Бунтарка - С. Массери

Все что я хочу, – это кричать и еще раз кричать, но сейчас у меня есть другая забота, поэтому я встаю и следую по пути, по которому Кронос шел в дом. Я захожу через боковую дверь и прохожу по коридору, который ведет в противоположную часть дома. Сжав рукоять пистолета, большим пальцем я нажимаю на предохранитель и, щелкнув затвором, замираю в тени. Они находятся в столовой. Я вижу Бена, валяющегося на полу перед Вульфом, оружие которого лежит на столе. Кору и Джейса, стоящих лицом к лицу с Кроносом. Он стоит в стороне, с все еще самодовольным выражением на лице, будто разыграл козырную карту, которая могла бы защитить его. Неужели он думал, что это все сойдет ему с рук? Мне насрать, даже если весь этот гребаный город сгорит дотла.

– Святой? – слышу я женский голос, но это голос не моей женщины.

В моих ушах стоит рев, а в горле застыл крик. Я выхожу из тени и поднимаю пистолет, целясь в смотрящего на меня с улыбкой Кроноса. Возможно, он думает, что я просто хочу напугать его. Человека, который держал меня в плену и пытал, чтобы получить информацию. Человека, который убил мою любовь. Он думает, что я способен только на угрозы. И вчера это могло бы быть правдой, ведь раньше я никогда никого не убивал. Но это не помешает мне нажать на курок сегодня.

Первая пуля попадает ему в плечо. Когда он отшатывается, самодовольное выражение исчезает с его лица. Я продолжаю надвигаться на него, и все, что я слышу, – это скрежет ножа, который, скорее всего, является плодом моего воображения, а также булькающий звук, который издала Элора, пытаясь заговорить со мной. Он украл у нее голос.

Я снова нажимаю на курок, и вторая пуля попадает ему в горло.

Хорошо!

Третья пуля, попадающая в его лицо, рассекает щеку и раздалбливает кость. Кронос падает на пол, но мне и этого недостаточно. Я подхожу ближе и выпускаю обойму в его гребаное лицо.

Где-то позади меня раздаются крики, но, не обращая на них внимания, я пинаю и пинаю его безжизненное тело для того, чтобы точно быть уверенным в его смерти. Но тут кто-то хватает меня за руки и оттаскивает от него. Кронос мертв. Он неподвижен и почти неузнаваем.

Только после этого я издаю прерывистый всхлип, но чувствую, что моя боль не уходит, а удваивается, пронизывая тело и уничтожая меня изнутри. Я не могу дышать, не могу думать. Я позволяю им взять меня под руки и увести прочь. Когда мы выходим наружу, я вырываюсь из их хватки и несусь к океану, спотыкаясь через тела Титанов, устилающих песок. Я не останавливаюсь, пока вода, все еще ледяная и не успевшая прогреться после зимы, не касается моих лодыжек, потом середины голени, потом коленей.

Кто-то кричит, чтобы я остановился и вернулся, но я продолжаю идти, пока не оказываюсь на достаточной глубине, чтобы нырнуть под воду. Холодная вода смыкается над моей головой, и я вспоминаю о том, как мы впервые встретились с Элорой. В тот день она была в маске Никс, а я был более молодым и более глупым. Холодная вода, кажется, так же как и сейчас, поднималась нам навстречу, когда мы прыгнули со скалы на «Олимпе», переплетя наши руки во время падения. Этот прыжок соединил нас. Я видел, как она сражается, как общается с другими людьми, и знал, что она обучается рукопашной борьбе. Но до той ночи у нас не было повода для общения. Я не знаю, что на меня нашло, но в воде я впервые ее поцеловал. Для меня это была любовь с первого падения.

А теперь эта любовь исчезла.

Я выплываю на поверхность, делая рваный вдох и чувствуя, как горят мои легкие. На моих губах – привкус соленой воды и ее крови. Я не могу так поступить. Я не могу жить без нее. За все время, что мы были вместе, я никогда не думал о том, что она уйдет раньше меня. Это я должен был пожертвовать собой, чтобы спасти ее, ведь она единственная, у кого из нас, черт возьми, была впереди многообещающая жизнь.

Меня разрывает изнутри, а воспоминания о каждом счастливом моменте бьют по моему черепу, и я больше не могу этого выносить. Я опускаюсь на колени, снова уходя под воду, и волна выводит меня из равновесия. Разве это не счастье, быть унесенным в свой собственный мир?

Ты должен бороться.

Так сказала бы Элора, и в ее мягком голосе я бы услышал твердость. Я представляю, как бы сурово она нахмурила брови.

Мне следовало сделать ей предложение. Я должен был увезти ее из этого города и спасти нас обоих. Как я могу это вытерпеть? В том, что она мертва, только моя вина.

Я открываю рот и кричу, кричу, кричу, пока морская вода потоком не заливает мои легкие и все не погружается в благословенную темноту.

Глава 40. Джейс

Кронос мертв, и у меня нет ответа на вопрос, был ли он моим отцом, но я и не готов это выяснять.

Когда Святой нажал на курок, Бен блевал, кричал и угрожал убить всех нас, но кто-то вырубил его. Возможно, Кора, стоящая к нему ближе всех. Я был слишком занят сначала тем, что пялился на Кроноса, чье лицо было изрешечено пулевыми отверстиями, а затем на Святого, который выбил из него все дерьмо.

Вульф оттащил Святого от трупа Кроноса и повел его наружу, а поскольку Титаны, попавшие под наш перекрестный огонь, полегли, в этом месте стало очень тихо. Это плохая тишина, которая несет с собой только смерть.

Выйдя из дома, я оставляю Вульфа, Кору и Святого одних и отправляюсь на поиски Никс, которую нахожу лежащей на подъездной дорожке. Мой мозг не может понять, что я вижу, пока не оказываюсь рядом с ней. Посмотрев на ее горло, я начинаю задыхаться и, упав рядом с ней на колени, беру ее за руку. Она еще теплая, но уже не сжимает мою руку в ответ, и ее глаза не фокусируются на мне. Ее губы не изгибаются в улыбке и не произносят: «Попался!» Но это не шутка…

В груди поднимается невероятное чувство, которое берет в заложники мои легкие. Я думаю, что схожу