Безмолвное дитя - Сара Дензил

Я подняла её.

— Даже знать не хочу, что на ней.

Роб покачал головой, затем выудил из ящика пачку писем, перевязанных резинкой. Он вытащил верхнее и начал читать:

— «Я очень скучаю по тебе. Пожалуйста, перезвони мне, Джейк. Я хочу увидеться. Я так боюсь, что люди узнают, что случилось, и у нас будут неприятности…». Чёрт. Это её письма. И это письмо, судя по штемпелю, отправлено неделю назад. Он всё ещё поддерживает с ней связь! Говорю тебе, он держит её в качестве любимого питомца, который буквально смотрит ему в рот!

Мне хотелось просто упасть на землю, сложить руки, и пусть мир обрушится на меня и обратит в прах. Но я не сделала этого. Мы с Робом продолжали рыться в шкафу в поисках новых улик против человека, которого я поклялась любить в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас. Сойдёт ли это за болезнь? Неужели я должна вечно любить этого человека?

Я выпрямилась и сделала глубокий вдох. Нет, я не упаду в обморок, и меня не стошнит. Я не стану вести себя как типичная героиня из фильма, не стану терять голову и выясню, что всё это значит.

— Эмма! — В голосе Роба прозвучала тревога, от которой у меня неприятно защекотало в животе, а волоски на затылке встали дыбом. — Тут газетные вырезки… статьи о твоих родителях.

— Что?

Я взяла из рук Роба альбом для вырезок и пробежалась по страницам. В альбом были аккуратно помещены все напечатанные в газетах статьи о смерти моих родителей — он тщательно вырезал каждую и вклеивал её в альбом, стараясь не погнуть и не помять уголки.

— Зачем ему это?

— Эмма, он одержим тобой. Тебе не кажется, что ему хотелось убрать твоих родителей с пути? Эйден исчез, я тоже ушёл — и у тебя осталось только два родных человека.

Я сдерживала слёзы, но глаза у меня уже горели. Руки вдруг стали ватными, и я чуть не уронила альбом — Роб успел подхватить его.

— Ты думаешь, он убил их? — прошептала я.

На фоне ужасных событий последних дней — ровно с того момента, как я вошла в двери больницы и увидела своего сына живым, — это стало самым неожиданным поворотом. Такого предполагать я никак не могла.

— Да, — сказал Роб. — Извини. Тут есть ещё кое-что. Вырезки из газет того времени, когда Эйден считался утонувшим.

Я закрыла глаза и попыталась выровнять дыхание.

— Ты думаешь, это он похитил Эйдена?

— Он одержим тобой, — нахмурился Роб. — Не знаю, вписывается ли это в схему, но думаю, что он способен на всё что угодно. Прости, Эм.

— Но… Я видела Эми по телевизору и была уверена, что это она. Она подлая, она… — Я осеклась, подумав о масках, которые носят люди. Во время того интервью я увидела истинную Эми, а теперь я видела истинного Джейка. Он со всей очевидностью был психически ненормален, и это значило, что он действительно способен на всё, и на это нельзя закрывать глаза.

Я вспомнила тот момент, когда мне рассказали о несчастном случае с родителями. Мама и папа ехали в Лондон на выходные, прямо на шоссе у них отказали тормоза. Мне сказали, что отказ произошёл из-за попадания воды в тормозную жидкость — легко не придать значения этому факту, если не разбираешься в машинах, тем более что звучало всё вполне правдоподобно. Но что, если это Джейк вывел тормоза из строя?

Я вспоминала то время. Кому я рассказывала? Кто знал? Наверное, почти весь город. Мама была терапевтом, и большинство жителей города были её пациентами. Я могла рассказать об этом кому угодно, пока занималась домашними делами, покупала что-нибудь в газетном киоске или отправляла посылку на почте. Джейку достаточно было подслушать обрывок разговора или самому поговорить с мамой. А может, кто-то упомянул о поездке в школе. Сплетни в Бишоптауне обычное дело, а событий происходит немного, так что слухи о короткой поездке в Лондон вполне могли попасть на языки местных жителей. Вы знаете, что Джина Прайс едет в Лондон на выходные? Ох, должно быть, она всё ещё не оправилась после смерти внука. Интересно, пойдут ли они в театр…

Да, он вполне мог услышать о поездке родителей в Лондон.

— Роб, я больше не могу, — прошептала я. — Я стараюсь быть сильной, но воздух здесь…

— Выйди на улицу, — сказал он, обхватив меня за талию. — На минутку. Продышись.

Дождь успокаивал, а на холод мне было наплевать. Я всё равно продрогла до костей, и совсем не из-за октябрьской погоды. Прислонившись к скользкой стене гаража, я подставила лицо под дождевые струи. Пахло мокрым бетоном и плесенью. Со временем именно этот запах стал ассоциироваться у меня с Джейком — мокрый бетон и плесень. Так похоже на него, скользкого и мерзкого, человека с двумя лицами. Как я могла влюбиться в него?

Он всё это придумал. И организовал. Он видел, как я рассыпалась на куски после пропажи Эйдена, и воспользовался возможностью, пока был такой шанс. Когда моих родителей не стало, он понял, что обо мне некому позаботиться, и знал, что сама о себе я позаботиться не смогу. И вот он появился, как рыцарь в сияющих доспехах, став моим защитником и целителем. Он заново познакомил меня с красками жизни. Помог найти работу. Поставил меня на ноги, не отпуская руку для поддержки.

Из гаража с низко опущенной головой вышел Роб и, подойдя ближе, заключил меня в объятия.

— Мне нельзя было бросать тебя. Прости меня, Эмма. Нельзя было оставлять тебя одну горевать по Эйдену. Я был таким эгоистом… Прости.

Я обняла его в ответ, но чувствовала себя словно улитка в раковине. Теперь я понимала, как Эйден может существовать, не произнеся ни единого слова, как сомнамбула. До меня дошло, и сердце у меня сжалось внутри грудной клетки, едва трепеща. Я была опустошена.

Роб закрыл дверь гаража, и мы пошли к машине. Оказавшись внутри, он снял бейсболку и вытер дождевую воду с лица.

— Других улик, кроме твоих фотографий в нежном возрасте, нет. По крайней мере, нет никаких доказательств, что он убил твоих родителей, — констатировал он. — Если это и его рук дело, то он ничего не оставил себе на память, только эти вырезки, и мне кажется, можно сказать, что хранить их его заставляет одержимость тобой. Тем не менее я считаю, что это сделал он. В этом есть смысл. Это вписывается во всю эту ложь.

— Правда? — едва проговорила я. У меня так перехватило горло, что я с трудом выговаривала слова. — А мы не делаем поспешных выводов? Он… он мой муж, а я обвиняю его в убийстве.

— Эмма, я правда думаю, что это он. И мне кажется, ты со мной согласна.

Самое ужасное было в том, что я действительно была согласна. Мне хотелось ошибаться, но я и правда думала, что Джейк виновен.

— Это не твоя вина, Эм. Он воспользовался тобой, как и той девушкой. Вот так он себя ведёт.

— Я знаю… Я просто… — Я посмотрела вниз на свой живот. Неужели я ношу ребёнка убийцы? — Как я могла влюбиться в него?