Номер 16 - Адам Нэвилл

Миссис Рот сбивалась на рыдания. Эйприл наклонилась поближе, чтобы разобрать слова.

— И миссис Мельбурн бросилась с крыши. Я видела, как она лежала в саду. Ударилась о стену. И она была не единственной жертвой.

Последнюю фразу старуха проговорила совсем тихо, с искренним сожалением, от которого срывался голос. Она не хотела — или не могла — смотреть Эйприл в лицо.

— О, миссис Рот! Как мне жаль. Они были вашими друзьями. Должно быть, вы пережили настоящий кошмар.

— Вы даже не представляете. Это все он виноват. Это он сделал.

— Своими картинами?

Миссис Рот глубоко вдохнула и, подавив рыдание, кивнула.

— Они решили бороться с ним. Реджинальд, Том и Артур. Они пошли к нему, дорогая. Они были так разозлены, вы даже не представляете. Просто обезумели от всего происходящего. Так вот, мужчины пошли к нему, потому что он не отвечал на телефонные звонки, не реагировал на письма правления. Наши мужчины взяли ключи у старшего портье и вошли к нему. И… и… Он был ужасен. Они рассказывали, что голова у него была чем-то обмотана. На лице такая маска, красная, из ткани. Но сквозь нее проглядывали жуткие очертания его лица, дорогая, — так плотно маска прилегала к черепу. Никто не знал, о чем с ним говорить. Но Реджинальд пытался сохранять спокойствие. Он спросил у Хессена, что тот вытворяет с целым домом. Хессен засмеялся. Он просто засмеялся. Они рассуждали здраво, они все были хорошие люди, но он просто засмеялся. Лицо у него было в этой красной тряпке. Они видели только его глаза.

А потом они снова узрели тех тварей. На стенах. Тех, кого он создавал все это время. Они были еще страшнее, чем прежде. Все самые жуткие кошмары из наших снов. Эти картины…

— Какие они были? Прошу вас, расскажите. Умоляю.

— А потом Реджинальд вышел из себя. Они…

— Они?

Миссис Рот выпрямилась на кровати и выпустила руку Эйприл. Рыдания и шмыганье носом внезапно прекратились, и лицо снова окаменело, принимая угрюмое выражение.

— Я устала.

— Но… Вы же хотели рассказать мне о картинах.

— Я не желаю об этом говорить. Все неважно.

— Но вы так расстроены. Я хочу понять.

— Это не ваше дело. Айми. Мне нужна Айми. Где мой колокольчик? Мне пора есть. Нечего являться в обеденное время. Это невежливо.

Колокольчик зазвенел над самым ухом гостьи, нарочно, как та поняла.

Эйприл вернулась к стулу, чтобы забрать свои вещи. Затем, пока Айми шла в комнату, Эйприл развернулась, собираясь заговорить, однако рассказ миссис Рот настолько поразил ее, что она никак не могла разомкнуть губы. Было очевидно, что старуха напугана до смерти и выложила гораздо больше, чем собиралась.

Эйприл быстро отошла от постели, лишь разок обернувшись у спасительной двери: Айми стояла рядом с кроватью, сгибаясь под градом визгливых упреков, которые неслись из подушек.

«А было бы неплохо накрыть подушкой эту сморщенную физиономию».

Эйприл потрясла внезапная мысль, вовсе ей не свойственная.

Она без спроса вышла из комнаты.

«Разве позволительно женщине вот так запросто уходить?»

Радость освобождения от этой кошмарной старухи заставляла едва ли не бежать по обшарпанному коридору, а предвкушая, как она перескажет все откровения миссис Рот Майлзу, Эйприл так; и летела на высоких каблуках. Пока не открыла входную дверь и не выскочила на площадку.

Слева от нее пронеслось что-то беловатое, нечеткое, и так быстро, что захватило дух. Отшатнувшись, Эйприл резко втянула в себя воздух, испустив тоненький крик, затем выглянула из-под затянутой в перчатку руки, которую вскинула, чтобы защититься от непонятного движения. Боковым зрением она увидела, как на нее несется что-то развевающееся, что-то красное, словно размазанное над костлявыми плечами.

И когда она взглянула сквозь пальцы в большое гладкое зеркало на противоположной от лифта стене, в золоченой раме вздыбилось короткой волной нечто белое. Эйприл спешно развернулась, ожидая увидеть справа отраженный объект.

Осознав вдруг, что она защищается от отражения, а не от реальной угрозы, Эйприл поспешно отступила на пару шагов и напряглась в ожидании удара.

Но на площадке никого не оказалось. Она оглядела лестничный пролет и двери лифта, высматривая то, что неслось на нее. Но все было неподвижно, если не считать ее грудной клетки, которая быстро вздымалась и опадала, нагнетая в легкие воздух.

— Что это вы делаете?

Резкий голос пронзил его сзади. Сету не было нужды оборачиваться, чтобы понять, кто застал его врасплох отпирающим дверь шестнадцатой квартиры. Этот голос он слышал в телефонной трубке каждую ночь на протяжении последних шести месяцев. Сет все-таки развернулся к миссис Рот, одетой в бледно-голубой халат и красные тапочки, однако не заметил испуга, беспомощности и растерянности, какие старуха выказывала в прошлый раз, когда они встретились на этом же месте. Сейчас ее волосы были идеально уложены, тонкий серебристый пушок, начесанный, чтобы скрыть рябую кожу на голове, не был смят подушкой. Она так и просидела всю ночь, дожидаясь подозрительных звуков.

Распаниковавшись, что его поймали на месте преступления, — его ведь могут уволить за вторжение в чужую квартиру и обвинить в том, что это он грохочет по ночам, — Сет попытался заговорить. Но ничего не получилось — от страха он не сумел издать ни звука. Утром, если не раньше, миссис Рот первым делом все расскажет Стивену. Она была не просто разгневана, она прямо-таки взбесилась, увидев Сета под дверью с ключами в руках. Лицо ее покраснело, нижняя губа дрожала от ярости, взгляд маленьких глазок пронизывал насквозь.

Старуха вскинула руку, согнув в локте, и заплатанный рукав халата соскользнул вниз по иссохшему предплечью, перевитому синими венами и испещренному печеночными крапинками.

— Я задала вам вопрос. Что вы делаете?

Миссис Рот все повышала голос и под конец фразы уже кричала. Ее услышат. Сет хотел, чтобы она замолчала, однако у него не было сил действовать, не хватало духу утихомирить ее. Старуха слишком умна. Слишком хорошо разбирается в чужих слабостях, сознает приниженное положение Сета и свое преимущество как жильца дома. Она пытается привлечь внимание, помучить его.

Сет сглотнул комок в горле.

— Я что-то услышал. Мне показалось, кто-то забрался в квартиру.

— Лжец! Вы лжец! Это вы. Вы! Это вы тут шумите по ночам. Я так и думала! Вы хотели меня запугать, зная, что я живу этажом выше. Вы просто чудовище, так пугать старую женщину! Мне немедленно нужен Стивен. Позвоните Стивену! Сейчас же!

Сету сделалось дурно. Он никак не мог вытолкать из себя комок страха, застрявший где-то под грудиной. Как будто он вернулся в детство. Вечно эта старушенция нагоняет на него жуть.