На отшибе всегда полумрак - Юлия Владимировна Касьян

деятельность, спасала бездомных животных. В каждом человеке есть два «я». То, которое мы выставляем на «витрине» напоказ обществу, и наше сокровенное «я», которое спрятано где-то глубоко, в самом темном углу магазина, а может, даже накрыто покрывалом на нашем внутреннем складе. Иногда мы стягиваем покрывало, и вот оно — наше настоящее «я».

Может быть, моя уверенность дрогнула бы, если бы не жизнь, не ситуации, которые она мне преподносила раз за разом, снова и снова. Ты хочешь узнать, что стало спусковым крючком? Конечно, хочешь, и я расскажу. Ты должен знать все, может, тогда ты сможешь нас понять.

Глава 47

На отшибе

Когда я была готова, а это произошло не через месяц и даже не через полгода, я вернулась на ту самую продажную улицу. Прошлась по ней еще теплой осенней ночью, в поисках той, кто была моим отражением в страшном кошмаре. Я помнила о ней, каждый день помнила. Эти большие глаза, истощенное тело, потерянное детство, наше общее растоптанное детство. Улица пестрила лицами, но все они были не те.

Я возвращалась туда поздними вечерами снова и снова, но так и не нашла ее. В очередную безлунную ночь я просто остановилась на том же перекрестке и стала ждать. Ко мне подходили желающие заработать, но, взглянув в их лица, я только мотала головой. Через какое-то время из тени ко мне выплыл тот самый мерзкий тип.

— Чего ищешь? — спросил он, своим прогнившим голосом.

— Девушку, — сказала я сухо.

— У меня много девушек. Какую предпочитаешь?

Во рту скапливалась горечь. Мои губы, язык не хотели произносить слова, но я выжимала их из себя, выдавливала, словно гной, из раны.

— Я с ней уже… была. Ты нас отводил в комнату в этом баре. — Я показала на дверь.

— Не припомню.

— Это было давно. Молодая, худая, волосы сбриты, как зовут, не помню, — соврала я, прекрасно помня ее имя.

Ее звали Рая, только я не хотела его произносить в этом разговоре.

— Не припомню такой, — сказал он фальшиво. — Может, не моя девочка.

Он нагло мне врал, смотря прямо в глаза. Я не могла понять, почему. Может, она сбежала? Я должна была ее найти, она была мне нужна. Я должна была ее спасти.

— Хорошо, тогда покажи, кто у тебя есть, — кинула я.

Он кивнул, и мы углубились в темноту улицы. Он зашел в какую-то дверь, я осталась на улице. Через несколько минут передо мной стояло семь девушек — молоденьких, худощавых, ярко накрашенных. Я внимательно вглядывалась в их лица. Мне нужно было найти ту самую, ту, которая смогла бы мне помочь. Я выбрала самую молодую на вид, с наглыми розовыми губами, в обтягивающих ноги легинсах и короткой маечке, еле прикрывающей еще не оформившуюся грудь. Нас проводили в одну из комнат в том же самом баре. Когда дверь закрылась, и мы остались наедине, она молниеносно стянула с себя одежду, даже не дав мне себя остановить, потом села передо мной на кровать, раздвинула ноги и тонким голосом сказала:

— Что мне делать? Женщины к нам редко заходят, знаешь ли.

Я опешила от ее голоса, от ее поведения и от всего, что сейчас происходило. Злость на себя и на нее раздирала изнутри. Я сжала зубы, закрыла глаза, сделала вдох через нос, выдох через рот и твердо произнесла:

— Оденься сейчас же.

Она опешила, быстро натянула одежду и с виноватым видом промямлила:

— Прости, я не знала, что ты хочешь, сама меня раздеть или что это…

— Замолчи ты, ради всех святых, — сказала я и прошла к кровати.

Потом села и обхватила голову руками. Все шло не по плану, этого в нем явно не было.

— Прости, пожалуйста, прости, — бормотала она. — Не говори ему, прошу, иначе…

— Не скажу, — оборвала я.

— Что мне делать? Скажи, я буду все делать, я буду послушной.

— Да угомонись ты уже! Лучше закажи себе что-нибудь из еды, займи рот, пока я думаю.

Она позвонила, и нам принесли шампанское, какой-то вонючий дешевый сыр и соленый арахис. Это создание забрало бутылку и тарелку, подвинуло тумбу и разлило по стаканам шампанское. Один протянула мне, но я не взяла.

— Не хочу, — буркнула я.

Она стала большими глотками вливать в себя жидкость.

— Сколько тебе лет? — спросила я.

— Уже девятнадцать.

— Ясно.

— Ты любишь помоложе, да?

— С чего ты взяла? — спросила я, внимательно ее рассматривая.

— Ну, босс тебе показал самых молоденьких из всех.

— Это все его девочки? Ну, молоденькие?

— Ну да, только Би не было, но ей двадцать, я моложе.

— А кто самая молодая?

— Ну…

— Не переживай, свое ты получишь, я тебя не верну, — сказала я уже мягче. — И ничего не расскажу, если и ты не расскажешь.

— Я молчок, — сказала она. — Самая молодая — Крис, ей шестнадцать, но выглядит она так себе.

— Почему?

— Колется.

Я откинулась на подушку и уставилась в потолок.

— Я тебе не нравлюсь, ты меня не хочешь?

— Это не важно. Мне никто не нравится. Я хотела найти другую девушку. Я была с ней где-то месяцев восемь-девять назад. Здесь. Но ее нет. Как думаешь, где бы я могла ее найти?

— А как ее зовут? Может, она на кого-то другого работает? Хотя это почти невозможно. Босс бы из нее душу выбил, если бы она попробовала уйти.

— Ее зовут Рая, знаешь?

— Не-а, не встречала, но я работаю где-то полгода. Могу поспрашивать.

— Нет, спасибо.

— А что она такого делала, что тебе понравилась?

— Молчала, — усмехнулась я.

Она тоже хихикнула.

— Ладно, мне пора, — сказала я сухо и начала вставать с кровати.

— Но время и…

— Скажи, что я получила то, что хотела.

Я встала и направилась к двери, но вдруг резко повернулась и, посмотрев на нее, спросила:

— Как думаешь, а кто из девочек работает на босса давно? Кто мог ее знать?

— Ну многие девочки тут уже давно.

— А кто любит поболтать?

— Никто. — Она опустила глаза.

— Так, ладно. А кто из девочек самая хорошая, самая добрая, ну если так можно сказать. И чтоб давно работала на твоего босса.

Она задумалась, выпила еще шампанского и сказала:

— Пепси, она хорошая.

— А как я ее узнаю?

— Легко, у нее азиатские глаза, такие вот узенькие, — сказала она без малейшего чувства неловкости.

— Она одна такая?

— У босса, да.

— Хорошо, спасибо, надеюсь, наш разговор останется между нами.

Я вытащила деньги и хотела положить их на стол, но она замотала головой:

— Не надо, он их