Фея в Темной Академии - Ирина Сергеевна Алексеева

я телепортировался к главному учебному корпусу. Бал еще не начался, и я понятия не имел, где могла быть Леона, но имелись некоторые предположения. Все же даже за столь короткое время я успел немного ее изучить. Ноги сами понесли меня в парк, к той самой беседке, которую я показал фее на нашем первом свидании.

Интуиция меня не обманула – Леона действительно была там. Задумчиво глядя перед собой, она сидела на самом краешке скамейки рядом с давно неработающим фонтаном. В платье, которое я выбрал лично, девушка выглядела великолепно настолько, что на несколько мгновений у меня перехватило дух. Я замер, не в силах отвести от нее свой восхищенный взгляд, пока она не почувствовала это.

— Ты пришел в себя? – безразлично спросила она, разглядывая меня.

— Насколько это возможно, – я подошел ближе и встал в шаге от скамейки.

Некоторое время мы оба молчали. У меня на языке были сотни слов, начиная от извинений и заканчивая клятвами вечной любви. Но будет ли этого достаточно? Поверит ли она? Или, может, стоило просто сразу упасть на колени и начать умолять? Вместо этого я сделал еще шаг и сел рядом. Леона повернулась ко мне, и моя рука невольно метнулась к ее волосам, что густыми локонами рассыпались по плечам. Пропустив между пальцами шелковистую прядь, я глубоко вдохнул в себя ее чудесный аромат.

— Скоро начнется осенний бал, – сказал я, чтобы разбить воцарившуюся тишину. – Позволишь пригласить тебя на первый танец?

— Отец кое-что рассказал мне о традициях драконов, – вместо ответа сказала она. – Хочу узнать, правда ли это.

— Спрашивай, – внутренне напрягшись, предложил я.

— После нашей первой ночи мы действительно заключили брачный союз?

— Действительно, – я склонился к ее лицу, прижимая девушку к скамейке. – По законам драконов ты теперь моя жена.

— И разводов у вас не бывает?

— Только смерть, – выдохнул я, глядя на ее губы. Мне мучительно хотелось сгрести ее в охапку и целовать до тех пор, пока она не начнет таять в моих руках.

— Такой вариант меня не устраивает, – качнула головой она, и в изумрудных глазах зажегся огонек предвкушения. – Надеюсь, ты понимаешь, как глубоко и сильно обидел меня, Каин?

— Абсолютно, – кивнул я с полной серьезностью, а в душе уже расцветало что-то, похожее на ликование.

— И ты осознаешь, что доверять я тебе больше не буду?

— Будешь, – не согласился я. – Со временем.

— И, возможно, я еще придумаю для тебя достойную месть, – немного печально усмехнулась Леона.

— Я всегда к твоим услугам, – я поймал ее ладошку и приложил к своей груди, туда, где в надежной клетке ребер билось сердце. – Это все принадлежит тебе.

Ее рука скользнула выше, к расстегнутому воротнику рубашки. Тонкие пальчики коснулись моего подбородка, вызвав дрожь во всем теле.

— Я подарю тебе второй шанс, Каин, – едва слышно произнесла она. – И последний.

Вместо ответа я, наконец, поцеловал ее, уверенно раздвинув языком ее губы и ворвавшись внутрь. Фея двумя руками вцепилась в мои предплечья, то ли пытаясь отстраниться, то ли прижаться ближе. Голова кружилась от захлестнувшего меня счастья, дыхания не хватало, но разорвать поцелуй было выше моих сил. Ощущение близости Леоны было таким одуряюще сладким, опьяняющим меня посильнее любого вина, что я не удержался и вместо того, чтобы прерваться, лишь увеличил напор. Девушка в моих руках едва слышно застонала и ощутимо укусила меня за губу. Отстранившись, я с легким укором посмотрел на нее.

— Ты собирался пригласить меня на танец, – напомнила она. – Между прочим, это будет наш первый танец в качестве молодоженов.

— Я бы сразу перешел к брачной ночи, – проворчал я, однако поднялся и предложил своей даме руку.

— Брачную ночь еще надо заслужить, – хмыкнула она, намекая, что легко не будет.

Я окинул ее оценивающим взглядом. Такая милая, соблазнительная, щечки раскраснелись после моего поцелуя. Что ж, посмотрим, кто из нас сдастся первым.

Возможно, я был излишне самоуверен, но мне с такой силой хотелось обладать этой девушкой, что никакая сила в мире не могла бы меня остановить. Я едва сдерживался, чтобы не переместить Леону в свою спальню. Меня останавливало лишь то, что моя постель все еще напоминало место кровавого жертвоприношения, и я обещал своей молодой супруге танец. Фея молча шла рядом со мной. Сумерки сгущались, погружая парк во тьму, и вокруг нас один за другим зажигались разноцветные магические фонари. С губ девушки сорвался восхищенный вздох, когда над главным зданием академии расцвел цветок салюта, знаменующего начало осеннего бала. И это она еще не видела украшение зала, где поработали лучшие маги-иллюзионисты Лотэрана.

— Как тебе удалось убедить моего отца? – неожиданно спросила Леона. – Когда я только вернулась, он собирался кастрировать тебя садовыми ножницами.

Я хмыкнул, ничуть не удивившись кровожадности Эрика. Даже странно, что он не попытался осуществить задуманное. Пожалуй, мне действительно крупно повезло с тестем, который поставил на первое место счастье своей дочери и решил, что со мной ей будет лучше.

— Я добровольно отдал ему Реджину, – признался я. – Ну и мужская солидарность, конечно. Два взрослых здравомыслящих мужчины всегда смогут договориться.

Девушка окинула меня недоверчивым взглядом.

— Допустим, я тебе поверила, – сказала она. – А что с заклятием? Ты все еще мой верный слуга?

— Да, – не стал скрывать я. Даже если моя девочка будет вовсю пользоваться своей властью надо мной, я буду только рад. Возможно, это поможет мне быстрее заслужить ее прощение и доверие. – Я все еще твой верный раб.

— Меня это не устраивает, – она остановилась и повернулась ко мне. – То, что между нами, должно быть равноценным.

Нас неожиданно окружил рой светлячков, и прекрасные глаза Леоны удивленно расширились. Крошечные светящиеся насекомые осели на ближайших к нам кустах роз, превратив их в волшебные светильники.

— То, что между нами, уже не равноценно, – с горечью признал я. – Ведь ты не приняла меня, как своего истинного.

Мой взгляд невольно скользнул по ее обнаженным ключицам, на одной из которых еще совсем недавно была потускневшая брачная татуировка. Тихий смешок сорвался с губ феи, когда она оценила выражение моего лица, потому что рисунок не обрел прежнюю яркость, но все же изменился. Тонкие линии наполнились