В суете прошлых дней - Екатерина Риз
Шрифт:
Интервал:
– К нам поступило заявление от Кудряшова Андрея Викторовича. Вам известен такой? – Полицейский посмотрел прямо на меня.
Павел обернулся и на меня посмотрел. Серьёзным, настойчивым взглядом. Под этим самым взглядом вместо согласия, я осторожно проговорила:
– Возможно.
– Что значит, возможно? – тут же переспросили меня.
– То и значит, – Павел повернулся к нему. – Город маленький, можно знать, кого угодно.
Капитан отложил ручку, посмотрел на меня, потом на Зотова, затем снова на меня.
– Так у нас с вами разговора не получится, Юлия Александровна, – обратился он ко мне. – Не думаю, что вам хочется ехать, выяснять все обстоятельства произошедшего, в отделении, ведь так? Я и без того, делаю вам одолжение…
– Это какое? – перебил его Павел. – Что вы нас будите ни свет, ни заря? И у меня вопрос: а когда именно было написано заявление, раз вы у нас на пороге возникли в восемь утра?
– А могу я задать вам встречный вопрос? А кто вы собственно такой, что присутствуете при нашем с Юлией Александровной разговоре?
Зотов неожиданно широко улыбнулся.
– По крайней мере, свидетель случившегося. Так что, моё присутствие обязательно.
Капитан недовольно кашлянул в кулак.
– И что же случилось вчера, не расскажете? Юлия Александровна, вас обвиняют в нападении и причинении физического вреда… в лёгкой степени.
Мне сказать было нечего. Всё это я уже слышала, в чём меня только не обвиняли. В дебоше, в нападении, в оскорблениях, даже в хулиганстве однажды, когда мы с Васей сцепились в магазине, после его заявления, что у его дочери другая мать, а я случайность, ошибка его молодости, за которую ему стыдно. Да, и такое было.
– Мы тоже хотим написать встречное заявление, – заявил Павел. – Человек, который по вашим словам является господином Кудряшовым А. В., что я узнал, кстати, от вас, вчера вечером, в районе одиннадцати часов, напал на нас с Юлией Александровной, у входа в ресторан «Волга-Волга». При этом, он находился в нетрезвом состоянии. Юль, так ведь было?
Я на Павла смотрела, после чего кивнула.
– Вслух скажи, – тут же потребовал он.
– Да, всё было именно так.
Павел развернулся к полицейскому. Поинтересовался:
– Вы записываете?
Тот скорбно поджал губы, после чего снова взял ручку.
– Я всё зафиксирую, Павел Михайлович, не переживайте.
– Да я не переживаю. Я же потом проверю. Пишите, капитан.
– Слушаю вас.
– Кудряшов вылетел на нас из темноты, толкнул меня, оскорбил мою девушку, после чего пару раз получил ногой по коленному суставу от Юлии Александровны. После чего продолжил изрыгать оскорбительные эпитеты в наш адрес, прошу заметить, клеветнические. Подозреваю, что у него негативное отношение к Юлии Александровне, в связи с давними личностными разногласиями.
– То есть, вы хотите сказать, что Юлия Александровна за вас заступилась? – со смешком поинтересовался полицейский.
Я на Павла глянула, видела, что он всеми силами старается сдерживаться. Но всё же заставил себя кивнуть.
– Выходит, что так. Она у меня смелая и решительная девушка.
– Да уж, наслышаны, – пробормотал капитан себе под нос, а Зотов услышал и с живейшим интересом переспросил:
– Что вы сказали?
Авдеев пригладил редкие волосы.
– Наслышаны, говорю, о решительности вашей девушки. Незабываемая… персона в нашем городе.
Мне это замечание крайне не понравилось, но Павел лишь кивнул.
– Не сомневаюсь. – И добавил: – За то и ценю, знаете ли.
– Значит, ваша версия случившегося такова?
– Именно. Добавить нечего. Кстати, я хочу получить копии обоих заявлений. Для своего адвоката.
– Занятно, – проговорил Авдеев. Что-то ещё писал пару минут, после чего протянул протокол мне. Сказал: – Ознакомьтесь, Юлия Александровна. – Я бумагу взяла, пробежала текст глазами, после чего передала Павлу. Тот вчитывался в написанное, куда дольше, чем я, чем явно выводил из себя капитана Авдеева. После того, как я подписала протокол, капитан взял со стола свою фуражку и из-за стола поднялся. Я мысленно вздохнула с облегчением, я дождаться не могла, когда все незваные гости уберутся из номера.
– Мы будем держать вас в курсе ситуации, – пообещал капитан Авдеев напоследок.
– Держите в курсе ситуации моего адвоката, – попрощался с ним Павел. – Его координаты я приписал в заявлении. Меня не надо.
Дверь он захлопнул за ним с силой. Повернулся ко мне и поинтересовался:
– Юль, что за хрень происходит?
Всё, что я могла ему сказать, это:
– Я тебя предупреждала.
Я вышла на балкон, глянула вниз. Как раз застала момент, когда капитан Авдеев выходил из здания нашей гостиницы. Он вышел, направился к автомобилю, припаркованному рядом, а я перевела взгляд и посмотрела через площадь. Туда, где на противоположной стороне улицы, располагался магазин Ольги. И ничуть не удивилась, увидев её у входа в свой магазин. Она стояла и наблюдала, точно, как и я, как органы правопорядка покидают место разбирательства со мною. Не знаю, может быть, Ольга ждала, что меня выведут в наручниках и увезут в отделение, но я была уверена, что она недовольна.
– Черт знает, что происходит, – продолжал возмущаться Зотов за моей спиной.
– У меня большой послужной список правонарушений, – сообщила я ему, переводя взгляд на реку. Чувствовала, что Павел остановился за моей спиной. Встал, не прикасаясь ко мне, и какое-то время молчал. Потом сказал:
– Я думал, что ты преувеличиваешь.
– Я в этом городе гость нежеланный. Ненужный человек.
– На что можно рассчитывать, отправляя к тебе полицию? Что ты испугаешься?
Я к нему повернулась.
– Им все равно, пугаюсь я или нет. Через несколько месяцев моей дочери исполняется десять лет, Паша. С этого возраста она имеет право сама выбирать, с кем из родителей ей жить. Понятно, что меня она не выберет. Я не строю иллюзий уже давно. Но когда она была маленькая, у меня был хоть какой-то шанс переломить ситуацию, её восприятие. До её десятилетия будет ещё один суд, я пытаюсь восстановиться в родительских правах. Но мне всегда что-то мешает. В основном вот такие происшествия. Перед каждым судом что-то случается. Поэтому я стараюсь не приезжать перед заседаниями, чтобы меня вот так не ловили. Каждый мой шаг, каждый вздох, каждое слово – всё направленно против меня. В этом городе нет людей, которые встанут на мою сторону.
– А твои родственники?
– Мои родственники… – Я проговорила это, сделала вдох, улыбнулась. – Моя семья, в основном, благодаря бурной личной жизни моей мамы, в этом городе воспринимается по-особому… – Я старательно подбирала слова. А что я должна была ему сказать? Что моя мама, из-за своей любви к мужчинам, в попытке в очередной раз выйти замуж, считается посмешищем? И мы с братом и сестрой мамину репутацию успешно унаследовали?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!