Королевская кровь-11. Чужие боги - Ирина Владимировна Котова

был очень крупным, — и помчался в лес. Ему неприятно и нетерпимо было чувство чрезмерной сытости, от которого клонило в сон, и единственным методом борьбы было движение.

Он раз пятнадцать оббежал вокруг долины, уклоняясь от встреч с местными жителями, по каким-то делам вышедшими в лес, углубился дальше, ради удовольствия промчавшись наперегонки с пугливой косулей, полюбовался на пестрых пташек, попрыгал по деревьям; забравшись на высокую вершину, посмотрел на равнину с порталами — не изменилось ли чего. Побежал дальше. И когда впереди показалось очередное серебряное озерцо зубчатой формы, вздохнул с удовольствием — искупаться сейчас было нелишним. Опасности водоемы, образованные на месте падения божественных доспехов, не представляли — он же пил из ручья, и вода просто показалась необычной и бодрящей. Да и вечером предстояло нырять в похожее — так что почему бы и нет?

Он снял чудом уцелевшие штаны, плотнее перевязал укоротившуюся косу и прыгнул в воду.

И едва не задохнулся от ледяного кулака, сжавшего тело, сдавившего грудь. Рванул вверх, к воздуху — но верха не было, и низа не было, а ледяной кулак все сжимался, грозя перемолоть кости, пробивая разрядами и обжигая левую руку.

Когда Четери очнулся, уже темнело.

Он лежал на дне совершенно сухого озера. Пальцы левой руки покалывало холодом.

Дракон сипло закашлялся, засмеялся — все-таки жив, хоть и глупостью не заслужил этого. Повернул голову, поднес к глазам руку… и восхищенно помянул свою божественную матушку.

Ладонь его от запястья до вторых фаланг пальцев была словно залита зеркальной сталью или серебром, совершенно неощутимым — будто и не было там ничего. А на костяшках при сгибании появлялись шипы. Небольшие, с полногтя высотой, и очень острые, но при этом исчезающие, когда Чет подносил к ним палец потрогать.

Он бы полежал так, приходя в себя, ибо обретение чудесного артефакта — наверняка части доспеха местного водного бога — высосало из него все силы: ноги и руки дрожали словно после недельного забега по раскаленной пустыне. Но красноватые солнечные лучи неумолимо двигались вверх по стволам деревьев, предвещая скорый закат. Нехорошо было оставлять товарищей одних перед испытанием. И «молитва» уже затянулась до неприличия, как бы добрые тимавеш не обиделись.

А еще очень хотелось жрать.

Поэтому дракон сел, скрестив ноги, и разогрел тело глубоким дыханием — когда живот на выдохе чуть ли не прилипает к позвоночнику, а диафрагма ходит вверх-вниз, как рычаг, раздувая легкие. Голова, закружившись поначалу, приобрела ясность, руки и ноги перестали дрожать.

Это ненадолго, но ему хватит.

Первым делом, поднявшись, Четери проверил, не мешает ли перчатка появлению и использованию клинков — но они все так же легко ложились в ладони и послушно исчезали. А перед тем, как направиться обратно к городку, Чет не удержался и вмазал кулаком по одному из папоротников шириной с самого дракона.

Удар не стал сильнее, но боль почти не ощущалась: зеркальная гладь доспеха, подрагивая мелкой рябью, заглушила ее, будто дракон бил по воде, а не по дереву. Зато убойность повысилась благодаря шипам — если раньше при достаточной концентрации удавалось пробить в стенке дыру размером с кулак, то сейчас щепа брызнула во все стороны, и папоротник, заскрипев, стал заваливаться прямо на Четери.

Дракон резво отскочил в сторону и побежал дальше, слыша за спиной шум, треск и гулкий звук падения о землю.

Алина

Когда Четери убежал, Медейра проводила его таким восхищенным взглядом, что Алине даже стало неловко.

— Он быстрый и сильный, — рассуждала неши, направляясь за дом. — И гибкий. И умелый. Странное имя, Че-те-ри, смешное имя, но не портит его.

— Тебе он понравился? У него в нашем мире есть жена, — осторожно проговорила принцесса, надеясь, что поняла все правильно.

Медейра махнула косичками, засмеялась.

— Ну и что? Ни один наш охотник не сравнится с ним, и даже сильнейшие неши не смогли победить его: а ведь я сама на играх после сезона дождей одна одолевала пятьдесят воинов! — Она увидела, что принцесса хмурится, пытаясь разобрать слова, и заговорила медленнее. — Как тебе повезло, что ты рядом с ним! Он ловкий и гибкий, как Вета-Океан. Ледира рассказывала, что однажды Вета-Океан рассердил мать, Хиду-роженицу, непослушанием, и смягчилась она, только когда увидела, как он танцует для нее между струй дождя. Вот и Че-те-ри танцевал, как Вета. Только сама Хида могла победить его! И проклятый Нерва, чудовище-паук, смог, — вспомнила она, поникнув, и замолчала.

В саду росли папоротники самых различных форм и размеров, разбавленные крошечными фруктовыми деревьями. Стояло там несколько живых «шалашей», явно используемых как хозяйственные, и две странные постройки почти вплотную к дому. Одна — небольшой, увитый лианами купол из плотно сплетенных серых стволов, покрытых кожистыми листьями. Она была словно вросшей в землю, с низким входом, завешенным пологом из лиан, с круглой дырой в «крыше». Вторая — из таких же деревьев, но повыше и поуже, этакое высокое яйцо, тоже закрытое спереди пологом.

— Это ве́нрис. — Медейра заметила, с каким любопытством смотрит Алина на большой «купол», и немного оживилась. Говорила она по-прежнему медленно. — Там моются, понимаешь? Неши растят их, как и дома, но убирают наполовину под землю, и выводят в стену родник, который уходит под корни, из которых сделан пол. Там набирают воду для дома, там есть жаровня. Ты сможешь помыться там.

— А, так это же ванран! — Алина постучала по «стене» — тонкие деревья были сплетены очень плотно, а на ощупь казались гладкими, словно полированными. Заглянула внутрь, отодвинув полог, и в свете из окна в крыше разглядела низкий пол из сплетенных корней, жаровню, банную утварь, тонкую струю родника, бьющую из стены. — А деревья не страдают от пара? — ей было невыносимо любопытно. Именно на этом клочке старого Лортаха очень остро ощутилась его чуждость, инаковость по сравнению с Турой.

— Нет! Это каменное дерево, лири́, из него можно делать жаровни, оно не горит и не размокает, а корни его выпивают всю использованную воду и нечистоты, — с гордостью поделилась Медейра. Видно было, что ей приятно удивление гостьи, и глаза блестели от желания рассказать что-то еще. — А это — вертра́н, — она указала на вторую постройку из лири. — Туда ходят, чтобы облегчиться. А это — тебе, — и Медейра без перехода вручила Алине пеструю рубаху и длинные цветные полотняные штаны, пару темного белья, похожего на свободные короткие шорты с завязками на талии и