Рождение Темного - Виталий Горелкин

– Что это было? – спросил Тоби, наблюдая, как воины разделились на двойки и отправились изучать окрестности в поисках врага или выживших местных жителей.

– Магия, и очень сильная. – Старший Торгбен был в растерянности. По плану ему здесь должны были передать годовой отчет о событиях в округе. Давин еще давеча приготовил туго набитый серебряными империалами небольшой кошель – плату за сбор информации. Теперь деньги никому не понадобятся. Мысли оставить их себе даже не возникло, хотя сумма была большой, почти половина их выручки. Не стоило путать свои интересы с государственными.

– Никого нет в живых, – доложил после возвращения всех поисковых групп Хард. – Однако погибших на два человека больше, чем было жителей. Нашли остатки воинской справы. Одного из чужаков зарубили, а вот что случилось со вторым, пока непонятно, скорее всего, его приголубили магией.

– То есть здесь было как минимум две группы. – Давин посмотрел на воинского старшого. – Можно ли выяснить, кто они и откуда пришли?

– Из ребят, конечно, следопыты неважные, не на то их учили, но кое-что они смогли узнать. – Хард подозвал к себе стоящего рядом хмурого гнома и приказал: – Гвонк, расскажи, что нашел у хутора.

– Огонь уничтожил почти все следы, однако понятно, что к хутору первая группа прибыла со стороны Карна, там было всадников десять – пятнадцать, а вторая со стороны Проклятого места.

– Началось, – обескураженно выдохнул Давин, тайный глаз клана во внешнем мире. – Так, возьми с собой троих ребят, и прочешите впереди окрестности, только в Проклятое место ни ногой! Остальным – избавиться от лишнего груза, возвращаться придется в темпе.

Тоби с открытым ртом смотрел на разворачивающиеся события. Сначала охранники, которые сбросили личину и своими повадками стали напоминать гвардейцев, уж их привычку к скупым и выверенным движениям молодой гном знал прекрасно. Недаром он вот уже двадцать лет без малого тренировался в школе старого приятеля семьи, гвардейского капитана на пенсии. А теперь еще внезапное преображение отца, так ловко отдающего приказы суровым воинам, словно он имеет на это право. Да и сам Давин из рода Торгбенов уже непохож на торговца: голос приобрел властность, плечи распрямились, и он стал выглядеть выше ростом.

Солнце находилось в самом зените. Давин посмотрел на небо, где собирались грозовые тучи, и вознес короткую молитву хранителям рода. Задержись они на пару склянок, дождь смыл бы все следы. Со стороны Проклятого места показался один из посланных на разведку гномов. Он быстро подбежал к предводителю и доложился:

– Они пришли оттуда. Барьер ослаб, тварь, видимо, снова пыталась его прорвать.

– А где остальные, почему задерживаются? – прервал доклад начавший нервничать Давин. Об ослаблении заклинания вокруг Проклятого места следовало доложить немедленно.

– У самой границы нашли человека без сознания. Он жутко изранен и не может двигаться. Судя по сапогам и остаткам одежды – это местный охотник, скорее всего, именно он был проводником у тех двоих.

– Значит, маги снова ходили к башне, – со злостью произнес старший Торгбен. – Доиграются они в свои игры, выпустят зверя! Давай человека сюда, если доживет до гор, поведает о своих нанимателях. Тоби, – он развернулся к сыну, – присмотришь за ним.

Сразу же после слов отца молодой гном бросился к кибитке готовить место раненому свидетелю. Скоро его принесли на руках два гнома и бережно положили на тюфяк. За вожжи сел сам Давин, отправив сына внутрь. Раздался переливистый свист, и караван тронулся. Он быстро набрал скорость, втрое превышающую прежнюю. Тоби, придерживая полуживого человека, получил возможность его рассмотреть. Незнакомец был высок и чрезвычайно худ. Вначале сыну Давина в полутьме показалось, что все тело охотника покрыто странной татуировкой, но, когда под колесо кибитки попал камень и ее ощутимо тряхнуло, из узоров потекла кровь. Гном понял, что это не рисунок, а многочисленные раны, сеткой покрывающие тело чужака. «Если его пытали, – подумал Тоби, – он знает какие-то секреты». Придя к этой мысли, молодой Торгбен решил во что бы то ни стало довезти человека живым до лекаря.

Все происходящее со мной после схватки с демоном воспринималось как бред больного под наркозом. Имелся у меня такой печальный опыт, когда пропадало чувство времени и отдельные события как будто вырезались из памяти. Все было словно в тумане, а звуки доносились, как через набитую в уши вату. Только теперь вместо взволнованных родственников с пакетами фруктов и сладостей и врачей в белых халатах надо мной нависали незнакомые люди и чудовища. Они что-то требовали, тормошили и не давали достичь вожделенного покоя. Их голоса сливались в бесконечную какофонию звуков, в которых я не мог разобрать ни слова. Иногда в голове появлялись видения, вызванные не иначе как больным сознанием: бескрайние выжженные степи и геометрические фигуры, чьи линии, подобно ленте Мебиуса, перетекали друг в друга и вызывали острые приступы головокружения и паники. Постепенно все фантомы исчезли, их место заняло лицо немолодого человека с длинными черными усами. Каждое его появление сопровождалось приступами жжения во всем теле, мне не хватало воздуха, как будто незнакомец меня топил.

Вскоре меня перестали постоянно толкать, и я, умиротворенный от тепла и наступившего покоя, наконец-то смог заснуть без безумных кошмаров.

Проснулся я от ощущения, что рядом кто-то есть. Слегка приоткрыл глаза и увидел, что лежу на кровати в чьем-то доме. Свет от семи толстых свечей, убранных под стекло и свисающих с потолка в виде примитивной люстры, был достаточно ярок, чтобы я смог осмотреть это место. Стены комнаты натолкнули на мысль, что я нахожусь в средневековом замке. Они были сложены из крупного камня без малейших признаков внутренней отделки, единственным украшением в помещении был старый гобелен, висевший точно напротив меня. Рядом с кроватью сидел на табуретке мужчина. Он был одет в белую домотканую рубаху, подпоясанную широким кожаным ремнем. Незнакомец, практически не мигая, смотрел перед собой на стену. Его лицо, обрамленное густой бородой, и идеально лысая голова придавали ему грозный вид. Было в мужике что-то странное, однако я так и не сумел понять, что в нем вызывало удивление. Если бы не был уверен, что по-прежнему нахожусь в чужом мире, мог бы решить, что меня поймали террористы.

В голове быстро пронеслись мысли: чужой мир, магия, демон. От радости я чуть не выдал свое пробуждение – я снова в своем теле! Как же это приятно – ощущать кожей складки на простыне, вдыхать теплый, суховатый воздух. Забывшись, решил посмотреть на левую кисть. Мужик, заметив, что его подопечный очнулся, соскочил с табуретки и что-то радостно прокричал. Елки-палки, да его ноги раза в два короче, чем у нормального человека! Низкорослый бородач вцепился в мою руку и задал вопрос с повелительными интонациями в голосе. Блин, ничего не понимаю. Коротышка крепко схватил мою голову и повернул ее так, чтобы наши взгляды встретились. Силища в его руках была такой, что мне даже здоровому было бы трудно ему противостоять. Он снова что-то сказал, на этот раз из его голоса исчезли нормальные звуки, уступив место гортанным переливам. Ну да, так я тебе и ответил, специалист по горловому пению. Если выдам знание языка, которым в этом мире никто не владеет, нездоровый интерес ко мне будет обеспечен надолго. Притворюсь-ка, что я еще не пришел в себя после болезни. Симулирую потерю памяти, прием, конечно, старый и ненадежный, но другого варианта нет.