Мера зверь: Прорыв - Александр Изотов

— Просва?! — с удивлением переспросил Тинаш, и в его взгляде проснулся особый интерес, — Но это же зверь, посланник.

— О, спасибо посланнику Тиохилю, — я опустил голову, пытаясь изобразить поклон, — Я его прибил и перестал быть нулём.

На лице крылатого заиграли желваки, он хмуро засопел. Всё-таки у ангела не ангельское терпение.

— Делай. Свою. Работу, — едва сдерживаясь, сказал он, — И быстрее!

— Да я просто… — Тинаш пожал плечами и макнул палочку в ступку, — Ты, зверь, наверное, не знаешь, что это за храм?

Я покачал головой, с сожалением понимая, что ангел срываться не собирается. Нужно как-то дожать клиента, чтобы он нарушил круги пентаграммы. Правда, что я дальше делать буду, я не представлял.

— Говорят, где-то ещё есть такие храмы, они очень древние, — со страстью зашептал Тинаш, продолжая выводить палочкой узоры, — Их раньше строили на том месте, где ноль достигал Истинного Просветления.

Надо признать, меня заинтересовали слова оракула.

— Истинное Просветление?

— Ну, я многое изучал на эту тему в библиотеках, — с гордостью сказал Тинаш, потом ткнул палочкой в сторону, — Но тут, на стенах, я узнал ещё больше.

— Ты дорисуешь или нет, зверь? — ангел сзади опять отвесил Тинашу затрещину.

Тот, стиснув зубы, проговорил:

— У меня-то всё готово для обряда, посланник, а вот кого мы убивать будем? Может, та зверица уже сбежала?

— От меня никто не сбежит…

Тиохиль оббежал глазами помещение, а потом, задержав на мне взгляд, счастливо оскалился:

— Я говорил, что буду убивать её медленно? Пришла моя очередь шутить, просва, — потом он тронул пальцем оракула, — Осторожнее с ним, зверь, он попробует обмануть тебя.

И ангел, морщась от боли в шее, направился к выходу. Тинаш проводил его взглядом, не обещающим ничего хорошего, и прошептал:

— Ты первый сдохнешь, когда Бездна отметит меня величием.

Я никак это не прокомментировал слова оракула. Вон, одного такого верного последователя в жертву уже приносят ради Бездны.

Вспомнив о Белиаре, я решил поторопиться.

— Ты говоришь, сила ушла отсюда? — спросил я, — Сила истинного Просветлённого?

— Да, — глаза Тинаша засверкали, — Говорят, Абсолютом может стать только Просветлённый…

Оракул, увидев во мне благодарного слушателя, разразился проповедью. О том, что Просветлённые получают силу Абсолюта, и она так велика, что перед ней все меры одинаково слабы. Но Просветлённые не становятся Абсолютом, потому что он всегда один.

В любое другое время я бы с интересом послушал, но его слова дали мне идею:

— А ты бы хотел увидеть Просветлённого?

Палочка в руке замерла, Тинаш с недоверием поднял глаза.

— Это невозможно, — он покачал головой.

— Ну, почему же, — я усмехнулся, — Я бы показал тебе.

Оракул отрицательно мотнул головой:

— Хитрый зверь, у тебя не выйдет меня обмануть. Нет, я не поддамся.

Я вздохнул:

— Ну ладно, ты прав, — и добавил, скосив взгляд вниз, на свой нагрудник, — Свиток хоть забери.

В точку!

Судя по глазам Тинаша, я попал в самое сердце юного оракула. Оттуда, кажется, даже Бездну выбило.

— Какой свиток? — осторожно спросил Тинаш.

Рука с палочкой поднялась над полом и задрожала в нетерпении.

— Да у меня тут свиток. Вот с такой же магией… — я глазами описал круг, оглядывая нарисованные узоры.

Тинаш закусил губу, его зрачки жадно воткнулись мне в грудь. Через мгновение он тряхнул головой, будто внутри него шла какая-то борьба, а потом снова уставился на меня.

— А если я знаю такой рисунок?

Я пожал плечами:

— Понимаю, вам надо убить меня, — говорил я, пытаясь уже в наглую протянуть измазанные в крови пальцы вбок, — Но мало ли, вдруг после обряда ничего не останется, и эти знания исчезнут.

Каждое слово будто вбивало сваи в сердце оракула.

Я стиснул зубы. До внутреннего круга было слишком далеко, а непослушная рука тянуться совсем не хотела.

Тинаш будто и не видел моих попыток вырваться. Он просто пожирал меня глазами, пытаясь решить, как же быть со свитком.

Попробовав опуститься на локоть, я плюхнулся на бок и придавил свою же руку. Под моим весом она вообще отказывалась тянуться, а тело никак не желало двигаться.

Вот же дерьмо нулячье!

Оракул поскреб подбородок:

— В принципе, есть способ его достать. Эта магия позволяет брать под контроль твой раз… агрх..

В этот же момент он дёрнулся, ткань на его груди натянулась и обнажила окровавленное острие.

Я замер, глядя на Тинаша, выплёвывающего кровь. Неужели Тиохиль вернулся и решил прибить тугодума-напарника?

Оракул свалился лицом на пентаграмму, и по ней полыхнули магические блики.

За спиной Тинаша обнаружился Фолки. Помощник Волчицы лежал, опираясь на локти, и держал в руке моё копьё. От входа в храм протянулся кровавый след.

— Фолки!

— Примал, хреновые варианты, — он закашлялся, прижимая руку к груди, — За что Небо так разгневалось…

Я оборвал его:

— Где Хильда?

— Она с Арне побежала вниз… — Фолки оглядывал рисунок.

— А ангел?

— Он вышел из храма, потом исчез.

Я торопливо заговорил:

— Фолки, нужно перечеркнуть узор кровью. Только так я смогу отсюда…

Помощник не задавал лишних вопросов.

— Понял, — Фолки подтянулся к телу оракула, а потом стал загребать рукой его кровь.

Он постарался на славу так, что если бы Тинаш был жив, то откинул бы копыта от сердечного приступа. Так измазал Фолки его старания.

Я ощутил, как слетела какая-то пелена, а вместе с ней вернулась и боль.

— О-о-о… — я заёрзал на месте, пытаясь отползти от угла.

— Что у тебя с рукой?

— Подарил сувенир, — огрызнулся я, поднимаясь на локте.

— Да-а, примал, — Фолки закашлялся, — Не получатся из нас спасатели…

Я приложил ладонь к земле, пытаясь втянуть энергию. Ну же, Инфериор, я тебя защищаю, помогай давай!

Стало полегче, и зарычав, я поскакал вперёд на четвереньках, как хромоногая собака. Впрочем, как это называется, когда конечности всего три?

Треньки? Нервный смех заставил меня засопеть.