Стоунхендж - Юрий Никитин

— Да проснись же!.. До замка рукой подать!

Яра бежала, закусив губу. Глаза ее были вытаращены,раскрасневшееся лицо некрасиво лоснилось от пота.

Калика остановился с луком с руках, шире расставил ноги. Егоруки замелькали так быстро, что Томас видел только смазанное движение. Стрелыушли одна за другой, первая еще не достигла цели, как ее догоняли еще пять.

Томас, сцепив зубы, оставил калику прикрывать их бегство, асам тащил, понукал, чуть ли не волочил Яру за собой по земле. Она однаждыспоткнулась, упала ему на руки. Он попытался подхватить ее и нести, но онакое-как высвободилась, упершись обеими руками ему в грудь.

Томас заорал рассерженно:

— Быстрее!

Они бежали, держась за руки. На стенах уже появились головы.На них смотрели заинтересованно, орали подбадривающе. Сзади нарастал конскийтопот, крики. Томас боялся оглядываться.

Взбежали на гребень рва. Впереди был еще один глубокий ров,заполненный водой, а за ним — запертые ворота с поднятым мостом. Томас поспешнообернулся, едва успел выхватить меч. Сбоку блеснула сабелька Яры, но Томаспостарался закрыть своим телом, принять нападающих на себя.

Он знал, что бой будет короткий, и рубил яростно, остервенело,ибо за спиной была Яра и глубокий ров со зловонной водой. Лучше упасть подударами боевых топоров, чем рухнуть в зловонную воду — еще ни один рыцарь невыплывал в полном доспехе.

Внезапно в той толпе, что лезла на него, толкая и мешая другдругу, начали падать с криками ярости. Прямо перед Томасом молодой гигант соскаленным лицом и вскинутым топором вдруг дернулся, топор вывалился изослабевших рук. Во лбу торчала короткая арбалетная стрела.

Заскрипело. Яра закричала:

— Мост!.. Опускают мост!

Она ударила саблей могучего дружинника. Тот рубился сТомасом, сабля помешала вскинуть щит вовремя, и двуручный меч англа разрубилбогатыря до пояса.

Яра дернула Томаса за пояс. Тот начал отступать, нащупываяногой твердь. Окованные железом бревна подъемного моста опустились точно встык, оба пятились, отражая удары. Сзади заскрипело еще мощнее, пахнуло запахомконей, попон, конской сбруи.

Томас мгновенно понял, закричал:

— За перила!.. Быстро!

— Зач...

Ворота замка распахнулись, оттуда выметнулся конный отряд.Бревна застонали под тяжестью десятков тяжело нагруженных коней. Всадники былив рыцарских доспехах, с длинными копьями, за плечами развевались плащи.

Томас и Яра едва успели прыгнуть за тонкие перила моста. Тамоставалось место разве что зацепиться кончиками пальцев. Висели, мостсодрогался. Затем раздался страшных лязг и грохот, две дружины сшиблись в сече.

Из ворот выплескивались все новые всадники, ужеразрозненные. Когда начали выбегать простые ратники с топорами, а то и мужики свилами, Томас хотел перелезть обратно через перила, но все силы истратил нажаркую схватку. Руки дрожали и не слушались. Он цеплялся за истертое дерево,молил Богородицу, чтобы не дала сорваться в зловонную воду сейчас, если ужсумел уцелеть в бою, где дрались с женщиной спина к спине против двух десятков!

Рыцари из замка оттеснили дружинников Шахрая, а на мост,избегая схваток, выбежал калика. Он был растрепан, на щеке пламенела кроваваяцарапина, лик был диким, но сразу же стал спокойным, когда увидел Томаса и Яруцелыми.

Яра перескочила через перила, подбежала к Томасу и подаларуку. Он сцепил зубы — неужто дожил до такого позора, женщина спасает! —собрался с силами и полез, полез сам, перевалившись через перила, как мешок сотрубями.

В воротах стояли трое. У них была осанка людей, привыкшихповелевать. Томас вскинул руку.

— Спасибо!

Крупный тучный человек, с расплющенным носом и шрамами налице, отмахнулся.

— Не стоит благодарности. Они вторглись в наши земли!

— Да, это серьезно, — согласился Томас.

Калика и Яра подошли и стали рядом. Человек с расплющеннымносом рассматривал пристально, взгляд был неприятен, затем неожиданноулыбнулся.

— Если хотите, можете перевести дух в замке. Или дажезаночевать.

Томас открыл было рот, глупо отказываться, как неожиданновмешалась Яра:

— Конечно, конечно!.. Мы обязательно воспользуемсявашей любезностью. Я смертельно устала, мы переночуем, а в путь отправимсяутром.

Томас раздраженно пожал плечами. Час назад ее пришлось бытащить в этот замок на веревке, а сейчас сама рвется в раскрытые ворота. Вот ипойми женщин! Впрочем, он сам идет на ватных ногах. Никогда доспехи столько невесили!

Они пошли через ворота вслед за хозяевами замка. Каликатолкнул Томаса.

— Все как ты сказал! Высокий, худой.

— Черный, как ворона, — добавила Яра нежным голоском.

Томас сердито засопел. Яра громко фыркнула. Их провели черезширокий двор, вымощенный серыми глыбами, подогнанными так плотно, что стебельтравы не протиснулся бы.

У дверей замка их встретили придирчивые взгляды. У Томасаросло тревожное чувство, не сразу понял, в чем дело. В этом замке недоставалотех, кого он обычно не замечал, скользя высокомерным взглядом поверхголов, — челяди. Простых мужиков и баб, их по шесть-семь человек накаждого знатного. Это на них держится двор, кухня, все заготовки соленого,печеного и копченого, но здесь всюду только угрюмые лица воинов, блестящеежелезо доспехов, звон металла.

Единственным признаком работы, который видел во дворе, былчерный угарный дым из щелей в крыше и стенах кузницы. Но сомнительно, что втаком зловещем мире куют лопаты.

Их провели по лестнице сразу вверх, в небольшую палату.Стены увешаны топорами, мечами, кинжалами, это для всех троих привычно, такое вкаждом тереме, замке, дворце, но здесь ни ковров, ни гобеленов — только оружиеи трофеи охоты на вбитых прямо в щели между каменными глыбами крюках:оскаленные кабаньи морды, оленьи рога, шкуры медведей, пардусов.

Их поставили посреди палаты, под дальней стеной высилоськресло с резной спинкой и позолоченными подлокотниками. Нелепо, успел подуматьТомас, рукам скользко и холодно, но внимание отвлекли люди, что неслышновходили и становились вдоль стен. Они все были рослые, тяжелые, на лицах —угрюмое недоброжелательство.

Слева от кресла, похожего на трон, распахнулась дверь.Быстро вошел высокий рыцарь с непокрытой головой. Длинные черные с проседьюволосы падали на плечи. Лицо было темным от палящего солнца, закаленное стужейи битое ветрами. Длинный нос свирепо загибался, близко посаженные глазасмотрели пронизывающе. Он был похож на большую хищную птицу, что не успеласбросить личину человека.