Улан: Танец на лезвии клинка. Наследие предков. Венедская держава. Небо славян - Василий Сергеевич Панфилов

– только гетман Разумовский и ещё буквально десяток человек. Правда казнили их показательно-жестоко. В частности, Кирилла Разумовского перед казнью лишили дворянства и повесили – весьма позорная смерть[130]. Дайс его детьми поступили не слишком мягко, оставив только четверть оставшегося после «раскулачивания» отца состояния (в планах – раздача его верным людям), и это при том, что женат он был на Нарышкиной, и изначально это было её приданое. Но, к чести императора, это не было произволом, близкие покойного гетмана тоже были замешаны в заговоре, пусть и не слишком сильно.

Основная часть мятежников отделалась лишением большей части имущества и заточением по монастырям или службой в острогах Сибири – в зависимости от возраста и пола.

Был и неожиданный эффект помилования – по какой-то причине начали уверенно говорить, что «виной» тому не только милосердие ребёнка, но и влияние на Павла его наставника, то есть самого Грифича. Отчасти так оно и было, так что вскоре у Рюгена появилась репутация человека пусть и жёсткого, но не жестокого.

Глава тринадцатая

Екатерина была отправлена в Воскресенский Новодевичий монастырь, и нужно сказать, что условия содержания были роскошными.

– А зачем её в чёрном теле-то держать? – на губы Владимира скользнула нехорошая улыбка, благо, разговор в этот раз был без Павла. – В Новодевичий её, да условия самые роскошные. Тогда и злопыхатели успокоятся, и сын твой не так будет за мать переживать.

– Её?! Эту змеюку, да после всего, что та сделала и хотела сделать?! – Вскочил Пётр, сжав кулаки.

– Именно, – кивнул Грифич, – и ты после этого будешь выглядеть как добрый и справедливый государь, которому просто сильно не повезло с супругой-змеёй. А главное – реакция Павла, понимаешь? Она всё-таки его мать.

Император опустился в кресло и сказал глухо:

– Ясно, – помолчал немного и велел: – Продолжай.

– Помести ей в роскошь, но окружи своими людьми. Понимаешь?

Теперь уже «змеиная» улыбка появилась на лице государя. Замысел Владимира он прекрасно понял – это позволит одновременно держать её под наблюдением, успокоит злопыхателей и наследника и… Перспектива пребывания Екатерины в окружении недоброжелательниц откровенно радовала Петра Фёдоровича. Нет, никаких явных издёвок не будет, но женский коллектив, настроенный против кого-то… Атмосфера будет такая, что через пару лет Катьке захочется повеситься.

Нужно сказать, что особых чувств к бывшей супруге государя Рюген не питал – удалось нейтрализовать и слава богу. Ну а «иезуитское» предложение… Так первоначально император планировал поместить её в куда более суровые условия. И опять же – на саму Екатерину попаданцу было плевать, но вот на психику Павла – нет. Ну и побочно – имидж государства и самого Петра.

Следствие по неудавшемуся мятежу тем временем продолжалось – император твёрдо решил выловить все «хвосты». И они вылавливались – порой в самых неожиданных местах. Владельцев «хвостов» нейтрализовали по привычной уже, проверенной схеме: допрос, затем по уровню сотрудничества со следствием и степени вины – полное или частичное лишение собственности, ссылка или монастырь.

Казна пополнялась ударными темпами, а Пётр действовал по прежней схеме – раздаривал часть (не больше трети) имущества сторонникам и просто беднейшему служивому дворянству, кроме крестьян с их наделами, которых он переводил на себя. Популярность его в народе и в среде того самого служивого дворянства взлетела до небес, и ясно было, что теперь никакие мятежи императору не страшны – свежеиспечённые владельцы поместий голыми руками порвут мятежников. И дело тут не в благодарности, а в страхе за поместья – теперь уже свои… Правда, это не гарантировало безопасность от яда.

У Рюгена тоже нашлись дела – помимо того, что он невольно стал одним из следователей… Именно невольно – желания влезать в дрязги и обзаводиться потенциальными «кровниками» у него не было. Так вот, следователем он оказался неожиданно грамотным. Развитый интеллект, отсутствие предвзятости и взгляд на проблемы под другим углом здорово помогали.

Много времени отнимал и Шляхетский корпус. Родные некоторых учеников были замешаны в недавнем мятеже, и в итоге сами ученики вылетели из корпуса. Жестоко? Нужно было заступаться? Да нельзя… Во-первых, «поражение в правах» у многих было таким, что они даже перестали быть дворянами, а во-вторых, ссоры «мятежников» с «лоялистами» дошли до поединков, и были уже раненые. Ну и кроме того, зачем оставлять в корпусе явных врагов?

Единственное, что он сделал, так это смог настоять на отправке старших по возрасту учеников не просто в ссылку или в солдаты, что было нормой по местному законодательству, а в Сибирь – в качестве писцов и чиновников. Грамотных людей… да и людей вообще, там сильно не хватало, так что коли не будут вовсе уж ленивыми дураками – выплывут сами и «вытянут» хоть немного регион. Ну а умные ещё и благодарны останутся – всё-таки не солдатчина…

Помимо учеников были проблемы и с некоторыми учителями, которые ухитрились замараться в заговоре. Расставался с такими он совершенно безжалостно – даже если те были хорошими специалистами.

– Месье Фуро, вы полностью устраивали меня как преподаватель, но ваше желание залезть в политику, да ещё и против законного государя в чужой стране…

– Принц, – нервно ответил пожилой француз, сняв парик и показывая обширную вспотевшую лысину, – уверяю вас, что…

– Месье Фуро, – прервал его Рюген, – вас спасло только то, что вы всё-таки хороший математик и неплохой преподаватель. Я лично отбил вас от Тайной канцелярии…

Фуро осел и только чудом остался стоять на ногах.

– Да, от Тайной канцелярии, – продолжил Грифич, – мне пришлось применить всё своё красноречие и влияние, чтобы доказать Шувалову, что ваше участие в заговоре – просто типичное легкомыслие галла. И в Сибирь вам всё же ехать придётся… Успокойтесь, месье Фуро, поедете в качестве преподавателя математики в одну из строящихся гимназий.

Дальше были благодарные слезы, попытки подползти на коленях поближе и поцеловать руку… И таких эпизодов было достаточно много.

Ну а раз часть преподавателей оказалась неблагонадёжной, то пришлось искать новых… А заодно – преподавателей для Гимнастической школы, для Художественного и Музыкального училищ, для Математической и Лекарской школ… Попаданец подбирал и подбирал опустевшие особняки – сейчас они стоят свободные и не имеют хозяев. Да и императора сейчас проще «раскрутить» на какие-то телодвижения – пока он «на волне».

И снова поиск преподавателей… К счастью, проблема оказалась не такой уж страшной – многие вельможи держали домашних преподавателей и всевозможную