Безмолвное дитя - Сара Дензил

— Поэтому я и здесь, с тобой. — Он мягко развернул меня лицом к себе. — Я здесь, чтобы помочь тебе преодолеть все испытания. И я буду с тобой, клянусь. Мне ужасно стыдно, что я подвёл тебя. У меня и в мыслях не было доводить до такого.

— Это правда? — прошептала я. — Ты действительно спал с другими женщинами? Почему? Меня тебе не хватает?

Его глаза наполнились слезами, руки повисли как плети, а сам он сгорбился, как сломавшаяся игрушка.

— Ты — всё для меня. Правда. Но… это как болезнь. Мне нужна помощь… Я… я думаю, что у меня зависимость от случайного секса.

— У меня прямо сердце кровью обливается.

Внутри у меня всколыхнулась свежая волна гнева, и мне нужно было что-то сделать, чтобы выплеснуть все накопившиеся эмоции. Я принялась ходить взад-вперёд вдоль кухонного стола, до боли дёргая себя за волосы. Ну почему это всё происходит именно сейчас?!

— Прости меня, Эмма, — причитал он, рыдая на полную катушку и пуская сопли из носа. — Клянусь тебе, я больше никогда не буду этого делать. Я буду лечиться. Я сделаю всё, что ты захочешь.

— Я хочу, чтобы ты ушёл. Хотя… нет, забудь. Мне всё равно не нравится здесь жить, так что уйду я. Мы с Эйденом поедем к Джози на несколько дней, а там разберёмся, как быть дальше. Чёрт возьми, мне рожать через неделю! Я ношу твоего ребёнка, а ты трахаешь других баб! — На волне огня, разлившегося по венам, я нащупала на столе кофейную кружку, размахнулась и швырнула её через всю кухню. Джейк увернулся, и кружка ударилась о вытяжку над плитой, разлетевшись на осколки.

— Боже… вот попала бы в меня…

— Не попала же.

— Эмма, я не хочу, чтобы ты уходила. — Разбитая кружка нас словно отрезвила. Джейк прекратил рыдать и заговорил обычным низким голосом. — Я очень люблю тебя. Ты для меня очень много значишь. Я бы никогда не обидел Эйдена. Я никогда не обижу ребёнка, Эмма. Веришь мне?

Я протяжно выдохнула и кивнула.

— Скорее верю. Как бы там ни было. Но я не могу остаться здесь, Джейк. Ты обманул моё доверие, и я не могу позволить Эйдену быть рядом с тем, кому я не доверяю. Не сейчас, во всяком случае.

— Но у нас будет ребёнок. Кроватка уже готова. Скоро на свет появится наша маленькая девочка. Ты не можешь просто так взять и уйти за несколько дней до родов. Как насчёт ребёнка, Эмма? Разве она не заслуживает того, чтобы прийти в мир в том месте, где всё сделано ради её комфорта, в котором она будет так нуждаться?

— Я… возьму кое-что с собой к Джози, — неуверенно сказала я.

— И что Джози подумает? У неё бесплодие, а ты собираешься жить у неё дома с новорожденным, причём всего через месяц после того, как её бросил муж? Это довольно низко, Эмма.

— Хорошо, тогда я найду себе другое жильё.

— Не уходи! — взмолился он. — Не разбивай нашу семью. Я знаю, что ты любишь меня. Я могу измениться. Я изменюсь ради тебя.

— Я больше не могу тебе доверять, — всхлипнула я. Я устала. Очень устала. Я тяжело опустилась на стул.

— Я не могу жить без тебя. — Джейк налил ещё один стакан виски и выпил половину одним махом. Его покрасневшие глаза и нос были мокрыми от слез, а кожа бледной, и на вид он будто постарел. — Просто не могу. Ты для меня всё, Эмма.

— Не говори так, — вздрогнула я.

— Посмотри правде в глаза: мы — это всё, что есть у нас обоих. Ни у тебя, ни у меня нет другой семьи, я уже не говорю о том…

— У меня есть Эйден.

— Извини, любимая, но он даже не разговаривает с тобой.

— Прекрати, Джейк.

— Ты должна признать тот факт, что он не тот мальчик, которого ты считала погибшим все эти годы. Эйден больше не тот мальчик, и нет никакой гарантии, что ты сможешь снова с ним общаться.

У меня задрожал подбородок:

— Не говори так!

— Эмма, мы нужны друг другу. Мы должны быть вместе ради ребёнка.

Я так устала, что больше не хотела выяснять отношения.

Я просто хотела, чтобы все это прекратилось.

— Не оставляй меня, Эмма. Я пойду к врачу. Мне помогут.

Всё наладится, вот увидишь. Я обещаю.

Никому не хочется признавать свою слабость, но у каждого из нас есть свои слабые места. В нас есть и сила, но в жизни бывают такие моменты, когда обстоятельства настолько невыносимы, что мы легко поддаёмся этим слабостям. В тот день Джейк меня полностью вымотал. Я так устала, что не могла больше сопротивляться, и да, я чувствовала себя как в западне. То, что он сказал о Джози, сильно задело меня. Она моя лучшая подруга, а я не подумала о том, как повлияет на неё появление в доме новорожденного. Родителей я лишилась, своего дома у меня не было. До рождения нашего ребёнка оставалась неделя. Я была истощена эмоционально и слаба физически и легко поддалась на наиболее лёгкий вариант — таким он, по крайней мере, казался в тот момент. Я осталась дома, но с условием: Джейк спит на диване. На следующее утро я не вылезала из кровати, притворяясь спящей, пока он не ушёл на работу.

Я протёрла глаза, приняла душ, высушила волосы и оделась, после чего поставила на зарядку телефон, который разрядился ещё вчера, пока мы с Джейком до поздней ночи выясняли отношения. Потом я зашла к Эйдену — в комнате его не было, он уже встал и готовил себе тост на кухне.

— Доброе утро, — сказала я, стараясь, чтобы мой голос не звучал уныло. — Надеюсь, мы вчера тебя не напугали. Нам с Джейком нужно было кое-что обсудить, и разговор получился бурным. Я в курсе, что ты был сильно занят и рисовал картину, и не знаю, что именно ты слышал, но нам, наверное, стоит поговорить об этом. У нас с Джейком есть некоторые проблемы. Он совершил пару ошибок, а я сказала ему пару ужасных вещей, но мы оба взрослые люди и найдём выход из этой ситуации. Возможно, мы даже пойдём к врачу, как и ты, Эйден. Мы хотим остаться семьёй и двигаться вперёд.

Чем больше я говорила, тем больше опасалась, что пытаюсь убедить больше себя, а не Эйдена. Я вытряхнула хлопья из пачки, не обращая внимания на трясущиеся руки, приняла две таблетки от давления, запив их стаканом воды, и села за стол со своим безмолвным сыном. Если он и был в какой-то степени встревожен происходящим, то виду не подавал.

Покончив с завтраком, я пошла наверх, чтобы уложить в новую кроватку одеяла. После инцидента с краской мы купили ещё одну кроватку, хотя, возможно, могли бы отмыть почти всю краску — но в разбрызганной по детскому одеялу красной краске было нечто устрашающее, и мне захотелось купить новую, просто чтобы избавиться от дурных ассоциаций. Так мы и сделали. И я решила не пускать Эйдена в детскую комнату.

В то утро я гнала от себя все прочие мысли. Хотя срок родов приближался, происходило так много событий, что я решила выбросить из головы все свои беспокойные думы о том, как Эйден будет вести себя с ребёнком. Доверяю ли я сыну? Считаю ли, что его присутствие ничем не угрожает? Вот какие вопросы возникали у меня в голове, стоило позволить себе поразмышлять дольше нужного. Стоило только дать на них отрицательные ответы, как меня начинало уводить в ту сторону, в которую я идти не хотела. В этом случае предполагалось поставить на Эйдене крест, а на это я была не способна. Мне нужно было верить в то, что всё как-нибудь обойдётся, хотя эта вера ослабевала с каждым днём.