Письма царской семьи из заточения - Евгений Евлампиевич Алферьев

приехавшая 10/23 мая из Тобольска в Екатеринбург вместе с августейшими детьми, были прямо с вокзала отправлены в тюрьму, где их поместили в больничную камеру. Здесь они находились до 11/24 июля, когда, ввиду приближения белых войск, их эвакуировали в Пермь. В одном вагоне с ними среди арестованных находились княгиня Елена Петровна, жена князя Иоанна Константиновича, и камердинер ее величества А.А. Волков.

В пермской тюрьме княгиня Елена Петровна, графиня Гендрикова и госпожа Шнейдер помещались в одной камере. В ночь на 22 августа/4 сентября графиню Гендрикову, госпожу Шнейдер и Волкова разбудили и объявили им, что их переводят в пересыльную тюрьму. К ним присоединили еще восемь человек. Их вывели под конвоем на улицу, провели через весь город и вывели на Сибирский тракт.

Лейб-медик Е.С. Боткин, расстрелянный вместе с царской семьей

Город остался позади. Стало рассветать. Пройдя короткое расстояние, свернули на дорогу, ведущую в лес. Здесь Волков, улучив удобный момент, бросился бежать, и, несмотря на стрельбу конвойных, ему удалось спастись. Издали он услышал несколько залпов. Конвойные расстреливали арестованных. Так погибли графиня А.В. Гендрикова и Е.А. Шнейдер. Их тела были найдены и опознаны в мае 1919 года.

Лица, до последних дней остававшиеся верными царской семье. Слева направо: Е.А. Шнейдер, графиня А.В. Гендрикова, генерал-адъютант И.Л. Татищев, наставник наследника П.А. Жильяр (не был расстрелян), гофмаршал князь В.А. Долгоруков. Тобольск, 1917 г.

15/28 мая из дома Ипатьева были взяты и арестованы два бывших доблестных матроса императорской яхты «Штандарт»: дядька наследника цесаревича Климентий Григорьевич Нагорный и лакей великих княжон Иван Дмитриевич Седнев. П. Жильяр, доктор В.Н. Деревенко и С.И. Гиббс, проходя случайно мимо Ипатьевского дома, видели, как их увозили. Они были брошены в тюрьму, где оказались в одной камере с бывшим премьер-министром Временного правительства князем Львовым. Через четыре дня, 19 мая/1 июня 1918 года, оба они были умерщвлены в окрестностях Екатеринбурга. Поэт С.С. Бехтеев посвятил памяти Климентия Нагорного известное стихотворение «Жизнь за царя», в котором он сравнивает его беззаветную преданность царской семье с подвигом Ивана Сусанина.

* * *

АЛАПАЕВСКОЕ УБИЙСТВО

Только одни сутки отделяют екатеринбургское злодеяние от неслыханного по своему зверству алапаевского убийства, жертвами которого стали еще пять членов императорской фамилии и трое других мучеников.

24 апреля/7 мая 1918 года, на третий день Пасхи, в Москве была арестована великая княгиня Елизавета Феодоровна, старшая сестра государыни императрицы и настоятельница Марфо-Мариинской обители, еще при жизни нареченная народом великой праведницей за ее самоотверженное служение Богу и ближним. После революции она несколько раз имела возможность выехать за границу, но каждый раз отказывалась покинуть пределы России, несмотря на то что полностью отдавала себе отчет об угрожавшей ей смертельной опасности. И вот настал час, когда за ней пришли. В тот же день она была отправлена в Екатеринбург, где в то время уже находились их величества. Сопровождали великую княгиню сестры Марфо-Мариинской обители Варвара Яковлева и Екатерина Янышева.

После короткого пребывания в Екатеринбурге, где они жили в женском монастыре, их перевезли в заштатный город Алапаевск, Верхотурского уезда Пермской губернии, расположенный в 140 верстах к северу от Екатеринбурга и замечательный только своим монастырем[722]. 7/20 мая туда же были привезены из Вятки, куда они были сосланы ранней весной, великий князь Сергей Михайлович и трое князей крови императорской: Иоанн Константинович[723], Константин Константинович и Игорь Константинович, сыновья великого князя Константина Константиновича[724], а также князь Владимир Павлович Палей, сын великого князя Павла Александровича от морганатического брака[725]. Всех узников поместили в здании школы, находившейся на окраине города. Кроме двух спутниц великой княгини Елизаветы Феодоровны, их заточение разделяли управляющий делами великого князя Сергея Михайловича Феодор Михайлович Ремез, служащий Круковский и лакей Калинин.

Первые четыре недели узники пользовались относительной свободой: они посещали церковь, работали в огороде и гуляли в близлежащем поле. 8/21 июня, по приказу из Екатеринбурга, неожиданно произошла резкая перемена к худшему. В этот день был установлен тюремный режим; у заключенных отобрали все имущество и деньги; сестра Екатерина, Круковский и Калинин были удалены. Из посторонних были оставлены только верная келейница великой княгини монахиня Варвара и Ф.М. Ремез. В таких условиях прошел почти месяц.

Особого комиссара при царственных пленниках не было. Власть над ними проявляли многие местные большевики. Имена их известны. Трое главарей – «комиссар юстиции» Соловьев, чекист Старцев и член Совдепа Абрамов – были впоследствии пойманы и переданы в руки правосудия.

Поздней ночью на 5/18 июля, в день памяти преподобного Сергия Радонежского[726], узников разбудили и, под предлогом перевозки в более безопасное место, посадили в крестьянские повозки и повезли по направлению к Верхне-Синячихенскому заводу. В 12 верстах от города дорога проходит лесом, где находится заброшенный железный рудник. Здесь обоз остановился и узники подверглись избиению. Великий князь Сергей Михайлович был убит выстрелом из револьвера в голову. Все другие были тяжело ранены ударами ружейных прикладов и живыми брошены в глубокую шахту под названием Нижняя Селимская. Первыми были брошены великая княгиня Елизавета Феодоровна и князь Иоанн Константинович, за ними – великий князь Сергей Михайлович и князья Константин Константинович и Игорь Константинович, потом – князь Владимир Павлович Палей и монахиня Варвара Яковлева, и последним – Феодор Михайлович Ремез. Затем шахта была взорвана гранатами.

Один из местных крестьян, случайно оказавшийся в это время поблизости, видел, как совершилось это поистине сатанинское дело. Больше суток оставался он на своем месте в лесу, не смея выйти, так как думал, что шахта оцеплена караулом. Впоследствии он свидетельствовал, что долго слышались из-под земли глухие голоса и церковные песнопения, и его показания нашли подтверждение в ходе следствия. Когда в октябре, после занятия Алапаевска белыми войсками, в шахте были произведены раскопки и останки мучеников, совершенно не тронутые тлением, были извлечены, выяснилось, что великая княгиня Елизавета Феодоровна, несмотря на тяжкие ранения, до последней минуты старалась служить другим – на голове князя Иоанна Константиновича была обнаружена перевязка, сделанная из ее носового платка.

После того как царственные узники были увезены, у здания школы было разыграно целое представление с инсценировкой побега заключенных. Утром местный Совдеп выпустил сообщение об их похищении. Однако эта грубая ложь никого не обманула, и скрыть правду от населения большевикам не удалось. В тот же день председатель Уральскаго областного Совета Янкель Вайсбарт (Белобородов) отправил из Екатеринбурга условные телеграммы с сообщением о совершенном убийстве. Телеграммы были посланы по четырем адресам: в Москву – Янкелю Свердлову и Ленину и в Петроград – Апфельбауму (Зиновьеву) и главе Чрезвычайки Моисею Урицкому.

15/28 сентября Алапаевск был освобожден от большевиков.