Теперь я твоя мама - Лаура Эллиот

Карла попыталась оставаться спокойной. При таких обстоятельствах это было невозможно, но ей нужно было сосредоточиться. Если она сделает следующий шаг и это окажется пустышкой, она не сможет этого пережить. Женщина за соседним столиком залилась смехом. Звук был пронзительным и неприятным. Карла придвинула стул поближе.

– У тебя должно быть больше информации, или ты бы не связался со мной.

Он кивнул.

– Да. Джой Доулинг родилась дома. При родах помогала соседка. Так, по крайней мере, все говорят.

– А так оно и было?

– Я подозреваю, что Филлис Лайонс, скорее всего, сама распустила этот слух. У меня не было причин сомневаться, пока недавно я не поговорил с ней. Когда я копнул немного глубже, то оказалось, что ее вариант немного отличается от общеизвестной версии.

Она представила, как он вытягивал из женщины правду тихими, осторожными вопросами.

– Что она рассказала?

Карле хотелось обойти стол и потрясти его, заставить его рассказать все, вместо того чтобы терпеть это неспешное повествование. Она не отрывала глаз от фотографии. Дилан ошибался. Ее схожесть с этой девушкой была обманчивой. Она видела Роберта, его рот, его полные губы, которыми он так часто целовал ее, его волевой подбородок. Она поняла, что его дочь была больше похожа на него, чем оба его сына.

– Филлис призналась, что Джой уже родилась, когда она пришла в ту ночь. Она родилась и лежала на животе матери. Сюзанна Доулинг утверждала, что не смогла вовремя добраться до больницы.

– Почему?

– В те дни в районе шли сильные дожди. Филлис видела ее раньше вечером, и она выглядела хорошо. Никаких признаков того, что ребенок должен вот-вот родиться. Потом она позвонила Филлис, когда вовсю бушевала буря. В ту ночь исчезла Исобель.

Карла ожидала, что почувствует радость или облегчение, будет ликовать, что поиски подошли к концу. Но она чувствовала только боль. Тело ныло, но она понятия не имела, откуда идет боль. Она была бы рада, если бы кто-нибудь ударил ее в этот момент. Это было бы намного лучше, чем иметь дело с этой новой возможностью… вероятностью… реальностью.

Когда она заговорила, ее голос кипел бешенством.

– Эта женщина украла моего ребенка! Расскажи мне о ней.

Она рассеянно слушала Дилана, с трудом воспринимая его слова. Он рассказывал о ветре… нет… о серфинге, о раненой собаке, о том, как завел несколько знакомств в последние годы.

– Я знаю этих людей, Карла. Я бывал у них дома. Никогда не было ни одного намека на то, что Джой не их ребенок. Все, что я вам рассказал, основано на оговорках Джой. Она понятия не имела, что то, что она говорит, имеет какое-то значение. Я руководствуюсь исключительно собственными ощущениями. – Она не понимала, кого он пытается убедить, ее или себя. – Я не могу пойти в полицию и рассказать о своих подозрениях. Если я ошибаюсь, я буду уничтожен.

– А если ты окажешься прав…

– Будут уничтожены люди, которых Джой считает своей семьей. Но я не могу отбросить свои подозрения. Джой…

Он замялся. Выражение его лица стало смущенным.

– Джой ходит к тебе на прием? – спросила она.

– У нее были определенные проблемы с привыканием к смерти ма… Сюзанны. Но я не могу говорить о ней в этом контексте, Карла.

– Смерти?

– Сюзанна Доулинг умерла больше года назад от сильного кровотечения.

– Понятно.

Она не могла думать ни о чем, кроме этой фотографии. О мертвой женщине она подумает позже. Сейчас все, чего ей хотелось, так это разглядывать черты девочки, вперить жадный взгляд в ее стройное тело и сияющие лучистые глаза, устремленные на молодого человека, который был запечатлен на фото вместе с ней. Дилан сказал, что это ее сводный брат. У них был общий отец. По крайней мере, они так считали.

– Кто этот человек, который считает себя ее отцом?

– Он мой друг. – Дилан откинулся на спинку стула и закрыл глаза, переживая из-за того, что вынужден пойти на столь ужасное предательство. – Его зовут Дэвид. Он был за рубежом, когда родилась Джой. Он вернулся домой два дня спустя.

– Но он должен был быть с ней во время беременности. Он должен был знать, что она водит всех за нос…

Она вспомнила Роберта, прижимавшегося ухом к ее животу и легко похлопывавшего по нему ночью, движения Исобель в ее чреве. В любой семье это обычное дело.

– Я не знаю… Я не знаю… Господи, что я делаю?!

Он сжал кулаки и прижал их к губам.

Она понимала его страх. Он запустил механизм, который был уже не в силах остановить. Дэвид Доулинг был геологом. Большинство контрактов, которые он подписывал, предполагали работу за рубежом, а это означало, что Джой Доулинг росла практически без отца.

– Где я могу ее найти? – спросила она.

– В графстве Клэр, – ответил Дилан.

Карла больше не пыталась сдержать слезы. Ей было все равно, что кто-то увидит, как она плачет у него на плече. Когда она пришла в себя, то прижала фотографию к губам, слушая, как он рассказывает о похищенном ребенке, которого она когда-то носила под сердцем.

На душе у нее кошки скребутся. Только так Джой могла описать это ощущение. Дилан, вероятно, назвал бы его «запоздалое горе». Он считает, что ее решение сопровождать отца в Аризону не дало ей загрустить так, как если бы она осталась дома. Конечно же, он прав. Уехав в Аризону, она просто убежала, и Дилан больше не может ей помочь. Она покинула его лигу. Кажется, что ему сложнее иметь дело с горем, чем с наркотиками, алкоголем, нервными расстройствами и насилием. Он посоветовал ей обратиться к другому психологу, у которого есть опыт работы с такими случаями. Она все время собирается договориться о том, чтобы сходить к нему на прием, но ей не хочется говорить о матери с посторонним человеком. В тот раз в офисе Дилана она в последний раз упоминала ее имя.

Бабушка предложила Джой поработать летом у нее в студии. Джой уже успела провести две пробные экскурсии под присмотром Мириам и выучила ответы на все вопросы, которые ей будут задавать. Она начинает работать завтра.

– Лучше воспользуйся последними часами свободы, – предупредил ее отец, прежде чем отправиться косить траву на луг Доулинг.

Теперь уже не получится прятаться в высокой траве и цедить сидр. Когда построят турбазу, отец превратит луг в природный заказник. Вскоре он пригонит тяжелую технику для расчистки территории и начнется настоящая работа.

День выдался жаркий, и вся компания загорает вокруг бассейна Дэнни. Они собираются там каждый день, но сегодня Джой не хочется к ним присоединяться. Воздух неподвижен. Даже птицы ленятся петь в полуденную жару. Она поедет на велосипеде на кладбище. Цветы, которые она привезла на могилу на прошлой неделе, уже, наверное, завяли. Она берет букет цветов и кладет их в корзинку, закрепленную перед рулем. Подбегает Пятнышко и принимается лизать Джой руку, но не мчится за ней. С тех пор как его чуть не задавила машина, далеко от дома он не убегает.