Моя драгоценность - Kирa Стрeльникoва

– О, дорогая моя, ты бесподобна! – баронесса окинула дочь восхищённым взглядом и улыбнулась, всплеснув руками. – Пойдём скорее, гости уже начали приезжать.

Эона чувствовала себя, как во сне. Встреча приглашённых, вежливые улыбки, реверансы, поздравления подружек, сказанные шёпотом – она воспринимала всё несколько отстранённо. Хотя по ней никто бы не сказал, что в мыслях леди де Гиларо далеко отсюда. Экар не сводил с неё глаз, в которых горел огонёк восхищения, и не отходил ни на шаг, заботливо предлагая то бокал красного игристого вина, то маленькое пирожное, то тарталетку с нежным паштетом. Они открыли первым танцем вечер, и Эни то и дело ловила на себе нетерпеливые взгляды – все ожидали, когда же наступит главный момент вечера. А она… Она гнала от себя мысль, что совершает ошибку. И злилась на Уина, что даже находясь далеко отсюда, всё равно ухитряется портить ей настроение. Вот назло ему Эона будет радоваться!

– Эни, – негромко сказал Экар, повернувшись к ней, как только музыка стихла, и посмотрел в глаза.

Леди Аметист невольно затаила дыхание, сердце забилось быстрее. Разговоры среди гостей тоже стихли, лорды и леди разошлись в стороны, и пара осталась посередине зала. А граф де Мерис вдруг опустился на одно колено, не выпуская ладоней Эоны из своих рук, и уже громче, чтобы все слышали, спросил:

– Леди де Гиларо, не окажете ли честь принять моё предложение и выйти за меня?

Сумеречная насмешливо фыркнула, от неё долетела ироничная мысль: «Сколько пафоса…» И хотя Эона тоже чувствовала себя неловко в этот миг, должный стать счастливым и радостным, она улыбнулась, наклонила голову и твёрдо ответила:

– Да, милорд.

Конечно, зала взорвалась поздравлениями, овациями, их тут же окружили, а Экар достал коробочку, похожую на ту, что лежала в недрах туалетного столика. Кольцо жениха было поскромнее, с его родовым камнем сердоликом, матово поблёскивавшим в свете многочисленных свечей. Но Эона собиралась его носить всё равно. Потом ещё один танец, снова поздравления подруг, родителей, знакомых… Незаметно прошла половина вечера, а Эона ощущала внутри странное спокойствие, эмоции разом улеглись после объявления её невестой графа Экара де Мериса. О, она улыбалась в ответ, с достоинством принимала поздравления, в общем, вела себя, как и полагается помолвленной, но… От Сумеречной донёсся вздох, больше драконица никак не показала отношения к происходящему, мудро уйдя в самый дальний уголок сознания.

А где-то в середине вечера Эону отловила подруга, маркиза Альфора де Тиори, и с заговорщическим видом утянула в одну из гостиных.

– Ой, Эни, что я тебе сейчас расскажу! – с предвкушением и горящими глазами заявила Аля, усевшись на диван и усадив рядом недоумевающую леди Аметист.

– Что-то важное? – Эона подняла брови, сдерживая улыбку.

Альфора слыла одной из первых сплетниц Ахарры, она всегда была в курсе происходящего в знатных семействах и водила знакомства почти со всеми. Сама она не так давно вышла замуж, что не помешало ей вести дальше активную светскую жизнь, несмотря на то, что маркиз не особо любил ходить на вечера и приёмы.

– О, да, – с воодушевлением закивала Аля. – Я такую новость узнала! Ты же дружна с маркизом де Модано, да?

Эона невозмутимо кивнула, ничем не показав, что тема её взволновала. Пальцы коснулись кольца Экара, рассеянно покрутили украшение, и на несколько мгновений захотелось снять его, оно вдруг стало мешать.

– Да, а что? – получилось сказать непринуждённо, ещё и улыбнуться.

– Так вот, я вчера была на одном вечере, и услышала, как там обсуждали скорую помолвку маркиза и старшей дочери графа де Гедбера, Дорины! Они из Гранатов, он глава рода, – выпалила Альфора. – Как только Уинхилд вернётся, сразу объявят об этом!

Ни один мускул не дрогнул на лице Эоны, а внутри всё обмерло. Почему-то стало пусто в груди, рёбра болезненно сдавило. «А чего ты хотела, конечно, так и должно быть, дочь главы рода отличная партия для наследника клана!» – ехидно отозвался внутренний голос. И это не Сумеречная.

– Что ж, поздравлю его, – недрогнувшим голосом ответила Эона, дёрнув плечом, и хихикнула. – Думаю, для Уина сюрприз будет, и большой, что его почти женили, пока он охранял границы Димарии!

Они ещё о чём-то поболтали, потом Эона вернулась к гостям. Остаток вечера прошёл, как в тумане, известие Альфоры не выходило у леди Аметист из головы. «Замуж ты выйдешь только за меня, Эни». Слова Уина звучали в ушах, и почему-то хотелось плакать, глаза щипало. Однако Эона мужественно дотерпела до самого конца приёма, и кажется, даже позволила Экару увлечь себя в одну из пустующих комнат и поцеловать. Только оставшись поздно вечером, почти ночью, в своей спальне, переодевшись в ночную рубашку, Эни, глядя на отражение в зеркале, подметила мокрые дорожки на щеках. Она даже не заметила, когда появились слёзы. И почему она плачет из-за маркиза?! Он этого не заслуживает! Ну и пусть женится на своей Гранатине, Эона выйдет замуж за Экара, и все будут счастливы!

«Ой ли…» – прошелестела Сумеречная из дальнего угла сознания. Леди Аметист шмыгнула носом, решительно поднялась и юркнула под одеяло, свернувшись клубочком. Да, она будет счастлива назло Уинхилду.

Горничные тихо перешёптывались, осторожно поправляя в четыре руки воздушную фату лавандового цвета, покрывавшую волосы Эоны. Сложную причёску украшали шпильки с аметистами, на шее мягко мерцало колье из того самого фамильного набора, подаренного матерью. Само платье из нежнейшего, тонкого кружева мягко облегало фигуру невесты, открывая плечи и верхнюю часть груди и закрывая руки чуть ниже локтя. В разрезе юбки мелькала нижняя из тафты насыщенного сиреневого, на тон темнее кружева. Эни стояла неподвижно, не шевелясь, пока её готовили к выходу. Гости уже собрались в ближайшем Храме Литанис, где и должна пройти торжественная церемония. Внизу, в холле, ждали родители, Экар будет встречать у Храма.

Эти четыре месяца до назначенной даты прошли, как в тумане. Эона не понимала, что с ней происходит, не желала понимать, а ещё, письма и подарки от Уинхилда перестали приходить, а она к ним уже привыкла, как выяснилось. Злость на маркиза переросла почти в ненависть, Эни уже горела желанием увидеться с ним и надавать пощёчин… Спроси кто юную леди Аметист, за что же она так бурлит эмоциями к маркизу де Модано, она бы затруднилась ответить. Да за всё сразу! За то, что не даёт покоя, за то, что позволил себе тот злополучный поцелуй и признание, за то, что позволил отцу устроить помолвку за своей спиной… За то, что не прилетел до свадьбы, не сделал ничего, чтобы предотвратить её. Дошло до того, что у Эни вошло в привычку в последнее время доставать кольцо Уина и рассматривать, но примерить его она так и не решилась. А ведь оно так хорошо смотрелось бы со свадебным нарядом…

Эни моргнула и вернулась в реальность. Через несколько часов она станет женой графа де Мериса, и они улетят на несколько недель на юг, к морю, в поместье Экара. И нечего думать о всяком и всяких, которые не заслуживают таких сильных эмоций. За окном вовсю наступала весна, распускались листья на деревьях, цвели цветы, и надо улыбаться, радоваться в такой знаменательный день, как сейчас. Ведь Эни хорошо относится к Экару, и пусть Сумеречная ворчит, сколько угодно! Молодой лорд Сердолик хороший… «Слишком сдержанный, видно, что мать из Алмазов!» – капризно отозвалась драконица. Эона раздражённо поджала губы, но ответить зверю не успела. Горничные закончили и отступили, склонив головы.