Стрекоза и Муравей - Светлана Становая

— Ему ты не нужна, а мы и подавно, — тихо сказала Соня.

Кто может обидеть сильнее и острее, чем подруга? Та, с которой ты делилась секретами, которая готова была вместе смеяться и плакать? Лиля почувствовала, как защипало глаза и поспешила попрощаться.

Соня догнала её на перекрёстке.

— Лиль, прости! Прости меня, я дура! Тупая, завистливая дура, — каялась она.

— Чему позавидовала? — Лиля достала из кармана одноразовую салфетку, аккуратно промокнула глаза. — Моему увольнению?

— Я видела, как тебя Осипов разыскивал, ему в кадрах адрес не дали, сказали, мы не сообщаем личной информации. Он к секретарше — та тоже отказалась. Я ему сообщила, где ты живёшь. Знаешь, как он обрадовался? Говорил, что я вернула ему радость в жизни. Понимаешь? Тебя сам Осипов чуть ли не с собаками ищет, а у меня вместо австралийца — тётка-проныра, которая чужими секретами торгует.

— Я в чём виновата? — холодно спросила Лиля.

— Ни в чём, я одна виновата, прости. Нечего других обвинять в своей глупости, но знаешь, как обидно себя идиоткой чувствовать? Ты бы на австралийца никогда не повелась.

Кто его знает, повелась бы или нет, Лилю тоже можно обмануть. Недавно она считала, что у них с Юрой есть будущее, общее будущее, обязательно счастливое, но он уехал из города. Не позвонил, не зашёл, не отправил смски, просто уехал, как будто между ними ничего не было. Значит их последняя встреча для него ничего, вечернее развлечение, о котором и вспоминать не стоит. Подумаешь, переспал с глупой провинциалкой, бывшей подчинённой, как говорят циники — постель не повод для знакомства, а в их случае не повод для дальнейших отношений.

Светофор тревожно запиликал, предупреждая об окончании перехода. Лиля рванула через дорогу. Уже загорелся красный, когда она перешла на ту сторону. Машины радостно рванули вперёд, Лиля, не оглядываясь, побежала к тормозившей у остановки маршрутке.

Юра

На совете директоров Юра пытался оправдаться: доказывал, что его действия были направлены на подъём предприятия, что результат, пусть пока и минимальный, уже есть, что он пытался работать другими, более щадящими методами. Руководители слушали, кивали и тихо переговаривались между собой. Потом на большом экране монитора появилась схема, простая и понятная, как таблица умножения. Глядя на неё напрашивался только один вывод — Юра завалил работу. За всё время его руководства производство не начало давать стабильное увеличение дохода. Равнодушные цифры ровной колонкой показывали, что клиентурная база не увеличилась, расходы убавились совсем немного и в целом незначительно, доходы не изменились. Срок, который антикризисная фирма гарантировала нанимателю, подходил к концу. Совет решил, что единственная возможность спасти ситуацию — отозвать Юру и назначить нового управляющего.

С этой минуты мнение Юрия Ступенина больше никого не интересовало. Его понизили в должности и отправили в отдел, заниматься нудной и рутинной работой.

Юра всегда гордился своей устойчивостью к стрессам, но сейчас его внутренняя система дала сбой. Первые несколько дней он тупо ходил в офис, садился за компьютер, исправлял схемы и таблицы, находил ошибки в отчётах и думал, думал, думал. Как жить дальше? После встречи с Дашей Лиля не захочет его видеть. Юра хорошо знал Дашу, одними денежными вливаниями она не обойдётся, будет искать встречи, требовать внимания, потом, когда родит, захочет общения между ним и ребёнком. Какая девушка потерпит подобное? Уж не Лиля точно.

Карьера, тщательно выверенная и, казалось, вполне надёжная, пошла прахом. Отстранённый от дел он быстро потеряет былую высокую квалификацию — чтобы быть профи, надо быть всегда в теме, а какая тема, если ты перебираешь бумажки в дальнем углу?

Знакомая с детства цитата, которую часто повторял отец, тоже не помогала: «Если не знаешь, что делать, делай шаг вперёд». Куда шагать?

Юра зашагал в отдел кадров. Написал заявление за свой счёт, сам понёс на подпись руководителю.

— Отдохнуть решил или проблемы? — спросил тот, небрежным росчерком подписывая заявление.

— Никаких проблем, личная необходимость, — ответил Юра.

— Хорошо. Через неделю жду, для тебя есть новая работа.

Юра молчал, ожидая продолжения.

— Несколько мелких контор вертятся под ногами у одной серьёзной. Надо помочь им… Сплотиться, — хищно улыбнулся руководитель.

Понятно. Сделать так, чтобы упрямые предприниматели почувствовали скорое разорение и сами пришли проситься под крыло к сильному и жёсткому конкуренту.

Юра полетел к отцу, в дальний гарнизон. Добираться пришлось почти трое суток: ждать попутную машину, получать разрешение на въезд. Там уже вовсю царила зима, белым блестящим покрывалом лежал снег, завывал ледяной ветер, вилась по дороге колючая позёмка, собирая высокие перемёты.

— Какие люди! — обрадовался отец, сильно хлопая Юру по плечам. — Не ждал, не ждал. Молодец, что позвонил, я хоть подготовился, а то сын приехал, а папке и угостить нечем. Пошли, расскажешь, какая забота тебя сюда занесла.

— Почему сразу забота?

— Не просто же так ты прилетел за тысячи километров, — резонно заметил отец. — Но я всё равно рад нашей встрече. Все эти сайты-шмайты, видео в телефоне — глупость несусветная. Лучше настоящего человеческого общения ничего нет.

В маленькой комнате с потолка уютно светила простая электрическая лампа. Тёплый жёлтый свет, кровать, ровно, как по линейке, застеленная одеялом. Старый, наверное, когда-то модный полированный шкаф, стол, два стула. На столе, покрытом чистой, местами порезанной и подклеенной скочем клеёнкой, стояло угощение.

— Для тебя специально котлет из столовой принёс, — говорил отец, нарезая толстыми кусками колбасный батон. — И мандарины доставай из тумбочки, тоже тебе. Компот будешь? Повариха у нас — куда тому ресторану. Компот вишнёвый, как ты любишь.

Неужели он помнит, какой компот Юра любил в детстве? Юра с удивлением разглядывал родного отца. Что изменилось? Папа стал мягче, добрее, или он, Юра, ребёнком не замечал, что требования отца вызваны здравым смыслом и желанием сделать из сына настоящего мужчину?

— Рассказывай, чего притих? — улыбнулся отец. — Влюбился, а она тебе от ворот поворот?

— Что, так заметно?

— А то! Разве я своего сына не знаю? Кислый приехал, унылый, хоть и силишься улыбаться, мол, всё прекрасно у меня, всё замечательно, как в американском кино: герою полтуловища оторвало, но у него всё окей. Чего разбежались?

— Мы сбежаться толком не успели, — признался Юра.

Он постарался быть краток: рассказал про Дашу, про её обман и неожиданную беременность. Про то, как начался роман с Лилей, как оборвался из-за Дашиного приезда.

— Не всё говоришь, — заметил отец.

— Долгая история получится, — ответил Юра.