Последняя жатва - Ким Лиггетт

– Но Йэн… – говорит миссис Нили.

– Всякому овощу свое время. – Йэн Нили улыбается. – А у Клэя Тейта времени остается все меньше.

Я бегу по Мейн-стрит, бегу, напрягая все силы, но у меня что-то не так с ногами. Да что там, у меня явно не все в порядке и с головой. Водители сигналят, люди на улицах выкрикивают мой игровой номер. Огни слишком ярки, облака бегут по небу слишком быстро.

– Твою мать! – ору я, оглянувшись на здание Общества охраны старины.

Мне надо поговорить с мисс Грейнджер. Возможно, я сумасшедший, возможно, меня опоили какой-то дурью, но я знаю, что я видел. Знаю, что чувствовал. И это было реально. Они собирались меня заклеймить.

Я изо всех сил хлопаю себя по щеке, стараясь хотя бы так разорвать туман, окутывающий мой мозг, но я все еще чувствую Эли на своей коже, на своих губах. Все, все тянет меня назад, к ней, но я не должен этому поддаваться – что бы это собой ни представляло. Я должен держаться, пока мисс Грейнджер не объяснит мне, что, черт возьми, все это значит… и не исправит дело.

Я вытираю лицо рукавом и бегу через дворы в сторону Пайн-стрит. Оглушительно лают собаки и орут телевизоры, я едва не падаю, налетев на бельевую веревку, но в конце концов все-таки добираюсь до парадной двери ее дома. И начинаю что есть сил колотить в нее. Мне все равно, если кто-то меня увидит. Я молочу и молочу в дверь, не в силах остановиться, пока не вижу на темном дереве кровь.

Я разглядываю свои сбитые в крови костяшки, но боли почти нет. Один бог знает, что было в том ржаном виски.

Мисс Грейнджер чуть-чуть приоткрывает дверь.

– Клэй, что ты тут делаешь? – настороженно спрашивает она.

– Вы должны мне помочь! – умоляю я. – Я был в здании Общества охраны старины с Эли… мы были там одни, вернее я думал, что мы там одни, но, похоже, они опоили нас и наблюдали… наблюдали за мной и Эли…

– За чем именно они наблюдали? – спрашивает она, втягивая меня с крыльца в дом. – Что ты делал с Эли? – Она хватает меня за плечи.

– Они наблюдали, как мы… – Я вырываюсь и, подбежав к окну, смотрю в щель между шторами, чтобы удостовериться, что они не проследили за мной и не караулят рядом. – Поверить не могу в то, что произошло… что почти произошло. – Мисс Грейнджер бессильно опускается на край журнального столика, как будто ей уже известно, что я сейчас скажу. – Эли отвела меня в тайную комнату… в настоящую тайную комнату. Мы немного выпили… мы целовались и все такое, а потом она вдруг прошептала: «Благословенно семя сие». Она попыталась убедить меня, будто сказала нечто совсем другое, но я знаю, что я слышал. Я побежал наверх и обнаружил Йэна Нили и все Общество по охране старины – у них было что-то вроде фуршета, и, потягивая свои коктейли, они наблюдали за нами с Эли на телевизионном экране. И держали наготове железный прут с наконечником, для клеймения. Я ясно видел – это было то самое клеймо. А еще я нашел вот это. – Дрожащей рукой я достаю из кармана листок бумаги и отдаю его ей.

– Наши предки… они продали наши души дьяволу, чтобы заполучить землю. Шестое колено… здесь все написано. Десять человек будут принесены в жертву, и только одному будет дозволено заботиться о господе и открыть новую эру. И еще что-то о семени… Что это вообще может означать?

Я смотрю на противоположную стену гостиной, надеясь, что теперь смогу сложить все обрывки информации в единую картину, но на стене ничего нет. Все фотографии, все документы исчезли, а на стене виднеется свежий слой краски. Я начинаю оглядываться по сторонам и замечаю у двери маленький чемодан.

– Вы уезжаете? – спрашиваю я, задыхаясь. – Вам нельзя уезжать! Только не сейчас. Я знаю, что наговорил вам гадостей – я вам не верил и прошу за это прощения, но, пожалуйста, не уезжайте. Вы нужны мне, чтобы все исправить. Чтобы спасти Эли. Я сделаю все, что вы скажете.

– Прости, что втянула тебя во всю эту историю, – говорит она, качая головой. – С моей стороны это было безрассудством. На тебе нет дьявольской метки. Это не ты.

– Но на Ли ее тоже нет.

– Теперь нет, больше нет. – Она устремляет на меня многозначительный взгляд, и я все понимаю. Метку стер взрыв, ее скрыла рубцовая ткань. Все это время избранным был он. – Я знаю, что тебя мучает чувство вины из-за смерти твоих друзей, но ты никак не мог это предотвратить. Ты должен мне поверить. Дьявол куда сильнее, чем ты даже можешь себе представить, и его сила возрастает с каждой секундой. Именно поэтому я сегодня вечером еду в церковь Всех Святых, чтобы приготовиться к проведению обряда экзорцизма.

– Но вы же вернетесь, да?

Она легко проводит пальцами по моей щеке.

– Мне нужно кое-что тебе показать. – Она снимает с полки фотоальбом и открывает его на странице с газетной статьей о происшествии в Мехико. ДВОЕ МИССИОНЕРОВ И ПЯТЕРО ДЕТЕЙ НАЙДЕНЫ МЕРТВЫМИ ПОСЛЕ ЖЕСТОКОГО НАПАДЕНИЯ НА ЦЕРКОВЬ БЛАГОДАТИ. – Ты помнишь, что я рассказывала тебе о последнем случае, который имел место в 1999 году? – Я киваю, гадая, куда она клонит. Она открывает страницы с фотографиями, сделанными при вскрытии погибших. – Те миссионеры… они были моими родителями. – Она проводит пальцами по фотографиям. – Они были специалистами по изгнанию демонов, проводили обряды экзорцизма. Это был их последний случай.

– Мне очень жаль, – говорю я, вспомнив фотографию, стоящую на ее прикроватной тумбочке. Как же я не догадался раньше?

– Церковь взяла на себя заботу обо мне и дала мне возможность продолжить их дело. Мои родители отдали свои жизни, чтобы спасти шестого ребенка, – говорит она, высвобождая прядь волос из своего пучка и отводя их в сторону, так что становится виден шрам.

– Этим шестым ребенком была я, – шепчет она и, взяв мою руку, прикладывает ее к клейму – тому самому символу, который я не спутал бы ни с каким другим. – Так что я бы не смогла забыть того, что произошло, оставить это в прошлом – даже если бы захотела. Отомстить за гибель моих родителей и одержать победу над дьяволом – это дело всей моей жизни.

Прикасаясь к ее голове, я чувствую себя странно, это прикосновение кажется мне почти интимным, и я отдергиваю руку.

– Значит, для Эли еще не все потеряно? – Я прочищаю горло. – Вы можете ее спасти?

Она тихо вздыхает и снова стягивает все свои волосы в пучок.

– Ты слишком хороший, Клэй. – Она улыбается, но эта улыбка не достигает ее глаз. – Думаю, дьявол недооценил твою решимость, но вместе мы сможем закончить это дело.

– Каким образом?

– С помощью экзорцизма. Я вернусь в субботу, чтобы тем же вечером помочь священнослужителям в совершении обряда в сарае, где когда-то все и началось, где погиб твой отец.

– Разве они должны будут провести этот обряд не в каком-нибудь святом месте? Не в Божьем храме? – спрашиваю я.

– Нет, мы должны будем нанести удар дьяволу там, где обитает он сам.