На руинах Османской империи. Новая Турция и свободные Балканы. 1801–1927 - Уильям Миллер

Через тринадцать дней после его смерти началась конференция, в которой участвовали Турция и великие державы (на нее не приехали лишь представители Пруссии, ибо ее король не хотел возобновлять войну в случае неудачи переговоров). По первым двум пунктам договорились очень быстро; но третий, естественно, вызвал недовольство России, как и русская поправка, согласно которой проливы Босфор и Дарданеллы должны были оставаться открытыми для флотов всех стран. Против этого возражали Турция и три державы: Англия, Франция и Австрия.

Горчакову новый царь Александр II, стремившийся к миру, но не желавший покупать его ценой потери своего престижа, приказал отклонять все требования сократить Черноморский флот. На этом мирные переговоры закончились.

Австрийское предложение о том, чтобы дать коллективные гарантии Османской империи, создать систему противовесов в Черном море и разрешить России иметь в составе Черноморского флота столько кораблей, сколько там было до войны, было одобрено Расселом, руководителем британской делегации, и его французским коллегой. Но британское правительство и французский император его отвергли. После этого Австрия, считавшая, что ответственность за продолжение войны лежит на союзниках, сократила свою армию и пообещала оказывать Франции и Англии лишь «моральную поддержку».

Тем не менее Британия и Франция неожиданно получили 15 тысяч солдат от Сардинского королевства (Пьемонта) под командованием Ла Мармора, которые Кавур прислал для продолжения войны. Это было сделано для того, чтобы Сардиния в будущем смогла принять участие в окончательных переговорах о мире. Этот далекоидущий замысел, против которого выступила неофициальная печать Пьемонта, привел к тому, что на конгрессе в Париже был затронут и итальянский вопрос. Так что объединение Италии стало, вероятно, единственным долговременным результатом Крымской войны.

Но еще до того, как дипломаты прервали свои переговоры в Вене, обстрелы Севастополя возобновились. 13 мая союзники захватили склады с товарами в Керчи и Еникале и прошли в Азовское море через Керченский пролив. Здесь они потопили флотилию транспортов, шедших в порты этого русского внутреннего моря (а также подвергли обстрелу портовые города Таганрог и Ейск. – Примеч. пер.).

Союзники также заняли покинутую русскими и разрушенную крепость Анапа; так завершился этот быстрый и легкий набег, который так сильно отличался от долгой осады Севастополя.

18 июня союзники предприняли штурм Малахова кургана и Большого Редана, однако взять их им не удалось. Провал этого предприятия ускорил смерть британского командующего[67].

Генерал Симпсон, сменивший Реглана, и Пелисье, которому было передано командование французскими войсками, настаивали на продолжении осады, но победа, которая была одержана 16 августа 1855 года над русскими войсками на реке Черной, стала и заслугой сардинских войск[68]. Они реабилитировались за разгром при Новаре[69] и сделали политику Кавура, пославшего их воевать за дело, которое им совсем не казалось популярным. Французы, предпринявшие вторую попытку взять Малахов курган, одержали победу, и это компенсировало вторичную неудачу британцев у Редана; в ночь на 9 сентября 1855 года Севастополь пал (русские оставили южную часть города, взорвав склады и укрепления, и перешли на северную сторону).

Цель Севастопольской экспедиции была достигнута, добавив славы французскому оружию, и Наполеон III, который одно время хотел принять командование французскими войсками в Крыму на себя, продемонстрировал теперь, что желает мира.

Британская публика, разочарованная тем, что после Инкермана английская армия не одержала никаких побед, желала продолжения войны, однако вскоре стало ясно, что ей придется воевать без французов.

Царь Александр II мог теперь вести переговоры о мире, не рискуя потерять свою честь, ибо 28 ноября русские овладели крепостью Карс. Обороной руководил Фенвик Уильямс; русская армия эту прославленную крепость взяла во второй раз.

Австрия, взявшая на себя роль посредника, отправила царю ультиматум, одобренный Францией и (с определенными оговорками) Британией, который был принят Россией. 25 февраля 1856 года конгресс, на котором британское правительство представлял Кларендон, министр иностранных дел, собрался в Париже. Военные действия были сразу же прекращены, а желание мира было таким сильным, что договор был заключен очень быстро. Он был подписан 30 марта 1856 года и должен был урегулировать, хотя бы в общих чертах, дела на Ближнем Востоке до следующего европейского конгресса, который должен был состояться в Берлине в 1878 году.

Парижский договор оставил политическую карту мира такой, какой она была до войны – за одним исключением. Земли, захваченные союзниками в Крыму, и крепость Кинбурн возвращались России, а Карс, во второй раз взятый русскими, возвращался Турции. Однако за то, что крымские города снова стали русскими, а также для «обеспечения свободного плавания по Дунаю» царь должен был отдать Молдове южную часть Бессарабии и дельту Дуная (впрочем, позже, по договору от 19 июня 1857 г., острова этой дельты были «возвращены под немедленный суверенитет Блистательной Порты». Так Турция получила часть того, что Россия отняла у нее в 1812 г.)[70].

Устьем Дуная, хотя и вернувшимся в состав Турецкой империи, должна была управлять специальная временная комиссия, в которую каждая из стран, подписавших договор, направляла своего делегата. Все это делалось для того, чтобы устранить все препятствия на пути из Исакчи на Дунае. После завершения этой работы ее полномочия передавались постоянной комиссии, составленной из делегатов семи стран (по одному от каждой): Вюртемберга, Баварии, Австрии, Турции, Сербии, Валахии и Молдовы. Кандидатуры трех последних государств должны были получить одобрение Турции.

Плавание по Дунаю и Черному морю объявлялось свободным, подчиняющимся только необходимым полицейским и санитарным требованиям. Черное море было объявлено нейтральным, а его воды и порты – закрытыми для военно-морских флотов России, Турции и любой другой страны. Соответственно, создание на его берегах военно-морских арсеналов стало бесполезным; русский царь и султан обязались больше никогда не создавать и не содержать их.