Черный ворон, я не твой - Владимир Колычев

– Но ты попал ко мне, и уже завтра братва должна узнать, как ты построил меня. Типа самого кума за жабры взял. Узнает братва и оценит. А это дополнительный бонус в копилку твоего авторитета…

– Во-первых, ты не кум…

– А во-вторых, я тебе слова не давал… А в-третьих, ты не владеешь информацией. Завтра-послезавтра меня выпустят, и я снова займу свой кабинет. Угадай, кого я вызову к себе первым?..

– Не нравишься ты мне, Сизый, – осуждающе покачал головой Чиркач. – И особливо не нравится твой базар…

– Это не базар, гражданин бродяга. Это разговор опера с заключенным. Я тебя к себе не звал, ты сам ко мне пришел, так что сиди и слушай, что начальник говорит…

– Не, ну ты в натуре!..

– Все сказал? Теперь и я скажу… Правильно сделал, что ко мне пришел. И про Казимирова правильно разговор поднял… Не был я с ним заодно. Не был…

Андрей достал из-под подушки пачку «LM», выбил из нее сигареты, миролюбиво протянул ее Чиркачу.

– Закурим?

– Можно.

Вор и сам понимал, что залез в чужой монастырь. И раз уж не вышло взять кума нахрапом, то надо возвращаться на исходные позиции. В данном случае для него худой мир был предпочтительней доброй ссоры.

Андрей уже совсем успокоился и был само воплощения миролюбия. Это не было хитростью, он действительно не хотел войны с воровской властью. Но все же Чиркач попался на удочку, которую он, в общем-то, поставил случайно. Он вытащил сигарету из пачки, которую Андрей держал в руке. Выходило, что он взял подачку из кумовских рук.

– Извини, что пачку на стол не положил, – насмешливо сощурился Андрей.

Вор досадливо поджал губы… Он должен был дождаться, когда Андрей положит сигареты на стол и тогда уже взять угощение. Должен был, но сплоховал. А это косяк на репутацию…

– Да ты не бери в голову, Николай Александрович, – обратился к нему по имени-отчеству Андрей. – Братвы здесь нет, никто ничего не видел, а я не трепло, ты же сам знаешь… Да и не зашкваренную же ты сигарету взял…

Чиркач вздрогнул, выронив сигарету из рук. Андрей расхохотался.

– Ну ты меня уморил! Сам подумай, стал бы я запомоенную пачку при себе держать!

– Ты – мент, ты можешь все.

– Чтобы тебя опустить, да?.. А зачем это мне нужно?.. Да и не ждал я тебя. Логично?

– Логично.

– Тогда закуривай.

Было бы глупо надеяться, что Чиркач поднимет с пола упавшую сигарету. Поэтому Андрей положил пачку на стол. Но вор достал из своего кармана «Мальборо» в светлой упаковке. В красной пачке сигареты покрепче, но вору держать при себе что-либо красное западло. В свое время они не признавали «Приму», потому что она была в красном. Сейчас с этим не так строго, даже сами воры относятся к своим же законам, как будто это музейная ценность – перед ними надо благоговеть, но пользоваться ими не обязательно, потому что анахронизм…

– А насчет Казимирова скажу тебе, что редкая он сволочь. – Андрей закурил, глубоко затянулся.

– Это ты сейчас так говоришь. А раньше ты его покрывал.

– Он не телка, а я не бык, чтобы его покрывать… Ты, Николай Александрович, знаешь, что такое любовь?

– Плавали – знаем.

– Вот и я плавал. Чуть не утонул… В племянницу его влюбился, потому и взял его под свою опеку…

– В племянницу, в ту, которая в розыске?

– В нее… За то и пострадал…

Он мог бы сказать, что его подставили. Но в воровской среде, как и во всяком нормальном обществе, нытики и неудачники не в почете. Подставы, разводы – это оружие воров, и если ты попал в такой капкан, значит, лох… А из-за любви пострадать не грех. Любовь – это свято. Даже предательство в любви окружено романтическим ореолом. Не зря же зэки не стесняются выкалывать на себе женщин – то с голой грудью, то с кинжалом, пронзающим розу, в районе того же бюста. Или женская голова в рамке из подковы, обвитой колючей проволокой. «Месть за измену», «Тюрьмой обязан женщине», и так далее, и тому подобное…

– Ничего, все уже нормально. Скоро я вернусь в свой кабинет, – пообещал Андрей.

Чему вор не очень то и обрадовался.

– А как же любовь? – усмехнулся Чиркач.

– Любовь пришла, любовь ушла… И тебе, наверное, уже пора.

– Гонишь, начальник?

Андрей мысленно поставил себе дополнительный плюсик в зачетку. Начальником его Чиркач величает. Значит, признал его силу и правду…

– Не гоню. Но ты за Казимирова спросить хотел, а я за него не в ответе…

– Ходят слухи, что он сейчас в больнице лежит. Подстрелили его, говорят…

– И что с того?

– К нам он вернуться должен.

– Возможно.

– Дров он наломал. Теперь его самого в дрова делать надо.

– Не советую. Им Генеральная прокуратура занимается.

– А мне все равно. Он Косого заделал, за это с него спрос…

– От меня чего хочешь?

– Чтобы ты не мешал.

– Генеральную прокуратуру ты не боишься, а со мной подстраховываешься… Чтоб ты знал, мы с Казимировым – враги.

– Тем лучше.

– Ты не так понял. Враг он мне или нет, но он должен дожить до суда. И он доживет!

– Это ты не понял, начальник. Казимиров Косого убил!

– Косого физически убил. Тебя – морально. – Андрей глянул на вора жестко, беспощадно. – Амбалов твоих подмял, тебя в расход мог пустить. Вот ты и злишься… А ведь сыр-бор на пустом месте разгорелся. Что плохого сделал тебе Казимиров, зачем ты его на разбор вызвал?

– Это наши дела.

– Дела ваши, а лезть в них буду я. Из мухи ты слона раздул. Эта раздутая муха тебя и уделала. Злишься ты, Чиркач, места себе не находишь. Человека к смерти приговорил… Шатается твой авторитет, сам это чувствуешь. Стареешь ты, а на подходе молодые волки, зубастые…

– Старею не старею, а тюрьму разморозить смогу! – сверкнул взглядом Чиркач.

Что верно, то верно, он еще был достаточно силен для того, чтобы устроить беспорядки в следственном изоляторе. С его подачи мог начаться нешуточный бунт, с захватом заложников. Именно поэтому и начальник тюрьмы старался не злить вора.

– Это запрещенный прием, – покачал головой Андрей.

– Да мне фиолетово! – торжествующе оскалился Чиркач.

– Но и у нас запрещенные приемы имеются.

– Только попробуй!

– Да не пыли, в камеру с петухами тебя не бросят, это слишком просто. Я тебя в одну камеру с Казимировым брошу. Он хоть и не вор, но на его счету такие дела, что братва легко его признает. А он хочет быть большим мафиозным боссом. И место смотрящего тюрьмы его вполне устроит… Кто выживет из вас двоих, тот и станет смотрящим. Нормальное условие?