Небеса с молотка. В погоне за ближним космосом - Эшли Вэнс

О’Доннелл. – Мы испытывали систему нагнетания топлива в ракету под давлением, что-то там пошло не так, и давление стало расти неконтролируемо. Я пытаюсь это дело пресечь, оборачиваюсь, а Питер уже нырнул под стол – и смотрит оттуда на меня снизу вверх вопросительно. Я еще подумал, не лучше ли было и мне забиться под стол?»

Бек в те годы обладал удивительной способностью метаться от проекта к проекту и бесить всех изящными решениями непосильных для других проблем. DARPA сначала выделило Rocket Lab деньги только на создание прототипов ракет с новой топливной технологией, но затем им настолько понравилось увиденное, что Rocket Lab дали добро и выделили дополнительные средства на летные испытания построенной штуки.

В ноябре 2012 года Бек и его команда прибыли на Большой остров Меркьюри демонстрировать ракету на VLM-топливе американским военным высокого ранга. Три года минуло со дня запуска там же Ātea-1. С тех пор Rocket Lab ушла далеко вперед и достигла многого, но ощущение было такое, что неудачный испытательный запуск может поставить крест на будущем компании. Да тут еще по несчастливому стечению обстоятельств Бек и О’Доннелл чудом не угробили свое «пан-или-пропал» детище при пробном запуске двигателя накануне старта.

Майкл Фэй снова выступил в роли гостеприимного хозяина. Телевидения и прессы на этот раз в числе приглашенных не было, зато он с удовольствием разместил в своем доме всяких шишек из DARPA, Lockheed Martin и иже с ними. За ужином накануне запуска разразилась шумная ссора. Разогретый добрым вином управленец из Lockheed решил поставить Бека на место и заявил, что после испытаний Lockheed заберет технологию Rocket Lab себе[109]. «Разговор он повел в духе: „Слушай сюда, пацан. Мы же Lockheed Martin! У тебя, может, и есть крутые идеи, но тебе без присмотра взрослых никак нельзя“, – вспоминал один из присутствовавших. – Гнусная была сцена. Ор стоял истошный. Другие принялись успокаивать Питера тем, что он вон до чего уже сам дошел, так что и дальше обойдется без посторонней помощи».

Следующий день доказал правоту тех, кто вступился за Бека. Rocket Lab собиралась построить машину, которая по всем параметрам превзойдет продукцию американского ВПК с его хвалеными технологиями, – и в точности это и сделала. Ракета пролетела идеально и мягко приводнилась в океане, что позволяло ее оттуда поднять и проанализировать.

Случилось так, что как раз в те дни Алан Уэстон из Центра Эймса НАСА проводил в Новой Зеландии отпуск. Слухи о работах Rocket Lab и предстоящих испытаниях до него долетели через знакомых военных, и он решил напроситься к Беку в гости на эти испытания. Ал долгие годы работал над всевозможными американскими военно-космическими программами, включая разработку передовых технологий в Эймсе, и был вполне способен объективно оценить достижения Rocket Lab и Бека. К месту событий Уэстон прибыл с явно заниженными минимальными ожиданиями – и от увиденного там просто обалдел. «Я привык считать, что в Новой Зеландии никто само слово „ракета“ правильно выговорить не в состоянии, – вспоминает он. – И вся идея мне казалась бредом сивой кобылы, а выяснилось, что всё не так. Питер был настоящим!»

Вскоре после успешной демонстрации Бек созвал общее собрание сотрудников Rocket Lab, которые едва поместились в их крошечном офисе в здании IRL, и раскрыл этой горстке двадцатилетних дальнейшие планы компании. Лично он шесть лет положил на тяжкие труды в недрах их полуподпольной научно-исследовательской лаборатории и теперь чувствует, что в полной мере доказал их состоятельность, в том числе в глазах серьезных американских инвесторов. Другие главы компаний тут бы перешли к ура-ура по случаю достижений бла-бла по поводу перспектив, но Бек продолжил тихо, спокойно и буднично. Теперь он отправляется в Кремниевую долину и не вернется оттуда, пока не раздобудет кучу денег, после чего Rocket Lab приступит к созданию настоящей космической ракеты.

14

«Электрон», на выход!

Теперь представьте себя на миг в шкуре Питера Бека.

В 2013 году ему было уже хорошо за тридцать, и он никак не вписывался в образ типичного стартапера – покорителя Кремниевой долины. Чисто по возрасту ему не удалось бы сойти за своего среди мозговитых недоучек или даже выпускников местных колледжей. В то же время и особых оснований кичиться своей многоопытностью на их фоне у него не имелось – за отсутствием в послужном списке опыта создания успешных по здешним меркам технологических компаний или хотя бы работы в таковых. Не было у него и кладезя полезных контактов в отрасли… Похвастаться он мог лишь парой хитроумных инженерных проектов, успешно выполненных по заказу военных, в смысл которых в этом мире высоких технологий никто и вникать бы не стал.

Хуже всего Беку аукалось его новозеландское происхождение. Новозеландцы скромны донельзя по самой своей природе. Они не просто неспособны к саморекламе, но и готовы опустить и утопить любого соотечественника, добившегося хоть каких-то успехов[110]. Вот Бек и оказался генетически и культурно не готов к тому, чтобы выступать перед сборищами потенциальных инвесторов и рассказывать им, что он такой прекрасный и его Rocket Lab, как принято говорить в Кремниевой долине по любому удобному и не очень случаю, «изменит мир».

Предыдущий сбор денег закончился для Бека не лучшим образом. Ему пришлось отдать половину своей Rocket Lab за жалкие 300 тыс. долларов. На этот раз он планировал обойти офисы венчурных капиталистов и попросить на порядок бо́льшую сумму – 5 млн долларов. Оказалось, что Марк Рокет был чуть ли не простофилей по сравнению с ушлыми калифорнийскими инвесторами, профессионально обученными проезжаться на таких, как Бек; эти так и норовили увести у него никак не меньшую долю Rocket Lab, да еще и на куда худших и обремененных массой мутных оговорок условиях. Усугублялось положение Бека и тем, что предлагаться инвесторам ему приходилось методом нежданных звонков и визитов в их офисы.

Подача проекта Rocket Lab была смехотворной. Бек бил по площадям тяжелой палубной артиллерией презентации PowerPoint, информировавшей инвесторов о том, что грядет космическая революция. Вскоре понадобится запускать десятки тысяч спутников в год, и Rocket Lab планирует стать самым плодовитым производителем лучших в мире ракет-носителей экономкласса и покорить рынок массовых запусков за счет беспрецедентной оперативности и дешевизны. Да, все привыкли, что на подобные проекты замахиваются обычно лишь космические державы да отдельные чудаки-миллиардеры. И да, конечно, постройка ракет обычно занимает много больше времени и обходится значительно дороже, чем ожидалось. Понятно и то, что орбитальные ракеты-носители исторически прибылей еще никому не приносили.