Оникромос - Павел Матушек

с ним. Тусклого света жарофонаря не хватало, чтобы полностью осветить цистерну. Во мраке смутно виднелись лишь две ближайшие опоры, поддерживающие свод. Обе широкие, массивные и покрытые тонким слоем сухих, мертвых лишайников. Хемель застыл и принюхался.

– Что? – тихо спросил Тенан.

– Да, собственно, ничего, – пробормотал Хемель. – Ничего здесь нет. Чем ближе к Камере, тем меньше жизни. Мне это не нравится.

– Не пугай…

Они замолчали. Тишина давила со всех сторон, но замину не хотелось вслушиваться в нее.

– Я просто сообщил факт, который не обязательно что-то означает, – сказал он. – Пошли. Далеко еще до Камеры?

Тенан проверил таблотесор.

– Кажется, нет. Вверх, в коридор, потом направо и все время прямо.

– Отлично, давай поторопимся. Пусть это поскорее закончится.

Они двинулись дальше.

– Может, поговорим? – предложил перус. – Ну, чтобы не думать о тех пустых подземельях, где у меня волосы на ногах встают дыбом.

Хемель удивленно фыркнул.

– А о чем?

– Не знаю. О планах Менура? Или о том, что ищет Панаплиан?

– Времени жалко…

Они поднялись наверх. Лестница заканчивалась широкой бетонной платформой. За ней виднелось большое круглое отверстие, темнеющее в стене. Должно быть, это был вход в коридор. По-видимому, он когда-то был закрыт массивным стальным щитом, проломленным кем-то с такой силой, что теперь тот торчал из сплошной бетонной платформы, погнутый и ржавый. Хемель осторожно понюхал остатки щита и спросил:

– Интересно, что могло бы сотворить такое?

– Взрывчатка? – предложил Тенан.

– Я не чувствую. И следов огня не видно. Ты только взгляни на эти вмятины. – Замин указал пальцем на две глубокие деформации, вокруг которых треснул толстый металл. – Похоже на следы от ударов. Если бы этот щит держался только на петлях, то, наверное, уже первый удар сорвал бы его с места, но он наверняка был заперт, поэтому потребовался второй удар…

Хемель оторвал взгляд от разрушенного щита и стал вглядываться в темноту, заполнявшую круглый коридор.

– Нам точно туда надо? – пискнул Тенан.

– Что бы это ни было, но двигалось оно в противоположную сторону.

– Вот именно…

– Да, я знаю. – Хемель вздохнул. – Идем.

Коридор плавно поворачивал направо, а потом шел прямо.

– Теперь, пожалуй, я могу тебя спросить, – внезапно нарушил молчание Хемель.

Тенан вздрогнул. Его вырост уже давно едва торчал из тела.

– О чем?

– Только пообещай, что скажешь правду!

– Зачем мне лгать? – возмутился перус. – После всего, что мы пережили вместе, я не смог бы…

– По привычке.

Тенан сразу успокоился.

– Ну да, ты прав. Хорошо, я постараюсь, обещаю.

– Ты видел хотя бы одного перуса или замина, пострадавшего от Импульса?

Это был один из тех вопросов, на которые нельзя было отвечать. Сильное внутреннее сопротивление сдерживало Тенана, но в то же время он ощущал невиданную прежде силу и решимость. Он знал, что может преодолеть себя, и хотел это сделать.

– Нет, – признался он и обрадовался внезапно наступившему облегчению.

– Я тоже, – произнес Хемель.

Перус наслаждался чувством свободы, переполнявшим его. Он смаковал его свежесть и жаждал поделиться им.

– Значит, так чувствует себя тот, кому больше не нужно ни с кем считаться, – сказал он.

– Я подозревал, что нарушение запрета вызовет такую реакцию. Я тоже почувствовал облегчение, но это лишь еще одно доказательство того, что наша жизнь в этом городе становится все более бессмысленной и все менее безопасной.

– Тогда ты меня успокоил… Но погоди, этот Импульс, должно быть, какой-то трюк. Как и слухи о золотых пауках и кораблях-треножниках, которые Совет якобы прячет в куполе Аполлабия. Все знают, что это чушь, однако многие замины и перусы уверяют, что действительно видели их.

– Это не одно и то же. Нет сомнений в том, что Импульс ударил. Мы же почувствовали его. Однако он, вероятно, совсем не то, что утверждает Совет.

– Он отключил Басала. И если Басал не был ни человеком, ни Лепе, а действительно какой-то разновидностью ксуло, то, может…

– …дело было именно в нем?

– Нет! В них обоих, в Басале и Друссе! О Таботт! Все эти годы, пока мы работали с ними, пока мы наблюдали за ними и подробно докладывали об этом Совету, ежедневно вокруг этих двух происходило то, чего мы, находясь в их обществе, не видели. Мы были просто слепы. Я понятия не имею, что это было, но похоже, что…

Вы почти на месте.

Хемель поднял жарофонарь, но увидел перед собой только исчезающий в темноте коридор.

– Панаплиан? – спросил он неуверенно.

Тьма тут же откликнулась.

А вы ожидали здесь кого-то другого?

Хемель шумно вздохнул с облегчением. Осознание того, что доблестный замин испытывает страх, не придавало Тенану уверенности, но он понимал, что не следует делиться с ним этим наблюдением.

Сейчас вы дойдете до тамбура.

Сразу за ним находится Камера.

Идите до конца.

И будьте осторожны, не угодите в щель.

Вскоре Хемель и Тенан наткнулись на переборку, резко сузившую диаметр тоннеля. В торце и вовсе оказался небольшой тесный проем. К счастью, через него удалось протиснуться. За ним оказался узкий коридор – вероятно, тот самый тамбур, о котором говорил Панаплиан. Стены здесь были довольно высокими, потолок терялся во мраке, но сам коридор оказался не слишком длинным. Уже через десяток шагов в свете жарофонаря обнаружился прямоугольный проход. Бронированный щит, некогда закрывавший его, валялся поперек тамбура, разбитый и раздавленный, как сухой лист. Хемель и Тенан переглянулись, потом медленно перешагнули через остатки щита и вошли в Камеру. Она имела форму большого замкнутого куба и только один вход, тот, которым они воспользовались. В потолке и стенах не было окошек. Только бетонный пол прорезали четыре широкие щели, тянувшиеся вдоль всей Камеры. Тьма, поднимавшаяся из них, глухо шумела пустотой бесконечной бездны. Хемель склонился над щелью и посветил вниз, но ничего не увидел.

Осторожно! Если кто-то из вас свалится туда,

Боюсь, ему уже ничто не поможет.

Замин снова осветил Камеру. Панаплиан стоял прямо перед ними. Черный конус, покрытый крупными блестящими чешуйками, торчал горизонтально из стены, расположенной напротив входа в Камеру.

– Так глубоко? – спросил Хемель.

Глубже, чем вы можете себе представить.

– Это какой-то сток? Естественная трещина в скалах? – заинтересовался Тенан.

Не совсем. Скорее, что-то вроде перехода.

О нем, правда, немного подзабыли, но, как видите,

Для безопасности это место отчасти огородили.

Замин и перус напряженно уставились на него. Страх висел в воздухе душным влажным туманом. Но Тенан почувствовал, что не может не задать этот вопрос:

– Куда ведет этот проход?

Вы уверены, что хотите это знать?

Нет, они не были уверены. Они оба уже ни в чем не были уверены.