Магистерий. Черный Петер - Анастасия Воскресенская

— Еще бы! — немедленно закивал тот. — Еще как любопытно! А зачем считать гробы? Вы знаете состав семьи Риганов?

— В принципе, узнать возможно. Если поднять записи городской администрации, они по большей части были эвакуированы и находятся сейчас в подвалах Новой Ратуши. Но, надеюсь, раскопками заниматься не понадобится. Ну что, вы готовы, Лео?

* * *

Машина инквизитора ничуть не потеряла в своем блеске и сиянии. Оказывается, все то время, пока де Лерида находился в школе, его громоздкий бронированный автомобиль занимал один из гаражей, примыкавших к школьным мастерским.

Броня машины, глянцевая, алая с золотом, напоминала сложную и превосходно сделанную артефакторную броню, а не просто пластины толстого металла, приклепанные по всей поверхности. Броню густо покрывали печати и сигилы, среди них Лео успел разглядеть формулы, генерирующие энергетические щиты и помехи для атакующих заклинаний. Такую защиту нахрапом не пробьешь. Ни снаружи, ни, кстати, изнутри.

Лео даже поежился, подходя к машине. Казалось, что алое чудовище сейчас его поглотит и закроется как саркофаг.

— Садитесь, не бойтесь, — пригласил де Лерида, — или вам не по душе артефакторные механизмы?

— Почему вы так думаете?

— Вид у вас взволнованный.

— Не каждый день выпадает шанс прокатиться на такой внушительной хм-м… колеснице?

— Это просто машина, Лео. Садитесь.

Мануэль дождался, пока Лео устроится на переднем сиденье, и сам сел за руль. Никаких следов охраны.

Большие железные ворота отворил Отто Нойманн, которого де Лерида призвал из мастерских. Но никто из инквизиторских ликторов так и не показался.

— А… ваши сопровождающие?

— Я отпустил их, — Мануэль достал из кармана ключ и воткнул в рабочую панель машины, между кнопок и переключателей. Повернул, и внутри автомобиля тихонько загудело, зарокотало, он ожил, на панели заморгали цветные огоньки. — Не хочу брать охрану с собой.

— Отчего же? Вам вроде положена охрана.

— Мне их жалко. Мало ли что нам встретится, на этом старом кладбище. Да что там, я совершенно уверен, что встретится.

— Интересное дело! — попробовал было возмутиться Лео. — Меня вам, значит, не жалко?

— А вас никто не заставляет ехать, — парировал Мануэль. — Охрана же моя — люди подневольные. А вы что, боитесь? Так я один скатаюсь.

Какие-то детские подколки. Вы что, меня «на слабо» пытаетесь взять, господин инквизитор?

Лео выразил взглядом все возможное презрение, выпрямился на пассажирском сиденье и уставился прямо перед собой. Громоздкий ало-золотой катафалк медленно тронулся, вырулил в переулок, и ворота за ним с лязгом захлопнулись.

Выбравшись на Лавровую, где было посвободнее, автомобиль поехал быстрее. Другие машины поспешно перестраивались, пропуская инквизиторского монстра. Катился он легко, как по маслу, вроде бы не спеша, но вот уже промелькнул за окном Новый бульвар, остались слева железнодорожные пути и фабричные окраины, а машина свернула на Чернокаменный мост, к центру Артемизии.

— На какое же кладбище мы едем? — удивился Лео.

— Сперва заедем на цветочный рынок.

— Это зачем?

— Чтобы купить цветов. Усопшим ведь надо оказывать всяческое уважение, как считаете?

Лео озадаченно покосился на инквизитора. Тот рулил себе, удобно откинувшись в кожаном кресле, чуть только не насвистывал. Кажется, у него и вправду было хорошее настроение. Надо же!

— Мануэль, вы опять надо мной смеетесь?

— Я страшно серьезен, — он не улыбался, но в зеркальце над лобовым стеклом Лео заметил подозрительно довольный прищур. — Нужен красивый букет.

— Хм… не поздно? Уже темнеет.

— Успеем.

И действительно, успели. Алый инквизиторский монстр подкатил к воротам Центрального рынка, где произвел краткую панику среди старушек, которые даже после закрытия главного здания продавали на ступенях перед входом квашеную капусту, моченые яблоки и всякие сушеные приправы.

Мануэль вышел на улицу и через некоторое время вернулся с бумажным подмокшим пакетом, лавровым веником, пучком зверобоя, веткой сушеной рябины и почему-то с горшком душистой герани. Он растер гераниевый листочек в пальцах, понюхал, слегка поморщился, а затем варварски обломил растение почти у корня. По салону разлился резкий специфический запах.

— Я бы еще посолил, — не выдержал Лео, глядя, как удивительную рябиново-лаврово-гераниевую композицию обматывают пучком мокрой соломы, которую Мануэль должно быть выпросил у бабки с мочеными яблоками.

— Позже. Яблоко хотите?

— Воздержусь.

— А зря, я вот съем.

Машина вновь тронулась, и на сей раз вроде бы в правильную сторону — к окраине, где заброшенный парк Ботанического сада переходил в аллеи старого, уже не использовавшегося кладбища. Часть этого кладбища издавна принадлежала магическим семьям Винеты и, очевидно, до войны магами все-таки использовалась, раз на ней лежал вейл. Однако теперь Надзор и Инквизиция вычисляли и сдирали любой вейл, до которого только могли дотянуться. Вот и старому кладбищу не повезло.

У кладбищенских ворот Мануэль вылез, пошел к сторожке, желтому оштукатуренному кубу, примкнувшему к высокой сплошной ограде, там светилось окошко. Краткие переговоры, и ворота им открыли, Мануэль даже инсигнию показывать не стал, машины с золотыми знаками хватило.

Забавно, подумал Лео, когда инквизитор снова влез в кабину, мог бы и меня, простого учителя, сгонять к сторожке. Но нет, рулит сам, на рынок — сам, к сторожу пошел сам… он точно гордый ши? Не путает ли что-то дорогой дядя?

Под деревьями совсем сгустились сумерки. Машина сбавила ход, свернула на одну из аллей и аккуратно двинулась по узковатой для нее дороге. Фонари тут отсутствовали. На голых ветках блестели капли, белые лучи фар рассеивались и вязли в сыром воздухе. Бесконечные каменные ограды по сторонам дороги подсвечивал голубым истекающий отработанный абсолют. Потом ограды сменились темной массой хвойных раскидистых деревьев, то ли тисов, то ли пихт. За ними угадывались светлые мраморные надгробья и целые склепы — большие, как дома, с многофигурными скульптурными композициями.

Это, похоже, уже был участок, принадлежавший магам.

Словно дождавшись прибытия Инквизиции, из туч, навалившихся на кроны деревьев, посыпались белые хлопья. Лео мрачно смотрел в окно, на пляшущие в свете фар снежные шквалы. Ветер закручивал их струйками и целыми потоками в темном небе. Хорошо еще, что в этой удивительной машине довольно тепло, печка, наверное, работает. Ватикан как-то лучше заботится о своих верных слугах, чем министерство образования об учителях.

Машина плавно остановилась.

— Приехали. Берите букет.