Джугафилия и советский статистический эпос - Дмитрий Орешкин
Шрифт:
Интервал:
Сталин и водка
В советской коммуникативной памяти прочное место занимает повесть о том, как тайные враги и вредители исподволь разрушали здоровье и духовные скрепы советского человека с помощью зеленого змия.
В беседе с иностранными рабочими делегациями 6 ноября 1927 г. в ответ на вопрос о введении в СССР водочной монополии тов. Сталин объясняет ее вынужденный и временный характер: во-первых, чтобы не допустить усиления частного капитала; во-вторых, чтобы должным образом регулировать производство и потребление водки; в-третьих, чтобы в будущем отменить и то и другое. В целом стратегию большевиков на водочном фронте он описывает так:
«Сейчас наша политика состоит в том, чтобы постепенно свертывать производство водки. Я думаю, что в будущем нам удастся отменить вовсе водочную монополию, сократить производство спирта до минимума, необходимого для технических целей, и затем ликвидировать вовсе продажу водки»[101].
Реализации человеколюбивых устремлений, как всегда, мешает враждебное окружение. В данном случае это страны Балтии, Польша и Румыния. Они бряцают оружием и лелеют замыслы. В письме Молотову от 1 сентября 1930 г. Сталин вскрывает агрессивные планы только что возникшего в его стратегическом сознании военного блока:
«…поляки наверняка создают (если уже не создали) блок балтийских (Эстония, Латвия, Финляндия) государств, имея в виду войну с СССР. Я думаю, что пока они не создадут этот блок, они воевать с СССР не станут, — стало быть, как только обеспечат блок (здесь и далее выделено Сталиным. — Д.О.), — начнут воевать (повод найдут). Чтобы обеспечить наш отпор и поляко-румынам, и балтийцам, надо создать себе условия, необходимые для развертывания (в случае войны) не менее 150–160 пехотных дивизий, т. е. дивизий на 40–50 (по крайней мере) больше, чем при нынешней нашей установке. Это значит, что нынешний мирный состав нашей армии с 640 тысяч придется довести до 700 тысяч. Без этой “реформы” нет возможности гарантировать (в случае блока поляков с балтийцами) оборону Ленинграда и Правобережной Украины. Это не подлежит, по-моему, никакому сомнению. И наоборот, при этой “реформе” мы наверняка обеспечиваем победоносную оборону СССР. Но для “реформы” потребуются немаленькие суммы денег. Откуда взять деньги? Нужно, по-моему, увеличить (елико возможно) производство водки. Нужно отбросить ложный стыд и прямо, открыто пойти на максимальное увеличение производства водки на предмет обеспечения действительной и серьезной обороны страны. Стало быть, надо учесть это дело сейчас же, отложив соответствующее сырье для производства водки, и формально закрепить его в госбюджете 30–31 года. Имей в виду, что серьезное развитие гражданской авиации тоже потребует уйму денег, для чего опять же придется апеллировать к водке… Жму руку»[102].
Сталинская арифметика нуждается в пояснениях. Если мирный состав армии увеличивается с 640 до 700 тыс. (плюс 60 тыс.), то это никак не тянет на 40–50 дивизий: в дивизии не менее 10 тыс. бойцов. Стало быть, имеется в виду подготовка новых 60 тыс. человек только командного состава, чтобы в случае войны иметь готовое руководство для развертывания набранных по призыву 40–50 дополнительных дивизий общей численностью порядка 500 тыс. человек.
Что касается экономики, то здесь все логично. Раз плановое социалистическое хозяйство в действительности нацелено не на удовлетворение платежеспособного спроса населения, а на удовлетворение геостратегических расчетов вождя, произвести необходимого количества товаров народного потребления оно не может. Следовательно, не удается обеспечить возврат напечатанных денег в казну (или, что по сути близко, связать денежную массу массой произведенных товаров и услуг). Удачный способ наполнить экономическим смыслом эмитируемые ради милитаризации рубли — елико возможное наращивание монопольных продаж самого простого в производстве и коммерчески выгодного продукта. Вертикаль печатает деньги, выдает ими зарплату, а в качестве экономического наполнения гонит алкоголь. По-партийному отбросив ложный стыд и забыв трехлетней давности обещания в будущем «ликвидировать вовсе продажу водки». Чего только не пообещаешь ради укрепления международной солидарности трудящихся и социального мифа. Обычное дело.
Через две недели, 15 сентября 1930 г., дисциплинированное Политбюро ЦК принимает решение:
«а) Ввиду явного недостатка водки как в городе, так и в деревне, роста в связи с этим очередей и спекуляции, предложить СНК СССР принять необходимые меры к скорейшему увеличению выпуска водки. Возложить на т. Рыкова личное наблюдение за выполнением настоящего постановления. б) Принять программу выкурки спирта в 90 мил. ведер в 1930/31 году»[103].
В публичном документе, как видим, элементы ложного стыда все же присутствуют: «ввиду явного недостатка», а также для борьбы с «очередями и спекуляцией». Все во имя человека, все для блага человека.
Округленно считая тогдашнюю численность населения в 155 млн человек, прикинем ожидаемый результат на душу: 0,6 ведра. Ведро как довоенная мера объема — 12,3 л. Итого более 7 л спирта в год. В структуре населения (грубо) 75 млн мужского и 80 млн женского пола. Из них примерно 45 млн мужчин от 18 лет и старше. Итого, если брать только сильный пол в зрелом возрасте, получаем на мужскую особь по два ведра спирта, 4–5 ведер водки, учитывая, что «рыковка» была по крепости слабее классических 40° (обычно от 30° до 38°). Итого, оценочно, около 50–60 литров (100–120 бутылок) национального напитка в год на душу взрослого мужского населения; 8-10 поллитровок в месяц. Хотя, конечно, женщины и дети тоже изо всех сил помогали.
Расчет заведомо условен, потому что вовсе не факт, что запланированные СНК 90 млн ведер спирта действительно удалось выкурить: социализм же! Кроме того, непонятно, как трактовать поставленную партией задачу: 90 млн ведер — это в дополнение к уже существующему объему (чистая прибавка) или общее итоговое производство, включая ранее существующие мощности?
В России 1913 г. (одноименный сборник, с. 310) среднедушевое, в расчете на оба пола, потребление водки в сорокаградусном эквиваленте оценивается в 0,6 ведра (7,4 л) в год. Значительная часть потребления обеспечивалась самогонкой. Оно оставалось близким к стабильному в течение завершающего пятилетия перед Первой мировой войной (если взять интервал в 10 лет, скорее видна тенденция к медленному росту). Но в 1931 г. партия инициирует 0,6 ведра уже спирта на душу. Допуская, что до сталинской «реформы» пили примерно так же, как до революции, можно думать, что «реформа» (если ее удалось претворить в жизнь в полном объеме) как минимум удвоила душевое потребление.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!