Дерево-призрак - Кристина Генри

О девочках мэр больше не думал, поскольку считал, что ситуация под контролем. Кристи установил ближайших родственников убитых и позаботился о том, чтобы останки жертв транспортировали в Джолиет. Шеф отчитался: девочки были беглянками и семьи не особо переживали об их судьбе.

Тохи предположил, что родня была только рада избавиться от трудных подростков.

Ну и славно. Если семьям все равно, то значит и расследования они не потребуют, и как только тела увезут, это будет уже не его проблема. Все просто успокоятся и забудут, что убийства вообще произошли.

И вот тогда он увидел газету.

– Что случилось, Рич? – спросила Кристал.

– Ничего, – пробормотал он, нахмурив брови.

Она не поймет, даже если попытаться объяснить.

Она и правда была редкой дурой. Зачем он вообще женился на такой пустышке?

Потому что у нее были большие сиськи и упругая задница, и ты хотел, чтобы каждый мужчина в городе завидовал тому, что ты каждую ночь трахаешь такое тело.

Игнорировать ее непроходимую тупость действительно было легко, когда он все еще трахал ее каждую ночь. Но теперь она посреди дня спит с кем-то еще, а по ночам уже не хочет. Да и тело ее высохло, как зубочистка, так что Тохи тоже потерял к ней интерес.

Почему я просто не подам на развод? Детей нет, переживать не о чем. По каким-то причинам они так и не смогли обзавестись потомством, хотя оба сдали целый комплекс тестов на фертильность. Результаты были нормальными, но зачать так и не удавалось.

Долгое время Тохи это успокаивало. Если у него не родится дочь, то, значит, она никогда не достанется монстру из леса. Но ему нужен сын. Сын, который займет его место, когда Тохи придет время уйти на пенсию. В Смитс Холлоу всегда был мэр из семьи Тохи.

Кто станет вытягивать имена жертв в лотерее после его ухода, если не родится сын мэру на замену? Как вообще эту магию можно объяснить чужаку?

В роду у Тохи все рождались со знанием о проклятии, понимали его и видели, как никто другой. А раз у него нет наследника, то, получается, оно подходит к концу? Проклятие прервется с его смертью, смертью последнего Тохи из Смитс Холлоу?

Мэр так не думал. И две мертвые девочки из двора миссис Шнайдер служили тому доказательством.

В июне жертв быть не должно. Это он знал точно. Возможно, от него требуется… что? Как-то изменить заклятие?

Но он ничего не понимал в магии. Зато та старая карга, что живет на холме, отлично во всем разбирается. Кроме Тохи, лишь она знала о проклятии.

Мэр помнил день, когда примерно десять лет назад она влетела в его офис и потребовала рассказать, что он планирует делать с убийствами девочек.

Тохи так опешил от этих обвинений, что стал заикаться и мямлить и вообще повел себя так, как будто в чем-то виноват. Впрочем, он и правда был виноват.

Но я же не преступник. Не я их убиваю. Это все та тварь в лесу. И если я не буду выполнять свою работу, то она просто сойдет с ума и прикончит всех.

Он отмахнулся от Джоан Гелингер, заявив, что она все выдумала. На тот момент, казалось, женщина не знала наверняка, что Тохи действительно замешан, хотя явно что-то подозревала.

Мэр слышал, что старуха была потомком кого-то из родни ведьм, живших в этих местах. Это тоже было частью дарованного ему знания, хоть Тохи и не понимал почему.

Возможно, именно поэтому? Чтобы проклятие мог возобновить представитель того же рода?

Однако мэр сомневался, что Джо Гелингер пожелает ему помочь. Она рвала и метала, когда в последний раз всплыла тема гибели девочек.

Тохи, естественно, тоже злился из-за смертей. Он был бы только рад, если бы ему не приходилось со всем этим разбираться.

Тохи не хотел войти в историю как мэр Города, Где Обитает Монстр.

Но такова его доля, доля каждого жителя Смитс Холлоу. Это цена, которую они платят за процветание.

Должен существовать способ сделать так, чтобы все стало как прежде. Девочки будут умирать в предназначенное для того время, завод будет работать, люди будут селиться в городе, и никто, кроме Тохи, не будет даже догадываться, за счет чего существует Смитс Холлоу. Старуха на вершине холма знает, как все исправить. Она же потомок какой-то родственницы первых ведьм. Она даже живет в их доме.

«У всех нас своя роль», – подумал Тохи.

И единственный способ сделать так, чтобы спектакль продолжался, – это возобновить проклятие.

Джо Гелингер должна знать как. И она ему расскажет.

Хочет она того или нет, но она ему все расскажет.

Дженис лежала на постели в отключке, хотя было всего 10 часов утра.

«Ну и что, что ее уволили, – подумала Миранда, проходя мимо спальни родителей по пути в душ. – Она встала с утра, только чтобы выпить бутылку джина на завтрак, и вот теперь опять спит».

В пятницу девушка вернулась домой после ссоры с Лорен с заготовленным реалистичным оправданием, где она пропадала весь день. Меньше всего Миранде хотелось, чтобы родители заподозрили, что сегодня утром она потеряла девственность. Впрочем, девушка была уверена, что ее вид ничего не скажет. Она много тренировалась, чтобы выражение лица ее не выдало.

Но так вышло, что даже переживать не стоило. На заводе объявили о масштабных сокращениях, и Дженис оказалась в числе уволенных.

Миранду это не удивило: мать практически каждый день рано возвращалась домой, чтобы напиться. Даже без новостей о сокращениях девушке казалось, что Дженис уже на грани увольнения. Как долго еще владельцы завода готовы закрывать глаза на ее постоянные прогулы?

Но родителей Миранды новость шокировала. Отец работу сохранил и, казалось, был уверен, что их с женой, как менеджеров, подобные бесчеловечные экономические решения касаться не должны.

«Мы отдали этому месту больше пятнадцати лет, – сказал он за ужином. – Казалось, это должно чего-то да стоить».

Миранда не стала возражать, что очень много кто проработал на заводе долгие годы и, наверное, сейчас точно так же оскорблен. Лучше промолчать, чтобы отец слишком внимательно ее не разглядывал или не решил сорвать злость, посадив дочь под домашний арест за дерзость.

Так что Миранда просто пробормотала: «Понимаю, папочка», – и продолжила ковырять вилкой жаркое, которое мама пережарила.

Было невкусно, но и есть много она не планировала. Миранда не хотела, чтобы Он считал, что у нее толстая жопа. Теперь, когда есть тот, кто будет регулярно видеть ее обнаженной, стало еще важнее не жрать как свинка.

Когда она была маленькой и просила еще десерта, мама всегда прихрюкивала и отвечала: «Нет, Миранда. Ты юная леди, а не хрюшка».

«Что ж, если на то пошло, я и не юная леди», – ухмыльнулась про себя девушка, забираясь в душ.