Современный детектив. Большая антология. Книга 1 - Карстен Дюсс

надеть наручники и пристегнуться к рулю.

Поскольку Мёллер вел себя при этом немного строптиво, а Станислав был немного на взводе, то просьба привела к небольшой стычке, окончившейся для Мёллера переломом большого и указательного пальцев левой руки, а также пястных костей.

Когда Мёллер понял, что у Станислава теперь не только целых костей больше, но и к тому же на одно табельное оружие больше, чем у него, Мёллера, полицейский наконец уступил просьбе и приковал себя к машине. К его большому удивлению, вслед за этим двери польской фуры открылись, обнаружив большое, наполовину пустое пространство. В передней части фургона стоял внедорожник. Двое сотрудников Станислава закрепили борт-подъемник. Потом загнали Мёллера вместе с машиной в фуру, должным образом закрепили внедорожник и снова закрыли двери.

Мы с Сашей к этому времени прибыли на парковку фирмы Вальтера, ярко освещенную солнцем. Машина Тони уже стояла там, прямо у входа. Мы подождали пять минут и зашли в информационный центр Вальтера на первом этаже, в помещение, куда стекались все сведения от патрульных, агентов, а также сигналы со скрытых камер в доме.

Вальтер стоял у пульта управления с одним из своих диспетчеров, умным, накачанным типом с трехдневной щетиной и в очках без оправы, и смотрел на экран, показывавший комнату для допросов в подвале.

Там на диване лежал Мальте, очевидно без сознания. Тони как раз проверял, выключена ли камера для записи допросов. Камеры на потолке, с помощью которых мы как раз и наблюдали за ним, этот идиот даже не заметил. И его смышленая голова явно не сообразила, что наличие в комнате динамиков имеет смысл, только если там есть микрофоны.

— Давно он уже там? — спросил я Вальтера.

— Пришел за десять минут до вас. Злостно обругал нас за то, что сразу не сообщили ему о «заключенном». Я дал ему понять, что нет никакого заключенного. Есть только преследовавший тебя целый день тип, которого засек наш патрульный. Я сказал, что патрульный заговорил с этим типом. А тот сразу вытащил оружие, но наш быстро выбил пушку у него из рук. К сожалению, нога нашего патрульного не успела затормозить у подбородка этого типа. С тех пор парень без сознания. Вероятно, сейчас у него болит голова, он только начал приходить в себя.

— И что? Тони на это повелся? — спросил Саша.

— Абсолютно. Он тут наорал на всех. Напомнил мне перед моими людьми, что Драган доверил ему одному вести допросы. Трижды спросил, не говорил ли чего этот тип, а потом убрался вниз.

И вот он перед нами на экране.

Тони осмотрел Мальте. Потом дал ему затрещину. Никакого эффекта. Причиной того, что Мальте действительно лежал без сознания, были в первую очередь снотворные капли, которые Вальтер именно с этой целю и дал ему. Теперь Тони внимательно рассматривал опухший, синий и рассеченный в одном месте подбородок Мальте.

— Как это у вас получилось? Его подбородок выглядит так, будто на него наступили, — поинтересовался я.

— На него и правда наступили, — пояснил Вальтер.

— Но?.. — Я удивленно посмотрел на него.

— После того как подействовали капли, он все равно лежал на полу. Просто напрашивался. Ну и… такой как бы легкий штрафной удар.

— Это было необходимо?

— Мы могли бы пригласить к нему гримершу. Но ничто не выглядит так же похоже на удар в подбородок с ноги, как удар в подбородок с ноги. И быстрее, и стоит дешевле услуг гримерши. И скажу еще так: этот тип ничего не понял. Он уже был в нокауте.

— Ладно, ладно. Прагматичный подход. Драган оценит.

Все в комнате теперь с нетерпением ждали, как будет реагировать Тони. Мы были уверены, что Тони захочет устранить Мальте, чтобы исключить его как свидетеля. На этом был основан план Драгана. То есть мой. Но мы не сходились в том, как Тони это будет делать. Я полагал, что Тони сразу убьет Мальте. Вальтер считал, что Тони сначала будет пытать Мальте, чтобы выяснить, успел ли тот что-то рассказать. А потом убьет. А Саша побился об заклад, что Тони из принципа будет без перерыва мучить Мальте до смерти, не важно, скажет тот что-то при этом или нет.

Каждый из нас поставил по пятьдесят евро.

Благодаря моему позитивному опыту с намеренной концентрацией и преодолением внутреннего сопротивления я вполне мог справиться с тем фактом, что сейчас на моих глазах умрет человек. Это даже было желаемым результатом моего осознанного рассмотрения проблем «Мальте» и «Тони». Так что тут не было непроясненных эмоций. Тем не менее я чувствовал определенное напряжение из-за того, как пройдет убийство Мальте. Напряжение было слишком слабым, чтобы на глазах у всех делать дыхательное упражнение. Но достаточно выраженным, чтобы нарушить мое хорошее самочувствие. Я припомнил еще одно упражнение на расслабление от Йошки Брайтнера. Он называл его «улыбка „в себя“».

«В вашем теле есть мышцы, напряжение которых сразу ведет к осознанному расслаблению. Речь идет о мышцах, задействованных во время смеха. Медленно улыбнитесь только для себя. Проследите за этим процессом. Почувствуйте, как напряжение мышц вокруг рта ведет к тому, что напряжение в области шеи автоматически уходит. И далее почувствуйте, как расслабление, словно небольшая волна, скользит по всему телу. Ваша улыбка продолжается во всех частях вашего тела».

Итак, я стал улыбаться «в себя», чтобы быстро и эффективно избавиться от нарастающего напряжения. Я начал свое маленькое упражнение как раз вовремя.

Мы наблюдали за тем, как Тони склонился над Мальте и проверил его пульс. Потом он стащил Мальте с дивана и оставил лежать на полу. Затем подался в сторону двери, и на мгновение всем показалось, что он собирается уйти. Но он вдруг неожиданно развернулся, поднял правую ногу, обутую в ботинок со стальным носком, и обрушил сильнейший удар на голову Мальте. Голова после этого повернулась под неестественным углом к туловищу, и всем было очевидно, что затылок проломлен и Мальте мертв.

Вальтер, Саша и даже диспетчер в страхе отпрянули от экрана и с омерзением отвернулись. А я благодаря своему упражнению «улыбка „в себя“» достиг максимального уровня спокойствия и смог невозмутимо наблюдать за происходящим на экране. Когда Вальтер и Саша увидели, что в ситуации, которую даже они посчитали отвратительной, я просто улыбаюсь, они, вероятно, сделали совершенно ложные выводы. Они не поняли, что я мог выносить эти сцены только потому, что улыбался. Некоторое недопонимание не повредило моему растущему авторитету лидера. Я был не только гениальным стратегом, который сыграл в свою игру с полицией и убедил ее, что