Колдун Российской империи - Виктор Фламмер (Дашкевич)

Знаешь, пусть даже Маша подаст на развод. Пусть даже дети захотят уехать с ней…

– Ты что, Анонимус Мишу ни за что не отпустит.

Василь горько улыбнулся:

– И то правда…

– Василь, – серьезно сказал Аверин, – я думаю, Маша тебя любит. Вам надо поговорить и попробовать начать все заново. Без бабушки, заклятий и прочего.

– Ты прав. Ты чертовски прав, Гера, – воскликнул Василь. – Сейчас же пойду и скажу бабушке, чтобы немедленно покинула мой дом!

– Погоди, – Аверин тронул брата за руку. – Боюсь, тебе еще немного придется ее потерпеть. Эта монашка не просто так приехала сюда. Она – див, которого бабушка вызвала для защиты.

– Для защиты? От кого? Тут, в доме, только одно чудовище!

– Увы. Все не так просто.

И Аверин рассказал брату о вечернем визите неизвестного дива.

Василь только покачал головой:

– Вот это да… Но он же убрался отсюда, разве нет?

– Да, но кто знает, не вернется ли. А Анонимус шарахается от этой монашки, потому что взял территорию под свой контроль. По сути – раскинул на дом, сад и парк свою демоническую форму. И ему очень неприятно присутствие в этой ауре сильного дива. Поверь мне, монашке тоже не очень комфортно.

– Как же все сложно, – покачал головой Василь, – бедняга Анонимус. Я слышал от детей, что ты его накормил.

Аверин усмехнулся:

– Было дело. А кстати. Ты не знаешь, случайно, что за тайну он мне хотел раскрыть? Про нашего отца?

Василь глубоко вздохнул:

– Не рассказал, значит… Тогда не пытай его. Он расскажет. Просто еще не готов.

– Та-ак. И ты, выходит, тоже знаешь? Может, хватит тайн? И так совершенно неясно, что еще тут творится.

Василь замотал головой:

– Нет, нет, это точно никак не связано. Просто, понимаешь, это личное. Очень, очень для него личное.

– Очень личное для дива… м-да… – Аверин потер подбородок, – ну и дела. Я смотрю, вы с ним действительно весьма близки. Думаю, раз он сорок лет молчал, помолчит еще сорок. А там я помру, и вопрос отпадет сам собой.

Василь внимательно посмотрел на брата:

– Гера, ты что, обиделся?

– Я? Нет, – Аверин пожал плечами. – Просто я постоянно слышу от всех, что я веду себя как чужой. А ты скажи, я вообще когда-нибудь был в этом доме своим? Я уехал в двенадцать лет, и…

– Гера, – перебил его Василь. Он выглядел потрясенным. – Ты мне скажи, дорогой мой колдун, ты что, действительно слепой?

– Я не понимаю тебя.

– А что тут понимать? – Василь так наклонился к нему, что чуть не опрокинул стол, и проговорил тихим голосом: – Ты что же, не понимаешь, что причина всех бед нашей семьи вовсе не ты, а я?

– Чего? – Аверин сдвинул брови. – О чем ты?

Василь выпрямился и выставил руки перед собой.

– Ты только представь, Гера, только представь. В семье потомственных колдунов родился наследник, лишенный силы. И не переиграешь. Разве что убить.

– Василь, да что ты такое говоришь? – возмутился Аверин и убрал со стола бутылку с коньяком. – Все, тебе точно сегодня пить больше не нужно.

– Может, и так, – послушно ответил брат, – может, и так.

Он замолчал. Потом посмотрел на свои руки, сложил их на колени и заговорил снова:

– Отец всегда был для меня «занят». Наверное, сначала я считал, что это нормально, ведь отец бо́льшую часть времени проводил в рабочем кабинете. Но я не помню ни разу, чтобы он хотя бы взял меня на руки. Может, я просто забыл. Но, понимаешь… я не знаю, зачем и что на него нашло, но однажды, мне было примерно четыре года, он решил показать мне Анонимуса в демоническом облике. Я испугался до икоты. Это одно из первых моих воспоминаний. Человек, который гулял со мной, кормил меня и укладывал спать, внезапно превратился в ужасное чудовище прямо у меня на глазах. Я понятия не имел, что такое «див». Да и кто бы мне это объяснил? Я в ужасе убежал к себе в комнату, забился под кровать и рыдал там полночи. И знаешь, кто пришел меня утешать? Не отец, нет. Он после этого окончательно понял, что я безнадежен.

– Мама?

На лице Василя появилась печальная усмешка:

– Мама лежала в больнице, ты родился менее чем через месяц. Утешать меня пришел Анонимус. Да, не смотри на меня так. Он стоял под дверью и почти до утра рассказывал мне, что его ужасный облик – чтобы защищать меня. И пугать моих обидчиков и врагов. И только утром я его впустил.

– И тогда-то он тебя и сожрал… – не удержался Аверин, но тут же смутился: – Извини.

Василь откинулся в кресле и расхохотался.

– Ох, Гера… да как ты не понимаешь, все в этом доме всегда любили тебя! И отец, и бабушка! Когда ты родился, отец был так счастлив и полон надежд. А уж когда ты прошел первые тесты… для тебя он никогда не был занят. Он читал тебе колдовские книжки, когда ты и говорить-то толком не умел.

– Ну… На самом деле, я думаю, дело было в другом. Шла война, и он опасался, что не успеет меня выучить. Так и получилось в итоге. – Аверин положил руку на стол. – Василь…

– Да нет, – отмахнулся брат, – не думай, что я ревную, это не так. Я и сам многие годы был уверен, что ты необыкновенный, волшебный. Я всегда так ждал тебя на каникулы. Но больше всех тебя ждал Анонимус.

– Ты сейчас серьезно? – Аверин недоверчиво посмотрел на брата.

– Ну конечно. Ты разве не понимаешь, что самым сильным его желанием было, чтобы его хозяином стал именно ты?

– Я? – Теперь Аверин по-настоящему удивился. – Да он никогда не заговаривал со мной первым. И при любом удобном случае подчеркивал, что его хозяин – ты. Порой на грани приличий. Если я сам задавал ему вопросы, он что-то неохотно цедил сквозь зубы.

– Правильно. Он изо всех сил старался держаться отстраненно и соблюдать дистанцию. Ты же знаешь, Гера, какая связь образуется между колдуном и дивом. А наследник-то я, понимаешь?

– А, вот ты о чем. Но, Василь, это просто инстинкты. Связь питает дивов почище обычной пищи, лечит и даже может вызвать эйфорию. Да, не спорю, ему бы, наверное, хотелось, чтобы его непосредственным хозяином был колдун, но…

– Но? А вот скажи мне, что бы было, если бы между вами и правда возникла эта самая связь? Я обычный человек, Гера. Право на фамильяра мне дает только мое старшинство, и больше ничего. Анонимус признал меня своим хозяином исключительно потому, что считал, что