Черный ворон, я не твой - Владимир Колычев

– Не суетись, баран!

Жигули «пятой» модели не отличались повышенной приемистостью, поэтому машина не смогла враз по велению водителя развить большую скорость. Олег сбросил газ до средней величины, и со стороны могло показаться, что машина набирает ход в обычном, несуетливом ритме. И она, пожалуй, не вызвала бы подозрений, если бы, кроме нее, от банка отъезжали другие машины. Но она была единственной движущейся автоединицей. Она не могла не вызвать подозрений. Поэтому ментовской «Форд» с включенными мигалками сразу же прилип к ней. Противно загавкали динамики.

– Водитель автомашины «ВАЗ-2105», немедленно остановитесь! В противном случае будем стрелять!..

– Так мне жать на газ? – грубо и в панике спросил у Германа Олег.

– Жми!!!

«Жигули» разгонялись медленно, а «Форд» уже обгоняет их, чтобы перегородить путь.

– Тормози! – заорал на Олега Себастьян. – Гасить их надо!

Олег затормозил, едва не врезавшись в борт милицейской машины. Первым из «пятерки» выскочил Себастьян, за ним Герман. Один с автоматом, другой с пистолетом. Звонко и оглушительно гулко простучала длинная очередь, несколько раз ей поддакнула «беретта»… Пули били по машине, пробивали тонкое железо бортов, спускали колеса. Казалось, находящиеся в ней милиционеры не могли уцелеть. Но когда Себастьян повернулся к расстрелянной машине спиной, раздался одиночный выстрел, и пуля ткнулась между лопаток, протолкнув его вперед.

– Суки! – в бешенстве заорал Герман.

И, забыв об осторожности, рванул к расстрелянной машине. Бах-бах-бах!..

Римма не сидела сложа руки. Она вовремя выскочила из машины, принимая падающего Себастьяна на руки. Глаза его закатывались, на губах пузырилась розовая пена. Это было ужасно. Игорь помог ей втащить в машину конвульсивно задергавшееся тело. Герман запрыгнул на свое сиденье. Ребром кулака ударил по плечу Олега.

– Гони!

И, обращая взгляд к раненому брату, закричал:

– Что с тобой?

Себастьян ответить не мог. Хотя бы потому, что он уже и не слышал, и не видел брата. Он уже бился в агонии. А Герман забился в истерике.

– Суки! Мрази!..

Очень быстро его гнев перекинулся с ментов на Игоря.

– Ты, очкун хренов! Ты чего в машине остался! Ты чего в ментов не стрелял?

– Да я… – стушевавшийся Игорь не находил слов в свое оправдание.

– Розетка ты для!.. – в бешенстве заорал на него Герман.

– Он не мог стрелять! – вступилась за брата Римма. – У нас договор, ты что, забыл?!

Договор был. Втягивая Игоря и Олега в свое дело, дядя Стас клятвенно пообещал им, что не будет требовать от них смертоубийств. Это, в общем-то, было не только их условием. На этом настаивала и мама… Но что бы Римма ни говорила в оправдание брата, она понимала, что договор не оправдывает его бездействия. Он должен был помочь Герману и Себастьяну устранить появившееся на пути препятствие. А он остался в машине…

– Какой к черту договор? – бушевал Герман. – Туфта все это, понятно!.. Привыкли жар чужими руками загребать! Семейка! Тьфу!..

– Это кто жар чужими руками загребает? – вскипела Римма. – Кто Ваську заарканил? Кто банковскую сучку раскрутил?

– Ваську – ты! Сучку – Игорек! – похабно осклабился Герман. – Одна – проститутка, другой – альфонс!..

– Закрой свою поганую пасть! – взбесился Игорь.

Он вытащил свой пистолет и приставил его к голове Германа. Точно тоже сделал, заступившийся за брата Олег.

Герман оказался меж двух огней. Или даже между трех – если считать Римму, которая была солидарна со своими братьями.

– Вы что, с цепи сорвались? Я же пошутил! Вы что, шуток не понимаете? – испуганно заелозил он.

– Еще одна такая шутка, и пуля в твоей башке шутить будет! – убирая ствол, сказал Олег.

Он не мог долго отвлекаться на Германа, потому что вел машину. До условного места, где нужно было пересесть в другую машину, оставалось совсем немного…

Игорь тоже отвел пистолет от головы Германа, но прятать его не стал. Подпер стволом спинку сиденья, на котором тот сидел. Если вдруг что, пуля с легкостью пробьет столь пустячную преграду.

Впрочем, Герман больше не возникал: понял, что остался в меньшинстве. Зато завелась Римма.

– Хреновый из тебя вожак, братец! – набросилась она на него. – Был бы дядя Стас, такого бы не случилось!

Может, это было иллюзией, но ей действительно казалось, что будь с ними дядя Стас, менты не сели бы им на хвост. Он в своих планах предусматривал все мелочи, чего не мог сделать Герман.

– Не случилось бы! – ехидно усмехнулся Герман. – Будь он с нами, менты бы никогда не узнали, что мы в Харькове. А он с ментами сейчас. Потому менты и узнали, где мы. Потому и шум подняли…

Римма задумалась. Возможно, внезапное появление ментов могло быть связано с тем, что на связь с дежурной сменой вышел Василь, а не его напарник. Может, менты спохватились, на всякий случай вызывали экипаж. А может, к ним поступила информация, что где-то в Харькове, возможно, происходит ограбление… Так или иначе, ушли они от погони. Жаль, конечно, что потеряли Себастьяна. Но ведь он не первый в этой череде. Сначала тетя Рита, затем Герберт, теперь вот Себастьян. И сам дядя Стас фактически списан со счетов…

– Все равно хреновый из тебя вожак. – Она продолжала настаивать на своем.

– Не знаю, не знаю. Бабок полный багажник, – ухмыльнулся Герман.

– Тогда оставайся вожаком, – коварно усмехнулась Римма. – Но в своей семье. А в нашей Игорь будет…

– Это что, раскол? – опешил Герман.

– Расходиться нам надо, – кивнул Игорь.

Ему явно понравилось предложение сестры.

– Но мы же всегда вместе! – продолжал возмущаться Герман.

– Закончилось наше всегда. Не доверяем мы больше твоему отцу. Он под монастырь нас чуть не подвел.

– О чем ты говоришь, Игорек?

– О том, что он с нами должен был быть, а он пошел маму нашу любить. На том и спалился…

– Откуда ты знаешь, как он спалился?

– Я знаю, он к ней ушел. А потом этот звонок с его телефона… Менты его там повязали. Они же мне позвонили…

– Если б не он, тебя бы тоже повязали. Он же придумал условную фразу…

– Да я бы и сам догадался!

– Хрена бы ты догадался!

– Заткнись!

На какие-то несколько мгновений в машине установилась тишина. Только было слышно, как шуршат колеса да шумит под капотом двигатель.

– А ты спроси у нас, братан, нравилось нам, что твой папа топтал нашу маму? – нехорошо глянул на Германа Олег.

– Э-э, но это же нормально…