.

Директор филиала, поклонившись, вышел из кабинета. За ним в кабинет быстро вошел другой. На стульях в приемной ожидали своей очереди еще четверо. За своим столом сидела Люся, ловко стрекоча на пишущей машинке.

Полковник вошел в квартиру, прислушался. Но все было тихо. Скачко заглянул в гостиную, но все предметы находились на своих местах, и его ничто не встревожило. Потом он перешел в спальню: кровать была не разобрана. Он нахмурился, постоял, прошел на кухню. На столе лежала записка: «Уехала к подруге, она попросила помочь ей написать статью. Засидимся допоздна, вернусь, скорее всего, завтра утром. Ужин на плите. Маша».

Полковник поднял крышку со сковороды, там была жареная картошка и три котлеты. Полковник закрыл сковородку, присел на стул. Включил радио, но, услышав: «Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев в беседе с секретарем ЦК КПСС Юрием Владимировичем Андроповым обсудил ряд ключевых проблем международного рабочего движения. Было решено активизировать работу в этом важном направлении…», Скачко поморщился и пригасил звук. Грубо скомкал записку жены в кулаке, отшвырнул в сторону. Поднялся, налил из-под крана стакан воды и залпом выпил. Задергал желваками.

Антон, услышав входной звонок, с восторженным лицом побежал открывать дверь, рассчитывая снова увидеть Машу. Никого другого в столь ранний час он и не ждал.

– Я знаю, ты забыла помаду… – насмешливо проговорил он, открывая дверь.

Увидев Бокова, он запнулся. Боков усмехнулся, молча показал ему служебное удостоверение, и Антон помрачнел.

– Я могу пройти?

Антон отстранился. Боков протиснулся в прихожую и, не останавливаясь, сразу прошел в спальню. Лишь увидев на постели раскрытый том «Архипелага ГУЛАГ», он с облегчением вздохнул. Майор взял книгу, вышел с ней в гостиную. Антон увидел труд Солженицына в руках майора и все понял. Его прошиб пот от страха, он резко побледнел, но тут же взял себя в руки.

– Две тысячи рублей, и мы забываем друг о друге, – вдруг спокойно и отважно выговорил Антон. – Договорились?

Боков даже оторопел от столь нахального предложения, однако, тут же включившись в этот неожиданный сговор, молча кивнул. Антон, ничего не сказав, убежал в соседнюю комнату. Входная дверь была не закрыта. Вошел Капустин с двумя понятыми. Он привел с собой двух дворников, оба татары. Те, трясясь от страха, вошли в квартиру, держа в руках метлы, острыми бородками они походили на опричников. Боков усмехнулся и решительным жестом остановил их в прихожей.

– Подозреваемый только что предложил мне взятку в две тысячи рублей, чтобы я скрыл совершенное им преступление! Оставайтесь пока здесь. Войдете по моему знаку. Я скажу сначала: «Пересчитайте!» Он пересчитает и протянет мне деньги. Я спрошу: «Все точно?», и тогда вы войдете, оказавшись свидетелями при передаче мне преступной взятки! Все ясно?

Понятые кивнули. Капустин отвел дворников подальше, к дверям, так, чтоб их из гостиной не было видно, и сам остался вместе с ними в прихожей. Боков, стоя в гостиной, рассматривал дорогую мебель, хрусталь и фарфор в серванте, старинные часы на особой подставке. Выбежал радостный Антон, он держал в руках пачку денег.

– Вот, возьмите! – он протянул Бокову деньги.

Но Боков не взял.

– Пересчитайте! – громким голосом приказал он.

Антон кивнул, пересчитал.

– Ровно две тысячи!

Он снова протянул Бокову деньги.

– Все точно?! – спросил майор.

– Все точно! – без запинки выговорил Антон, протягивая Бокову деньги.

В гостиную вошли Капустин и дворники. Боков взял деньги, стал пересчитывать. Антон оглянулся, увидел незнакомых людей и оторопел, не понимая, что происходит.

– В чем дело?! Кто вы такие?!

Он недоуменно взглянул на Бокова, и тот не смог удержаться от победной улыбки.

– Спокойно! Это понятые! Я пригласил их! Вот деньги, товарищи, которые на ваших глазах передал мне, должностному лицу, Антон Платонов!

Он торжествующе поднял пачку денег вверх. Антон побледнел, понимая, что его подставили.

Скачко в душевном оцепенении все еще сидел на кухне. Наконец поднялся со стула, подошел к окну и сразу же увидел Машу, которая быстрым шагом пересекала пустой двор. Полковника бросило в жар. Маша подняла голову, взглянула на свое окно, но полковник тотчас отстранился, спрятавшись за штору. Помедлив, он прошел в прихожую, набросил плащ, открыл дверь и вышел на лестничную площадку. Полковник закрыл своим ключом дверь, двинулся вниз по лестнице, но хлопнула дверь подъезда. Скачко выглянул вниз, увидел Машу, уже взбегающую по лестнице, и стал быстро подниматься наверх. Он поднялся на этаж выше своей квартиры, застыл на месте, приблизился к перилам лестницы. Увидел, как Маша подошла к двери, достала ключи, открыла замок, вошла в квартиру. Дверь захлопнулась. Скачко задергал желваками, с трудом сдерживая подступившие к глазам слезы.

Маша вошла в квартиру, сняла туфли, сунула ноги в тапочки, прошла на кухню, сняла крышку со сковородки, но в ней ничего не было тронуто. Она облегченно вздохнула.

– Не был! – радостно вырвалось у нее.

Но в ту же секунду она заметила под столом скомканный комочек бумаги. Маша подняла его, разгладила. Это была ее записка, адресованная мужу. Маша побледнела.