Капитан повесился! Предполагаемый наследник - Генри Уэйд

тело мистера Говарда Хендэлла; тело его сына до сих пор не обнаружено. Дознание будет проведено завтра, а похороны пройдут в Кумбе в четверг или пятницу.

Мистер Говард Хендэлл был генеральным директором крупной машиностроительной фирмы на севере страны «Братья Хендэлл», председателем которой является лорд Бэрреди. Девяностолетний лорд Бэрреди – третий барон и правнук Эндрю Хендэлла, основателя фирмы, получившего титул по милости королевы Виктории в 1852 году; в том же году Эндрю Хендэлл скончался. Единственный сын лорда Бэрреди, достопочтенный Альберт Хендэлл, умер в 1893 году, и пэрство унаследовал ныне покойный мистер Говард Хендэлл. Теперь титул переходит к капитану Дэвиду Хендэллу, с 1913 по 1921 год служившему в Колдстримском гвардейском полку, ныне проживающему в поместье Клардж, в Маркет-Харборо. В 1914 году он женился на Берил, единственной дочери сэра Джона Фастингса Кутского из Денбишира. Его единственный сын, Дезмонд, родился в 1915 году».

Юстас Хендэлл отложил газету и задумался. Горя он не чувствовал. Со своим кузеном Говардом он виделся очень редко, а его сына помнил как надоедливого ребенка в костюмчике моряка – сейчас-то он, должно быть, уже повзрослел. Юстас всегда находил эту семейную ветвь старших сыновей кучкой снобов и прекрасно сознавал, что они, в свою очередь, высказались бы о нем в столь же неприглядном свете. Тем не менее новость стала для него легким потрясением, и он искренне сочувствовал Бланш, жене Говарда Хендэлла. Изящная Бланш была единственным человеком из «этой ветви», кто относился к Юстасу хорошо.

Хендэллы всегда строго следовали семейным традициям по отношению к старшим и младшим сыновьям. Эндрю Хендэлл начинал скромно – помощником монтера; основать крупный бизнес и накопить семейное состояние он успел уже потом. Эндрю гордился титулом и положил начало принципу поддерживать баронство на должном уровне величия, но как человек – и, что немаловажно, рабочий человек – сохранял твердую веру в то, что мальчики должны найти свое место в мире самостоятельно. Вследствие этого все деньги из поколения в поколение передавались вместе с титулом, младшим же сыновьям давали хорошее образование, скромную стартовую сумму и напутствие: ищите свое место в мире сами.

Таким образом, титул и скромное состояние унаследовал Бивис – первый сын Эндрю (см. фамильное древо). Фредерик обучался горной инженерии, одному из сегментов семейного дела, и погиб от взрыва в шахте в возрасте двадцати пяти лет. Август, прадед Юстаса, был врачом, с умеренным успехом практикующим в Ньюкасле. По «баронской линии» Бивиса титул и деньги перешли Чендесу, нынешнему лорду Бэрреди, а Генри, его младший брат, стал адвокатом (не заурядным сутягой, конечно, но и не многим выше). Что касается двух сыновей Августа, которые при любом раскладе могли рассчитывать только на очень скромные деньги, то старший, Кларенс, прожег маленькое наследство и ничего не оставил своему сыну Виктору, от которого Юстасу досталось не намного больше; Хьюберт, младший сын, распорядился наследством намного удачнее, и теперь его сын Уильям – весьма преуспевающий лондонский виноторговец.

Итак, при вступлении во взрослую жизнь у Юстаса было немногим больше, чем привлекательная внешность и совсем не посредственный ум. Он решил идти по стопам прадеда Августа, и отцовского наследия – Виктор погиб в заливе Сувла в 1915 году – хватило только на обучение врачебному делу и покупку небольшой доли в окружной практике. Ум и способности Юстаса, скорее всего, обеспечили бы ему сносный комфорт и тусклое, лишенное рисков существование, но тут ему пригодилось другое из его унаследованных качеств – привлекательность. К счастью или к сожалению, он привлек внимание богатой вдовы, которая однозначно намекала своему новоиспеченному любимцу на готовность приютить его на правах супруга, а когда это наконец произошло, она как раз вовремя умерла, оставив ему ошеломительную сумму в двадцать тысяч фунтов.

На этом «лишенное рисков и тусклое существование» Юстаса закончилось. Он бросил практику, продал библиотеку и инструменты и переехал в Лондон, где снял квартиру в Сент-Джеймсе и начал вести с каждым годом все более распутную жизнь, которая спустя восемь лет завела его, тридцатипятилетнего, в эту сегодняшнюю дыру.

Сидя в глубоком кожаном кресле в клубе «Джермин», Юстас не думал обо всей семейной истории, изложенной выше, но финал его размышлений был точно таким же. Он неспокойно задергался и бросил вечернюю газету на пол.

Как, спрашивал он себя, эта новость на него повлияет? Да и повлияет ли вообще? Конечно, Говард Хендэлл ничего ему не оставил; он даже не пытался скрыть своего отношения к Юстасу. Эти смерти означали только то, что в мире стало на двух Хендэллов меньше. Они могли бы иметь большее значение для тех, кто остался в живых, если бы умер и старый Бэрреди. Впрочем, повода рассчитывать на то, что глава семьи имел лучшее мнение о Юстасе, чем его внуки, не было; в его крови присутствовало североанглийское фрондерство целого рода, так что он, вероятно, даже еще больший сноб, чем Говард. В любом случае к настоящему моменту у старика, скорее всего, не все дома, а это значит, что ни одно его новое распоряжение не будет иметь силы.

Вот бы все они разом взяли да утонули! Не только Говард со своим сыночком, но и Дэвид со своим, да и старик тоже! Тогда бы все досталось ему, Юстасу. По крайней мере, так ему казалось. Он никогда особенно не разбирался в этих вещах; со всеми потомками по прямой линии шанс получить наследство казался мизерным, вот Юстас и не утруждал себя лишними вопросами. Однако он знал, что является потомком старого Эндрю, первого барона, по его третьему сыну, Августу. Второй сын, Фредрик, умер неженатым. Так что же – если линия Бивиса, первого сына, исчезнет, то титул перейдет к нему?

Нет, минутку; у старого Чендеса был брат, Герберт или Генри. Сейчас-то он уже мертв, но его потомки, должно быть, стоят в очереди прежде, чем дети старого Августа. Юстас никогда ничего не слышал о потомках Генри – или как его, Герберта? – но стоило признать, что они могут существовать и без его ведома. Наверное, что-то удастся выяснить на похоронах. Он должен туда пойти, пусть это и чертовски обременительно. Возможно, у него будет шанс вернуть расположение семьи – сейчас такое стоило хлопот. Что ж, пора вернуться домой и посмотреть, есть ли что в гардеробе по случаю траура. Как-никак, скоро одеваться.

Юстас Хендэлл поднялся с кресла и прошел к двери. Пожилой член клуба, который посочувствовал потере «близких родственников», дружески ему кивнул; как мило с его стороны – раньше старик не обращал