Гарри Поттер и современная магия. Том третий - Аня Творцова

мой ранг жёлтый, четвёртая ступень. Два года назад подняла.

— Ого, — восхищённо посмотрев на мать, произнёс Драко. — Да, я об этом, и я…

— Не знал, что я не забрасываю тренировок? Ну, как видишь, — с едва заметной улыбкой произнесла решавшая наконец-таки всё выяснить Нарцисса Малфой.

И Драко и в самом деле увидел, пригляделся и прорвавшись сквозь пакостный находящийся на поверхности её магии налёт, обрадованно узрел яркое, как маленькое солнышко золотисто-жёлтое переплетение. Налёт ему, признаться, мешал, но не критично и это было прекрасно. Родное, мягкое сияние, как и когда-то в детстве, ответило на робкое, можно сказать, что не осознанное прикосновение и, вспыхнув, будто бы пробудилось. Запульсировало и с утроенной силой принялось за смыв всего того, что ему было чуждо.

Заворожённый тем, что он видит мальчик замер и в итоге не придумал лучшего чем:

— Мам, а почему ты мне этого не рассказывала? — её магия была прекрасна и потому вопрос получился каким-то совсем детским.

— А зачем? — прозвучало в ответ. — Мне мой ранг некогда дядя определил, он мог это видеть, сейчас же… Он тогда мне сказал, что кругом всё красное и что…

— Но это же нормально, мама! Высших магов на магической территории много не бывает. Три, максимум пять лазурных в единицу времени, синий, да два это уже нонсенс, фиолетовый родился, да это же небеса благословили не иначе. Черный…

— Черный это смерть и погибель, и лорд…

Ещё секунду назад воодушевлённый увиденным Драко в немом ужасе посмотрел на собственную мать, а спустя мгновение, совладав с собой, заливисто захохотал.

— Уморила! Честное слово уморила, мам, ты серьёзно? Нет я поверить не могу! — сквозь хохот пробормотал пытающийся унять себя мальчик.

— Его сила, Драко ты…

— Сила? Мама, о чём ты? Сила, ой не могу, — пытаясь сдержать теперь уже с удвоенной силой рвущееся из него веселье прохрюкал наконец-таки понявший, что где и как, Драко. И чуть успокоившись продолжил: — Сила, мам, это ну как-то примерно вот так.

С этими словами полностью взявший себя в руки мальчик встал в стойку концентрации и, сделав пару, глубоких выдохов, сложил пальцы в так называемый Проводник.

На уровне груди, образуя точку концентрации, загорелся символ его личного горна, маленький, схематичный, похожий на чашечку с обрамляющими её крылышками магический глиф. Несколько плавных, наполненных внутренней энергией движений и прямо напротив его сердца начал формироваться его горн.

Сияющий индиголитом, как и его магия, он был прекрасен. И спустя миг, повинуясь своему хозяину, полностью отделившись, завил вокруг него спираль. Это не была какая-то определённая техника, просто банальный призыв и концентрация. И Драко сам того не заметил, когда к заворожившему Нарциссу своим сиянием горну присоединился ещё и доспех.

Лёгкий, рыцарский. Подобные носили все молодые рыцари храма.

Видевшая нечто похожее ранее Нарцисса в неверии замерла.

Перед ней наяву, как на той, показанной некогда дедом гравюре, воплоти стоял самый настоящий, живой, лучащийся кажущейся безконечной энергией света рыцарь-страж. Живой, осязаемый, и это был её собственный сын.

Как-то в раз прояснились и вопросы о семье и все его действия. "Так вот о чём ты спрашивал", — с восхищением глядя на своего облачённого в лёгкие доспехи ребёнка, подумала с трудом сдерживающаяся от нахлынувших на неё эмоций женщина.

А Драко тем временем закончил упражнение на концентрацию и просто протянул в её сторону руку. Миг, прикосновение и все её чувства залило самым настоящим искрящимся океаном прекрасного отдающего лазоревым ореолом света.

Завораживающий, неимоверный в своей чистоте, он был буквально всем. И он был сильнее, сильнее того, что она некогда почитала как нечто недостижимое. Светлый, яркий, он будто бы волны песок, омывал всё вокруг. Ни разу не болезненный, не опасный, завораживающий, пусть всего на немного, но он был более сильным.

Ощущение пропало столь же неожиданно, как и появилось и Нарцисса поняла, что это сын просто убрал свою до этого касавшуюся центра её груди руку и смущённо алея ушами прошептал:

— Прости, мама, я не сдержался…

— Сынок…! — едва не плача от нахлынувших на неё эмоций прошептала леди Малфой и накрепко прижала своего такого драгоценного мальчика к себе, как в детстве очень давно. И совершенно неожиданно ощутила, как сын, явственно расслабившись, ей это на полном серьёзе позволил.

С шести лет не давался, говорил “я сам, я большой”. А сейчас, это было прекрасно, жест полного, безоговорочного доверия.

— Теперь ты понимаешь, мам? — раздалось чуть пониже груди.

— Понимаю.

— А он сильнее, чёрный рыцарь, я видел, по сравнению с ним я ничтожен. Чёрное озеро, что у Хогвартса, против безбрежного, способного поглотить всё на своём пути океана. Он разбудил меня, чёрный, сияющий, великолепный, не достижимый никем и никогда. Никем кроме него…

— Ведь чёрный рыцарь в единицу времени всегда будет один, — закончил за запнувшегося на полуслове ребёнка спокойный, наполненный силой голос.

Миг и оторвавшийся от матери Драко в начале крутанулся, а найдя свою цель с поклоном ударил кулаком по нагруднику.

— Приветствую старшего.

— Домо аригато, юный страж, мне тут птичка одна о подвигах кое чьих ратных поведала. На поприще змей усмирения.

— Я не специально, клянусь, я этого не искал!

— Зато справился, расскажешь?

— Конечно, правда…

— И рассказать то нечего, ну да меня более всего интересует, кто у твари за поводыря был? Есть у меня мнение, что ты мог этого человека видеть.

— Девочка, далеко было, я не разглядел, у неё была очень странная магия.

— В чём именно?

— Она постоянно менялась. От оранжевого до какого-то бурого что-ли. Простите, старший, я ничего не понял.

— Зато для меня этой наводки достаточно, ты молодец. Думаю, что за подобное я, пожалуй, уравняю для тебя шансы. И да Леди Малфой, я до крайности не люблю самозванцев, а потому…

С этими словами скрытый под своими обычными кожаными доспехами и маской Тацуя, коснулся её плеча. После чего исчез, оставив ничего не понимающего Драко и его заворожённо смотрящую куда-то в даль мать думать каждого о своём.

Всего на миг приоткрыл для леди то, что силился описать ей сын. Краткий миг, но его оказалось достаточно.

— Мам? Мама? — примерно по прошествии получаса позвал окончательно уставший ждать устроившийся подле неё прямо на земле мальчик.

От доспехов он уже избавился,