Хроники Империи Ужаса. Крепость во тьме - Глен Кук

– Их там полно, – сказал Насеф.

– Мы этого ожидали. Скоро Дишархун. Слышал что-нибудь от шпионов?

Бич Господень вполне заслужил свой титул. Тактика его была самой передовой, в бою его ярость не знала себе равных, и у него имелись шпионы в самом Королевском шатре.

– Угу. – Насеф развернул пергаментную карту. – Мы здесь, на восточном краю. – Столица стояла в центре большой котловины. – Люди короля Абуда разбили лагерь без особого порядка. Они ничего не подозревают. Вся знать собралась в Королевском дворе. Наши шпионы атакуют одновременно с нами. Змея должна лишиться головы в первые же минуты сражения.

Ученик прищурился, глядя при свете луны на карту:

– А эти твои пометки? Что там?

– На дальней стороне – лагерь Хоквинда. – (Ученик вздрогнул – наемник Хоквинд командовал силами противника в Вади-эль-Куфе, и имя его вызывало патологический ужас.) – Возле Королевского двора – лагерь Юсифа. Думаю, оба заслуживают особого внимания.

– Воистину. Поймай мне Юсифова щенка. Хочу, чтобы он снял с меня заклятие.

– Обязательно, повелитель. Я отправлю в лагерь валига целый отряд. Никто не сбежит.

– Мерьем говорит, будто видела моего ангела. Дети тоже. Сегодня он с нами, Насеф.

Бич Господень неуверенно взглянул на него. Ученик подозревал, что вера его существует лишь на словах.

– В таком случае мы никак не можем потерпеть неудачу. – Насеф на мгновение сжал его плечо. – Скоро, Мика. Скоро.

– Тогда иди. Начинай.

– Я пришлю гонца, когда мы захватим Храмы.

Звуки сражения отражались от стен котловины, и их не было слышно снаружи – голоса ночных птиц и то казались громче. Чтобы что-то услышать, требовалось подойти к краю, где сейчас стоял Эль-Мюрид, глядя на мягко светящийся амулет на левом запястье, который много лет назад дал ему ангел. С его помощью он мог вызвать молнию с безоблачного неба. Теперь он думал о том, потребуется ли применить силу амулета, чтобы помочь Насефу.

С того места, где он стоял, мало что было видно – лишь свет нескольких костров нарушали густую темноту внизу.

– Как думаешь, у них все в порядке? – спросил он Мерьем. – Скорее бы Насеф прислал гонца. – Ему было страшно – он слишком многое поставил на единственный бросок костей. Враг был намного сильнее. – Может, мне самому пойти туда?

– Насеф слишком занят, чтобы впустую тратить людей ради того, чтобы нас обнадежить. – Мерьем посмотрела на небо.

Войну ей уже доводилось видеть, и часто, но ангела мужа – никогда. До сегодняшней ночи она даже не до конца в него верила.

Ученик все больше не находил себе места, уверенный, что сражение складывается не в его пользу. Каждый раз, когда он ехал в одном строю с воинами, что-то шло не так. Вернее, не каждый раз – давно, когда его дочь была еще младенцем, они с Насефом захватили Себиль-эль-Селиб, во время такой же ночной атаки. Себиль-эль-Селиб считался важнейшим религиозным центром за пределами Аль-Ремиша. Из этой победы выросло все, что за ней последовало.

– Успокойся, – сказала Мерьем. – Ты все равно ничего не можешь сделать, только зря расстраиваешься.

Она повела его назад через ряды одетых в белое телохранителей-Непобедимых к скоплению валунов, где ждали слуги. Некоторые спали.

Как смели они спать? В любое мгновение, возможно, придется бежать… Он насмешливо фыркнул. Они спали, потому что знали: если бы ход сражения повернулся в пользу врага, им пришлось бы бежать уже давно.

Эль-Мюрид, Мерьем и Сиди спешились. Его дочь поехала проверить заставы.

– В ее жилах течет кровь эль-хабибов, – сказал он Мерьем. – Ей всего двенадцать, но она уже похожа на маленького Насефа.

Мерьем устроилась на тюфяке, который положил для нее слуга.

– Сядь со мной. Отдохни. Сиди, будь так добр, узнай, приготовила ли Альтафа лимонад. – Мерьем прижалась к мужу. – Прохладно сегодня.

Он улыбнулся, постепенно успокаиваясь:

– Что бы я без тебя делал… Смотри, котловина начинает светиться. – Он попытался встать, но Мерьем снова его усадила:

– Расслабься. Ты все равно сейчас ничему не поможешь. Как ты себя чувствуешь?

– В смысле?

– Болит что-нибудь?

– Не особо. Так, немного.

– Хорошо. Меня беспокоит, что Эсмат дает тебе снадобье.

Если что ему и не нравилось в Мерьем, так это ее постоянное ворчание в адрес врача. Но на этот раз он не стал обращать на него внимания.

– Поцелуй меня.

– Здесь? Люди увидят.

– Я Ученик. Я могу делать, что захочу, – усмехнулся он.

– Ах ты, зверюга. – Она поцеловала его и чихнула. – Ну и борода у тебя. Интересно, где застрял Сиди?

– Наверное, ждет, пока приготовят лимонад.

– Альтафа – ленивая шлюха. Пойду посмотрю.

Эль-Мюрид откинулся на тюфяк:

– Не задерживайся.

Он закрыл глаза и, к своему удивлению, не заметил, как заснул.

Его разбудили крики. Где? Как долго он спал? Сияние из котловины стало ярче… Слышались полные ужаса вопли. На фоне сияния виднелись силуэты атакующих всадников с мечами в руках, похожие на демонов из адского пекла.

Шатаясь, он поднялся, борясь со сном и пытаясь вспомнить, где оставил меч.

– Мерьем! Сиди! Где вы?

Врагов было человек пятьдесят, и все они мчались к нему. Даже Непобедимые не могли их остановить, и его слуги уже падали под ударами мечей.

Его охватил старый, хорошо знакомый ужас. Он не мог думать ни о чем, кроме бегства. Но бежать было некуда, так же как и после Вади-эль-Куфа, – от всадника не убежишь. Нужно было где-то спрятаться.

К нему с плачем бросился мальчик.

– Сиди! – заорал он, позабыв о страхе.

К мальчику резко свернул какой-то всадник. Сбоку возникла еще одна лошадь.

– Девочка! Да ты с ума сошла, – выдохнул Эль-Мюрид, глядя, как дочь преграждает путь вражескому всаднику.

На мгновение они замерли друг напротив друга, а Сиди метнулся в сторону камней.

– Мерьем! – (Его жена бежала сквозь гущу сражения следом за Сиди. Всадник скользнул мимо девочки и взмахнул мечом. Вскрикнув, Мерьем споткнулась и упала, а затем поползла к камням.) – Нет! – Не имея под рукой лучшего оружия, Эль-Мюрид швырнул камень, но промахнулся. Всадник, атаковавший Мерьем, взглянул в его сторону. – Гарун бин Юсиф! – Он выругался. – Хотя – кто же еще?

Его старые враги всегда оказывались рядом. Семья Юсифа была главным поборником зла. Этот юноша начал вредить ему в шестилетнем возрасте, из-за него лошадь сбросила Эль-Мюрида, и он сломал лодыжку, которая болела до сих пор. Его амулет вспыхнул, словно предлагая вызвать молнию и покончить с нескончаемым проклятием.