Орел в песках - Саймон Скэрроу

Когда тьма накрыла пустыню и первые звезды холодно засверкали в лиловом небе, Баннус снова двинулся в атаку. Послышался предупреждающий крик, и через мгновение солдаты, уносившие трупы врагов, бросились на внутреннюю стену, убирая за собой лестницы.

На этот раз не было самонадеянных торжествующих криков, не было громыхания мечей и копий о щиты — только молчаливое движение массы людей к форту. Нападавшие остановились на расстоянии полета стрелы и ждали, пока вытолкают вперед онагр. Мерцающий факел двигался через толпу, затем вспыхнул огонь в жаровне, неподалеку от онагра, осветив людей, сгрудившихся у громадного орудия.

Вскоре стало ясно, чего ждет противник. Вязанку хвороста положили в пращу онагра и быстро подожгли. С металлическим лязгом взметнулся рычаг, мгновение спустя раздался стук об упор. Хворост ярко горел в ночном небе, опускаясь в летучих языках пламени к форту, ударился в парапет, брызнув алмазным дождем искр, и рухнул рядом с конюшней. Тут же взметнулась первая горящая стрела, за ней вторая. Вскоре горящие стрелы вперемешку с вязанками хвороста, обильно политого маслом, сплошным потоком обрушились на постройки за стеной форта. В засушливой местности бревна высохли и легко воспламенялись, и вскоре в нескольких местах напротив пролома вспыхнули пожары.

Обернувшись, Катон увидел с внутренней стены, как пламя пожирает стену одной из ближайших казарм. Он спустился вниз и торопливо подошел к Пармению, командовавшему центуриями резерва. Многие бойцы испуганно приседали, ожидая нового зажигательного снаряда.

— Нужно совладать с огнем, пока он не разбушевался. Возьми две центурии из резерва, разбей на пожарные группы и отправь тушить.

— Слушаю, командир.

Когда Пармений отправил солдат бороться с огнем, появился Макрон, чтобы проверить, что творится у Катона. Он угрюмо кивнул на пожары.

— Напоминает бой с германцами в деревне у Рейна.

— Отлично помню, командир. Тогда я впервые столкнулся с врагом. Я был еще оптионом.

— Точно, — подтвердил Макрон. — Три года назад. А кажется, что больше. Гораздо больше. Хотя ведь тогда именно ты поджег защитные укрепления.

— А сейчас нас выкурят из укрытия.

— Это еще посмотрим. — Макрон кивнул в сторону внутренней стены: — Как тут было? Я видел начало атаки с одной из башен.

Катон вспомнил бойню без всякой радости.

— Они попались перед внутренней стеной, как мы и надеялись.

— Значит, дали им жару?

— Да.

— А у нас? Потерь много?

— Совсем мало.

— Хорошо, — кивнул довольный Макрон. — Уверен, что они сунутся снова. И теперь не так нагло, так что тебя ждет драка.

— Понимаю. Они пробовали атаковать другие стены?

Их разговор прервала упавшая сверху стрела, лязгнувшая неподалеку о камень и рассыпавшаяся дождем ярких искр. Два офицера, вздрогнув от неожиданности, продолжили разговор. Макрон ткнул большим пальцем через плечо.

— Была ложная атака у восточной стены. Ничего серьезного, пытались отвлечь солдат отсюда.

— Идут! — раздался крик с главной стены.

Катон развернулся, приложив ладонь ко рту.

— К оружию! На стену! Пожарные — продолжать!

Солдаты на стрелковом помосте подняли щиты и приготовили копья, вглядываясь в темную массу развалин башни.

— Я останусь с тобой, — негромко сказал Макрон. — Здесь будет решающая схватка.

— Ты нам здесь очень пригодишься, командир.

Макрон похлопал Катона по плечу и крикнул солдатам вокруг него:

— Давайте! Заставим их пожалеть, что решили связаться со Второй Иллирийской!

Центурионы взяли по щиту из груды, сложенной рядом с копьями, и пошли на стрелковый помост. За внутренней стеной пожары не унимались, несмотря на попытки Пармения справиться с ними. На фоне пламени римляне представляли собой отличную мишень для пращников и лучников, но огонь немного освещал и насыпь перед внутренней стеной. Лучники на стене осыпали надвигающегося врага стрелами. В ответ неслись камни из пращи и непрерывный поток горящих стрел и связок хвороста из онагра, пролетающих над стеной и падающих на здания.

Иудеи снова поднялись на каменную насыпь, однако на этот раз остановились у гребня, за пределами полета копий, и начали раскручивать пращи над головой.

— Пращи! — крикнул Катон, предупреждая солдат. — Поднять щиты!

Воздух наполнился свистом камней, которые градом забарабанили по стене и по щитам солдат. Иудеи не пытались двигаться дальше: одни продолжали бомбардировать стоящих на стрелковом помосте, а другие осыпали камнями лучников на стене справа и слева от разрушенной башни. Вскоре солдат на стене не осталось — одних достали смертельные выстрелы, другие были вынуждены отойти дальше по стене. Разобравшись с лучниками, пращники сосредоточились на внутренней стене. То и дело камень находил щель между щитами и настигал цель.

Макрон рискнул выглянуть из-за края щита. Убедившись, что враг по-прежнему стоит на другой стороне насыпи, он юркнул вниз и набрал воздуху, чтобы его было слышно за грохотом камней.

— Вторая Иллирийская! Укрыться за стеной!

Бойцы не заставили себя упрашивать и скрылись от глаз пращников, присев за бруствером и опустив перед собой щиты. Макрон повернулся и встретился взглядом с Катоном.

— Похоже, они хорошо усвоили урок. Никаких атак в лоб, пока мы не ослабеем.

Из-под своего щита Катон бросил взгляд на врага. Камень со звоном отскочил от центральной накладки. Катон почувствовал удар через руку, держащую щит, и, присев, поежился.

— Ослабеем? Скорее превратимся в отбивную.

Макрон рассмеялся.

— Пусть попробуют. Пока нас прикрывает эта стена, им не удастся сократить нашу численность.

— Может быть, — тихо сказал Катон. — Но ведь им это тоже известно.

— И что?

— Зачем-то им нужно, чтобы мы сидели, не поднимая головы.

Макрон опустил щит на помост.

— Они что-то затеяли. Сейчас вернусь.

Он соскользнул с помоста и побежал вдоль внутренней стены, пока не достиг лестницы, ведущей на главную стену, и прыгнул на ступеньки. На какое-то опасное мгновение префект оказался на виду пращников в проломе. Раздался крик, два камня просвистели совсем близко. Макрон метнулся к парапету и откатился в сторону. Один солдат мигом оказался рядом и заслонил его своим щитом. Переведя дыхание, префект благодарно кивнул, выбрался на стену и под прикрытием зубца стены выглянул наружу.

За шеренгой пращников в проломе и за штабелем трупов после первой атаки молчаливая масса иудейских повстанцев готовилась к атаке. Разглядывая их при колеблющемся оранжевом свете факелов, окружающих онагр, Макрон заметил, что люди расступались, пропуская что-то. Но что именно — Макрон разглядеть не мог. Тут один из повстанцев — видимо, позорче остальных — углядел голову префекта и запустил камень в парапет. Камень ударился в кладку над головой Макрона; каменная крошка брызнула от стены, осколки ударили его по лицу, разрезав кожу в уголке левого глаза.