Три метра над небом. Трижды ты - Федерико Моччиа

– То есть ты пришла к ней рано утром и заставила ее примерить все, какие у нее были, платья, потому что хотела ее сфотографировать?

– Вот именно.

– И как тебе это удалось?

– Я сказала, что об этом попросила ты, что ты хотела посмотреть, как мы будем одеты.

– Эле-е-е! Ну ты что! Она же меня возненавидит!

– Нет-нет, она оказалась очень адекватной и поняла, как ты нас уважаешь. Да ты лучше посмотри… Тогда ты начнешь по-настоящему беспокоиться.

Джин покачивает головой, пока Элеонора продолжает перелистывать, справа налево, картинку за картинкой, фотографии дефиле Иларии.

– Посмотри на это! Боже, какое унылое! А теперь смотри дальше… – Она останавливается на фотографии Иларии в черном тюлевом платье. – В нем она похожа на мою бабушку!

– Да, я поняла. Но оно не пошло бы даже тебе.

– Точно. И вместо того, чтобы похудеть, она поправилась как минимум на восемь кило!

– Но она же рассталась с парнем!

– Ну и что! Мне тоже хреново, у меня полно проблем, но я совсем не жалуюсь. Но разве я жру, как свинья, наплевав на свадьбу моей лучшей подруги? Я бы на твоем месте ее заменила!

– Да что ты говоришь, Эле? Подумай, как бы это выглядело! Сначала я ей предложила быть свидетельницей, а потом заменила? Тогда она наберет как минимум еще десять кило и уже никогда не придет в себя.

– Послушай, но у тебя же полно других подруг – красивей, элегантней, богаче и воспитанней. Почему ты выбрала именно ее? Я не понимаю, ты ставишь меня в трудное положение. А мне это нужно?

– Но это нужно мне! Перестань уже твердить «я, я, я» и подумай о том, что существует и Джин. А поскольку замуж выхожу я и надеюсь, что в первый и последний раз, то мне бы хотелось, чтобы ты учитывала мои желания и следовала моим указаниям…

Элеонора молчит, а потом внезапно вспыхивает снова:

– Ну хорошо, ладно, ты права. Тогда давай посмотрим, что ты будешь читать в церкви на оглашении, и как ты собираешь продолжать праздник.

– Так вот на праздник я собиралась пригласить Пупо и начать с «Шоколадного мороженого», потому что с ним я познакомилась в «Ванни».

– Да ты сошла с ума! Тогда я не приду!

– Ладно, я пошутила! Боже мой, но неужели ты подумала!..

– Конечно, подумала! Меня чуть удар не хватил: твоя свадьба с Пупо в качестве почетного гостя! И чтобы он пел! Может, он даже что-то почитает в церкви! Тогда ты закончишь так же, как и он, живущий с двумя женами! Я тебе все сказала!

– Но это было бы неплохо… два мужа. Я буду первой «арабской» итальянкой.

– Тебе и с одним проблем хватает… К тому же, ты выбрала себе такого, который стоит двоих. Осталось только, чтобы ты добавила и третьего! Лучше скажи, как идут дела?

– Мне кажется, хорошо.

– Что значит «мне кажется»? Дела идут или хорошо, или плохо, они не могут «казаться»…

– Боже мой, какая зануда! Дела идут отлично. Ты довольна?

– Как сказать. Это зависит от…

– От чего?

– От того, сказала ли ты мне правду.

– Ладно. Тогда, по моему мнению, все отлично. Я очень рада, что выхожу замуж. Думаю, и Стэп тоже рад. И тот шаг, который мы собираемся сделать, – это прекрасно.

– М-м-м… Нет, ты меня не убедила. Это похоже на то, что втайне появился кто-то другой.

Джин смотрит на Эле и улыбается ей.

– Меня кое-что беспокоит. Мне не хотелось бы, чтобы Стэп сделал это только потому, что чувствует себя обязанным.

– А почему? Если бы его это не устраивало, то он бы тебе сказал: «Хватит, мы не женимся». Или: «Ладно, поженимся, но позже». Или: «Будем, как и раньше, жить вместе, но без свадьбы». Так почему же он должен быть обязанным?

Джин улыбается и подносит руки к животу:

– Потому что я жду ребенка!

– Ни фига себе! – Элеонора бросается к ней и, прижимая к себе, крепко ее обнимает. – Отлично! – Потом, сообразив, что сделала, оправдывается: – Ой, лапочка, прости! – И, заметив ее мать, с любопытством наблюдающую эту сцену с порога кухни, Элеонора оправдывается, крикнув издалека: – Она выбрала музыку, которая мне ужасно нравится!

Мать улыбается, радуясь их замечательной дружбе, и кивает.

– Хотите что-нибудь выпить?

– Нет-нет, спасибо, мне ничего.

– Мне тоже ничего, мама…

И мать уходит на кухню.

– Я правильно сделала, правда? Думаю, ты ей ничего не сказала. Правда же?

– Нет, не хочу, чтобы она волновалась. Наверное, она хотела бы, чтобы это у меня произошло только после свадьбы.

– Да ладно! Твоя мать не такая. И все-таки ты делаешь правильно. А Стэп? Он сделал тебе предложение еще до того, как узнал об этом? Нет?

– Да…

– Ну тогда здесь это вообще ни при чем, он нисколько не чувствует себя обязанным.

– Знаю, но в какой-то мере именно я захотела, чтобы он сделал этот шаг.

– Послушай, но вы прекрасная пара, а теперь еще и появится этот ребенок. Он уже вполне перебесился, остепенился, работает, все в порядке. Думаю, все будет отлично и позитивно, не морочь голову, свадьба будет прекрасной… Если не считать Иларии, этой коровы!

Джин смеется.

– Вот умеешь же ты всегда разрядить обстановку!

– Да, это верно. Слушай, бывают ситуации, когда случаются трудности, но зато они разрешаются наилучшим образом. А бывает, наоборот, как у моих родителей. Казалось, что у них все отлично, но мой отец влюбился в тридцатилетнюю и бросил мать, хотя с виду у них все было в полном порядке, потому что, даже постарев, они оставались вместе. Но все пошло не так. Так что я бы не стала так волноваться; я бы на твоем месте наслаждалась каждой минутой жизни с этим красавчиком, твоим парнем, который скоро станет мужем, и не стала бы забивать голову тем, что, скорее всего, у тебя и не произойдет! Или, может, ты влюбишься в кого-нибудь другого!

Джин смотрит на нее с улыбкой, несколько обреченно.

– А что такое? Думаешь, это невозможно?

– Ты себе даже не представляешь, как я его люблю. Я любила его, еще когда была совсем девчонкой и буду любить всегда.

– Чего бы он ни сделал?

– Чего бы он ни сделал.

– Даже если он спутается с коровой Иларией?

– Даже тогда.

– Ну и ну, подруга, да ты действительно свихнулась…

Звонят в дверь. Баби идет открывать.

– Кто там?

– Это я, Даниэла.

Баби открывает сестре и сразу же ее впускает.