Древние. Том I. Семейные узы. Часть I - Юрий Романов

— Нет, нет! — Кричал младший, отказываясь уходить без Лирии.

Меч был потерян, они вновь были окружены.

“Ударь о землю! Немедленно!” — Кричал голос в голове Эвара.

С двух сторон стали подступать чудовища, — действовать необходимо сейчас. Младший в последний раз взглянул на Лирию: змею, к тому моменту уже лишили хвоста массивным когтем; храбрый дракон пытался отбиваться, заслоняя своим телом проход к хозяевам, но возникший из мясной кучи великан схватил змею за голову и сжал с такой силой, что та вмиг перестала сопротивляться. Едва соображая, что происходит, Эва машинально нацелил щит на себя: оба брата тотчас вылетели за пределы поля боя и, едва придя в себя, спотыкаясь, падая на нескончаемые коряги и пни, вставали, убегая из пропасти что было мочи. Где-то меж мёртвой гряды забрезжил тусклый свет.

Это был выход. Они нашли его.

Сзади гудела клоака разнородных тварей, которым не суждено было покинуть убийственную западню, но которые гнались за юношами, пытаясь затащить несчастных обратно в бездну. Дэстан поддерживал брата, позволяя тому бежать впереди для того, чтобы в случае, если демоны настигнут их, быть готовым пожертвовать собой ради Эвара. Щит был утерян и всё, что оставалось — бежать.

За прогнившими толстыми стволами забрезжил яркий солнечный свет и свежий воздух, вперемешку с запахом моря окутал собой изнурённые тела. Привыкшие к постоянной тьме, братья не сразу распознали тонкий, чёрный силуэт, стоявший на берегу. Эвар выбрался первым, а за ним и Дэстан. Едва младший сделал шаг из злосчастного Леса, как тотчас его горло проткнуло длинное лезвие истинно чёрного цвета. Дэстан бросился к поражённому телу брата: тот задыхался, не в силах произнести ни слова, тщетно пытаясь вытащить из шеи ледяное копьё. Спустя несколько мгновений, Эвар погиб, захлебнувшись собственной кровью.

Сознание Дэстана помутнело; голова закружилась, а горло заболело от собственного крика.

— Ну здравствуй, Дэстан. — На берегу стояла невысокая, черноволосая женщина, окружённая солдатами, державшими Реми и Шору.

— Что… Что… Не можеть быть. — Задыхался Дэстан.

— Долго же вы там пробыли. Но я удивлена. — Усмехнулась Розель. — Вы выжили, чтобы умереть от моей руки! Кааре будет не одиноко. — Тёмная волшебница вожделенно приближалась к юноше, что был не в состоянии встать. Он держал на коленях окровавленное тело брата. Ему была безразлична его дальнейшая судьба, совсем как тогда, будучи лёжа под тушей исполинского чудовища, когда Дэстан впервые проснулся в лесу.

Растягивая момент своего торжества, Розель неспешно двигалась к убитому горем юноше. Из руки волшебницы возникло новое лезвие из стихии тьмы. Только Розель запустила в обездвиженную жертву истинно-чёрный клинок, как внезапно из вечного мрака гряды деревьев громогласно вырвалась белая птица. Ворон налетел на Розель, рьяно царапая лицо убийцы.

Стража тотчас бросилась помогать своей королеве, но не могла отогнать остервенелого защитника.

Массан ранил Розель щёку, разодрав кожу до мяса и бросился к Дэстану. Опустившись на плечо хозяина, Массан прислонился к его телу.

“Во владениях Саарса начнётся твой путь” — Прозвучало в голове Дэстана и юноше подумалось, будто этот голос он уже слышал в лесу, в храме павшей богини. В этот момент он понял, что с ним говорит не его верный спутник.

Птица едва успела телепортировать хозяина из поля боя в безопасное место, как тотчас была пронзена иглой тёмной волшебницы. Тело белоснежного ворона, израненное в бою с лесными тварями, пригвоздилось к ветхому стволу.

Розель не сумела сдержать гнев от того, что её главная цель сейчас вот так запросто испарилась. Несколькими точными ударами лезвий из стихии тьмы, волшебница изрезала свою свиту. Когда же ярость королевы утихла, Розель неспешно подошла к птице, ещё живой. Массан морган всеми тремя глазами, когда из его шеи, проткнутой иглой, сочилась кровь.

Розель презрительно оглядела животное; в томной тишине внезапно послышался хруст, а после, волшебница разглядела и тех, кто наблюдал за ней по ту сторону Леса Тишины: орда тварей, что гналась за братьями, тупо уставилась на хрупкую волшебницу.

— Куда он мог отправиться? — Проговорила Розель, не оборачиваясь, двум оставшимся в живых братьям.

Реми и Шору, прижавшись друг к другу, отвернули головы, боясь пошевелиться.

— Куда он делся? — Продолжила Розель чеканным голосом.

Младший, запинаясь и, постоянно сглатывая, пролепетал, дрожащим голосом:

— Мы не знаем, честно! — Успел проговорить мальчик, как почувствовал в животе острую боль, после чего рухнул намертво.

— Спрашиваю последний раз. — Безразлично бросила Розель, обернувшись на Реми, вжавшегося в песок.

— Я расскажу, я знаю! Знаю! Знаю, только не убивайте! — Рыдал юноша.

Глава 3. Такова твоя судьба

“Только что завершилась двенадцатая Нептуно-Земная война!” — трубили глашатаи со всех уголков Торина. — “Победа на нашей стороне! Ровно как и двадцать лет назад, Земля отстояла свою независимость, одолев вторую сошедшую с ума представительницу рода Мели!”

В роскошно убранном зале, с четырёхметровыми, расписанными фресками потолками, исполинскими колоннами, обвиваемыми мифическими существами и устланным драгоценными камнями голубом ковре, что вёл к величественному матрану, где восседал молодой правитель Нуар. Матран — парящая в центре королевского зала полусфера, обычно состоявшая из чистой, полу-прозрачной магии, где правитель парил в невесомости, вращаясь по кругу, однако видя, при этом, с помощью мистического трона каждого члена зала.

Прядь каштановых волос назойливо выпадала из-за уха, обнажая едва видимый, уже давно заживший, но всё ещё ясный порез на правом виске. Слегка приподнятые уголки ухоженных бровей украшали вытянутое, тонкое лицо, на котором намертво была прилеплена самодовольная ухмылка, неизменно сопровождавшая владыку на публике, а пара живых, ярко-жёлтых глаз цепкостью ястреба впивалась в собравшуюся массу придворных. Нуар то и дело посматривал на свою наставницу, черноволосую Розель.

Разнородная масса, состоящая по большей части, из подконтрольных правителю военных и чиновников, бурно аплодировала после каждой паузы. Среди государственных деятелей находились так же и главные приближённые лица, — круг из семи могущественных волшебников, выполнявших самые сложные дела и осведомлённые обо всём, что происходит в высших кругах власти.

Король неспешно приподнялся. Его глаза выражали недовольство. Всем своим тоном Нуар старался показать безразличие, но совладать с эмоциями у новоиспечённого правителя получалось с трудом.