Легенда о яблоке. Часть 2 - Ана Ховская

Теперь единственное, что раздражало ее, – это еще несколько месяцев терпеть Кевина Хоуэлла в своей постели. Идея расквитаться с Гранжем через Кевина была слишком хороша, чтобы ее сменить. Поэтому ей предстояло набраться терпения и проделать знакомую операцию еще раз. Но пройти весь путь заново Фурье предстояло только после того, как она отправит Майю в Швейцарию.

А сейчас Жанна активно занялась превращением девочки в леди. Все, что когда-то женщина постигала сама, Майя получила на блюдечке. И Жанна уже предвкушала удовольствие от будущего результата.

***

К концу недели София неожиданно открыла для себя, что ее работа над «Цербером» подходит к завершению. Все ее старания привели к поразительному результату. Предстояли последние штрихи и оформление оболочки программы для создания эффекта «невидимки», и «Цербер» можно было запускать в работу. Это знание вдохновило Софию и пробудило в ней искреннее и нетерпеливое желание поделиться своей радостью с Андерсоном.

Рабочий день подходил к концу, и она не находила Теда на месте. А от восторга и чувства удовлетворения собой хотелось взлететь и танцевать в воздухе. София отчаянно захотелось увидеть человека, которого она стремилась избегать, но который до сих пор был необычайно великодушен и уважителен к ней. Он смог бы разделить ее радость, даже не зная, о чем идет речь, отчего она была в состоянии восторженной взвинченности. София чувствовала, что если сегодня не окажется рядом с Ахматовым, не испытает на себе его нежного, полного внимания взгляда и не услышит голоса, который особенно звучал только для нее, то ощущение радости будет неполным.

«И почему я не могу просто заглянуть к нему в кабинет? Ведь мы не виделись уже сутки. Это совсем не признак слабости,– убеждала себя София, зная, что все равно увидит Алекса сегодня.– Это не изменит моего отношения к нему, я просто загляну и поздравлю с успешным внедрением международного проекта. Он всегда рад встрече. Почему я не могу быть признательна в ответ?»

Испытывая чувство полета, девушка выбралась из-за стола, оценила рабочую обстановку в отделе и с необычайной легкостью направилась в офис Ахматова. Она уже представляла, как войдет в дверь, увидит его реакцию, услышит приветствие и ощутит трепет в груди от его улыбки и манер. Это волнение было таким приятным, томным, что сегодня София запретила сомнениям и тревогам испортить себе безоблачное настроение.

Дверь в кабинет Ахматова была распахнута. Он сидел на диване, окруженный папками с документами, и что-то задумчиво вписывал карандашом в блокнот. Даже сосредоточенный на работе, усталый и озадаченный Алекс выглядел сногсшибательно. София содрогнулась от мгновенно поразившей ее мысли, что она могла бы быть с ним искренна. Но, вовремя одернув себя, она на носочках подкралась к дверному проему и, облокотившись на косяк, некоторое время наблюдала за мужчиной. Еще немного, и она окликнула бы его, но Алекс будто почувствовал чье-то присутствие и поднял голову.

Их глаза встретились, и оба замерли в трогательном молчании.

– Неужели я заслужил такое чудо?!– с неподдельной радостью заметил Алекс и поднялся с дивана.

– Я рада вас приветствовать!– улыбнулась София, ощущая искреннее удовольствие от встречи с ним.

Алекс быстро пересек разделяющее их пространство, чтобы коснуться ее локтя и проводить внутрь. Она без всякого смущения позволила ему это и вошла.

– Я действительно вижу солнце в твоих глазах, или мне это кажется?– заинтригованно спросил Ахматов, жестом предлагая место на диване.

София заметила, что недавняя усталость сошла с его лица, будто ее и не было, присела и охотно кивнула:

– Вам не показалось. Наверное, я вас отвлекла, но мне захотелось поделиться с вами своим хорошим настроением.

Теплая волна удовольствия от присутствия девушки пробежала по телу Ахматова. Его взволновала ее неожиданная приветливость. Как давно он желал ее простой душевной улыбки, подаренной именно ему. И мысль о том, что это было неслучайно, завладела им.

– Как редко тебя можно застать в таком настроении!– с приятным удивлением в голосе ответил Алекс.– Это нужно обязательно закрепить…

– Что?– засмеялась София, предвидя, что Ахматов вновь возьмется за старое.

Алекс суетливо взглянул на разложенные повсюду документы и с задором предложил:

– А давай сбежим с работы пораньше? Неделя была очень тяжелой, мы могли бы расслабиться где-нибудь в клубе?

«А почему бы и нет?»– подумала София, уверенная, что не позволит себе лишнего, а всего лишь проведет один – хотя бы один – приятный вечер в компании неотразимого мужчины. Она намеренно нахмурилась, поднялась с дивана и долго загадочно смотрела на Ахматова.

«Все ясно. Она снова сбежит!»– промелькнуло в мыслях Алекса. Но девушка лукаво изогнула бровь и веселым голосом спросила:

– Вы думаете, я откажусь? Ни за что! Сегодня мой день!

У Алекса на секунду перехватило дыхание. Он живо поднялся и довольно улыбнулся.

– Сегодня ты меня поражаешь! Кого мне благодарить за такой подарок?

София смущенно отвела глаза и покачнулась на каблуках.

– Ну, скажем так: сегодня родилась новая звездочка, и в этом моя заслуга.

Недоуменный взгляд Алекса насмешил Софию, но она сдержала улыбку и добавила:

– Знаю, вам ничего непонятно, но пусть это останется моей маленькой тайной. Главное, что я безмерно счастлива этому событию.

– Не буду любопытствовать, но заинтригован…

– Ну вот, а теперь живо доделывайте свои дела, у вас еще два с половиной часа до конца рабочего дня. Я буду ждать вас в холле,– с озорством проговорила она и буквально выпорхнула из кабинета.

Алекс ощутил прилив бодрости и настроения. Он не мог отказать себе в удовольствии провести с девушкой этот вечер, несмотря на решение не торопить события. Однако сегодня она была уверена в себе и благосклонна к нему. Он предположил одно из двух: либо София научилась владеть собой, либо решилась довериться ему. Второй вариант нравился ему больше, хотя и вызывал больше сомнения, чем первый.

Алекс томно потянулся, расправляя плечи и грудь. Мельком окинул взглядом кипы документов и понял, что в оставшееся время ему не сосредоточиться на них. Тогда он взял карандаш, чистый лист бумаги и сел за стол.

Ее больше синие глаза всегда жили в его памяти, и он мог без труда набросать их очертания… овал лица… линию губ… пряди волос в движении… И с листа на Ахматова смотрела «Ночная фиалка». В помещении присутствовал еле уловимый аромат сирени, и Алекс ощущал, как с каждым вдохом его душа наполняется томлением и тоской по этой трогательной женщине. Она нравилась ему не только потому, что была обаятельна, притягательна, но и потому, что в каждом ее движении, поступке присутствовало стремление перейти за грань условностей, отойти от жетонных манер, быть естественной и живой. Особую прелесть добавляла невинность, неопытность и прямота. Алекс впервые боялся быть неосторожным, чтобы не разрушить то малое проникновенное чувство, которое удалось вызвать в ней.