Завоевания крестоносцев. Королевство Балдуина I и франкский Восток - Стивен Рансимен

Папа Евгений не разделял уверенность анналиста в том, что пресвитер Иоанн спасет христиан. Он, наоборот, был серьезно обеспокоен. Примерно тогда же к нему прибыла делегация армянских епископов из Киликии, просивших поддержать их в борьбе с Византией. Папа не мог пренебречь своими обязанностями на Востоке. Епископ Гуго отправился во Францию и Германию, чтобы сообщить о падении Эдессы их правителям, а папа Евгений принял решение о необходимости проповеди нового крестового похода. Но, в отличие от папы Урбана, Евгений находился не в том положении для того, чтобы возглавить движение по призыву к крестовому походу. Он не мог попасть в Рим с момента своего избрания в феврале и даже был не в состоянии пересечь Альпы. К счастью, у него сложились прекрасные отношения с двумя наиболее влиятельными монархами Западной Европы. Своим восшествием на престол король Германии Конрад Гогенштауфен был обязан поддержке церкви, а короновал его папский легат. С королем Франции Людовиком VII у папы сложились еще более теплые отношения. После нескольких позорных поступков, совершенных им под влиянием своей жены Алиеноры Аквитанской, Людовик раскаялся и стал во всем слушаться советников из церковных кругов, особенно аббата монастыря Клерво Бернарда.

Именно к Людовику папа решил обратиться за помощью в организации крестового похода на Восток. Поддержка Конрада Евгению была нужна для того, чтобы подчинить римлян и обуздать амбиции короля Сицилии Рожера II. Папа не хотел, чтобы Конрад брал на себя иные обязательства. Но Людовик правил страной, откуда происходило большинство франкских правителей и сеньоров, и именно он был самым подходящим кандидатом на роль предводителя похода, который должен был спасти их от нависшей над ними угрозы. Это заставило Евгения подписать 1 декабря 1145 г. буллу, адресованную королю Людовику, всем сеньорам и верующим Франции, в которой содержались призыв отправиться на Восток ради спасения христианства, обещание того, что их земные сокровища останутся нетронутыми, а все грехи будут отпущены.

Узнав о падении Эдессы, обитатели Запада пришли в ужас. К тому времени интерес и энтузиазм, всколыхнувшиеся по время и сразу после Первого крестового похода, успели утихнуть. Захват Иерусалима будоражил воображение людей, а сразу после него в ответ на просьбы, поступавшие с Востока, туда охотно отправлялись многочисленные армии, свидетельством чего стали крестовые походы 1101 г. Закончились они полным провалом, но, несмотря на это, франкские государства на Востоке продолжили существование и даже сумели укрепить свое влияние.

В Палестину и Сирию продолжали прибывать солдаты, готовые помочь поселившимся там франкам, но их уже было совсем немного. На Восток продолжали прибывать многочисленные паломники, многие из которых оставались там на достаточно долгое время для того, чтобы летом принять участие в военном походе. Встречались среди них и монархи, такие как король Норвегии Сигурд; либо они, подобно англичанам, фламандцам и датчанам, прибывшим в 1106 г., могли представлять собой многочисленную толпу бедноты. Итальянские приморские города время от времени присылали эскадры, помогавшие франкам захватить тот или иной морской порт. Но преследовали они при этом исключительно корыстные цели, связанные с получением торговых привилегий, которые также способствовали увеличению потока отдельных итальянских купцов, отправлявшихся на Восток.

Однако по окончании правления Балдуина I вооруженных паломников стало прибывать все меньше. Единственный их крупный отряд, оказавшийся на Востоке в рассматриваемый период, привел зять Фулька граф Фландрии Тьерри. Туда продолжали приезжать переселенцы — младшие сыновья, такие как Балиан Шартрский, основатель династии Ибелинов, либо бароны вроде Гуго де Пюизе или Манассе де Йержа, надеявшиеся извлечь выгоду из родственных связей с представителями королевской семьи. Более постоянным и ценным человеческим ресурсом были рыцари, прибывавшие в Палестину, чтобы вступить в один из военных рыцарских орденов — госпитальеров или тамплиеров. Ордены постепенно начинали играть роль регулярной армии королевства, а многочисленные земельные владения, переданные им королями и их вассалами, свидетельствуют о том, насколько высоко они ценились. Однако с того времени, как рассредоточились участники Первого крестового похода, на Востоке не стало франкской военной силы, способной предпринять масштабное наступление на безбожников.

Для того чтобы на Западе снова вспомнили о Востоке, был необходим шок, который вызвала новость о падении Эдессы, ибо в Западной Европе государства крестоносцев, расположенные в Сирии, считали всего лишь левым флангом широкомасштабной кампании против ислама, которая должна была охватить все Средиземноморье. Ее правый фланг располагался в Испании, где христианским рыцарям еще было чем заняться.

В 20–30-х гг. XII столетия достижения христиан в Испании становились все более скромными из-за конфликта между королевой Кастилии Урракой и ее супругом королем Арагона Альфонсо. Однако Альфонсо VII, сын Урраки от первого мужа Раймунда Бургундского и ее наследник, способствовал возрождению Кастилии. В 1132 г., через шесть лет после восшествия на престол, он предпринял ряд военных кампаний против мусульман, в результате которых он подошел в 1147 г. к воротам Кордовы, признавшей его своим сюзереном. Уже в 1134 г. он принял императорский титул, чтобы подкрепить претензию на положение сильнейшего правителя на полуострове и подчеркнуть, что он не является ничьим вассалом.

Тем временем Альфонсо I, избавившийся благодаря смерти Урраки от проблем в отношениях с Кастилией, в последние годы своей жизни с переменным успехом проводил военные кампании в Мурсии, а на побережье граф Барселоны Рамон Беренгер III занимался распространением своей власти дальше на юг. Альфонсо I умер в 1134 г. На протяжении трех лет после этого в Арагоне крайне неудачно правил его брат Рамиро, бывший монах. В 1137 г. его двухлетнюю дочь королеву Петронилу выдали замуж за графа Барселоны Рамона Беренгера IV. В результате были объединены Каталония и Арагон, что позволило им обрести мощь, благодаря которой удалось полностью вернуть северо-восточную часть Испании под власть христиан.

Таким образом, к 1145 г. ситуация в Испании казалась весьма благополучной. Но уже поднимался шторм. Могущество Альморавидов, являвшихся самой значительной силой в Испании в течение полувека, стало ослабевать. Их дворец в Африке уже был захвачен Альмохадами, религиозным движением, проповедовавшим запрет роскоши, которое было очень близко к гностическому учению по своей теологии и организации в форме замкнутой группы адептов, созданной берберским пророком ибн Тумартом и перешедшей к более активной деятельности при его преемнике Абд аль-Мумине. В 1145 г. Абд аль-Мумин в Тлемсене одержал победу над эмиром Альморавидов Ташфином ибн Али и убил его. В 1146 г. он завершил завоевание Марокко и был готов к походу в Испанию. Неудивительно, что в подобной обстановке христианские рыцари Испании не реагировали на призывы, поступавшие с Востока. С другой стороны, в связи с тем, что испанские королевства обрели стабильность, французские рыцари и правители больше не могли пользоваться там теми же возможностями, которые у них были в предшествующем столетии.

В самом центре поля боя против ислама располагались владения сицилийского короля Рожера II. Он сумел объединить под своей властью все владения норманнов в Италии, а в 1130 г. принял королевский титул. Рожер прекрасно знал, насколько важно со стратегической точки зрения его королевство, местонахождение которого позволяло контролировать все Средиземноморье. Однако для того чтобы этот контроль был полным, королю было необходимо упрочить свое положение на той части побережья Африки, которая располагалась напротив Сицилии. Такая возможность у него появилась благодаря конфликтам и постоянному соперничеству между мусульманскими династиями Северной Африки, усилившимся из-за ослабления влияния Альморавидов и неудачного сюзеренитета Фатимидов над Тунисом вкупе с зависимостью африканских городов от импорта зерна с Сицилии.