Моя драгоценность - Kирa Стрeльникoва

Да, она боялась. Боялась себя, того, что происходило с ней и чему сопротивляться хотелось меньше с каждым мгновением. Ведь после не будет возврата обратно, к прежней, понятной и спокойной жизни.

– Что мы делаем… – вырвалось у неё, а хватка на запястьях Уинхилда ослабла, руки безвольно повисли вдоль тела – Эни признала поражение.

– Поверь, то, что поможет нам быть вместе, – мягко ответил Уин и вынул одну руку, положив ладонь другой на низ живота девушки, поверх трусиков.

Эона почувствовала, как он начал медленно расстёгивать пуговички на спине, и подушечки пальцев так же неторопливо спускались по позвоночнику, рождая волны щекотных мурашек. А под платьем ничего не было кроме трусиков, тонкая ткань не предполагала нижней рубашки, не говоря уже о корсете… Горячая ладонь уверенно проникла под наряд, провела вдоль тела и обхватила грудь девушки, нежно сжав. Последние сомнения и остатки смущения потонули в горячем всплеске ощущений, окатившем с головы до ног, и Эни сдалась. Зажмурилась, подалась чуть вперёд, погрузившись в эмоции, наслаждаясь каждым прикосновением, и уже не думая ни о чём сейчас. Волны чувственного восторга накатывали с каждым разом сильнее, а пальцы Уина играли с напрягшимся соском, нежно сжимали, поглаживали. Твёрдая горошина стреляла острыми вспышками наслаждения, Эни дышала тяжело, неровно, и с её губ сорвался первый, пока тихий стон. Пусть она и не любит маркиза… наверное… но, видимо, для происходившего сейчас любовь необязательна. А дальше остатки мыслей осыпались невесомым пеплом, потому что пальцы второй руки Уинхилда уверенно спустились ниже, туда, где тонкое кружево белья уже намокло.

Эни потерялась в удовольствии, вспыхивавшем по телу искорками, прокатывавшемся волнами, обсыпавшем жгучими мурашками. Она не сопротивлялась, когда колено Уина настойчиво раздвинуло её ноги. Только слабо вздохнула, почувствовав, как пальцы маркиза проникли под трусики, нежно дотронулись до влажных складочек, раздвинули и коснулись пульсировавшей жаром точки. Эона охнуа в голос, зажмурившись до звёздочек перед глазами, снова упёрлась ладонями в стену, и ногти царапнули шёлк. Тело изогнулось, мышцы нетерпеливо сжались, желая большего, а внизу живота поселилось тягучее, остро-сладкое нетерпение, покусывавшее изнутри.

– Да… – сорвалось с губ Эоны, она полностью отдалась восхитительным эмоциям, больше ни о чём не думая.

Пальцы скользнули дальше, проникли внутрь, нежно погладили, отчего она всхлипнула, выгнувшись под деликатной лаской сильнее, а потом неожиданно Уинхилд убрал руку. Девушка еле успела удержать разочарованный вздох, распалённое тело жаждало продолжения.

– Я хочу видеть твоё лицо, Эни… – тихий, проникновенный шёпот, от которого дрожь пробирала до самых кончиков пальцев на ногах. – Я хочу видеть тебя всю, звёздочка моя…

До неё с трудом доходил смысл услышанного, Эона плавилась от жаркой истомы, превратившей кровь в жидкий огонь. Она послушно опустила руки, позволила Уинхилду осторожно стянуть кружево с плеч, и платье упало к ногам шуршащей лиловой волной. Эни переступила, на миг снова вернулось смущение, леди Аметист мелко дрожала от переполнявших ощущений. Прохладный ветерок коснулся разгорячённой кожи, и дрожь усилилась. Ладони Уина медленно скользили по её спине, и до Эоны долетел его негрмокий, полный неприкрытого восхищения, хриплый голос:

– Такая, нежная, изящная… Красавица моя…

За ладонями следовали губы, выкладывавшие замысловатые иероглифы на спине вдоль позвоночника, до самой поясницы. Язык обвёл ямочки, пощекотал, и сердце Эни чуть не выпрыгнуло из груди, восторг промчался по венам огненным шквалом. Ей нравилось, безумно нравилось происходившее, хотелось сгореть в этом урагане чувств без остатка. Между ног всё изнывало от жажды по заветным прикосновениям, и Эона была близка к тому, чтобы откровенно попросить, отбросив стыд и скромность. Она до конца не понимала, чего же хочет, но то, что делал Уинхилд, восхитительно.

Он чуть сжал ладонями упругие ягодицы, прикрытые кружевными трусиками, потом разгладил тонкую ткань и потянул за шёлковые завязки по бокам. Эона замерла, то и дело облизывая пересохшие губы, сердце гулко колотилось в груди. Когда бельё скользнуло по ногам, оставив её тело совсем без прикрытия – только чулки, – Эни снова ощутила румянец на щеках. А Уин выпрямился, коснулся обнажённого плеча девушки нежным поцелуем и развернул к себе лицом. У леди Аметист перехватило дыхание на мгновение, как её глаза встретились с потемневшими, полными страсти, глазами маркиза. Оказывается, читать неприкрытое желание во взгляде мужчины – это так… притягательно, волнующе и очень приятно. Уин же неторопливо рассматривал Эону, пальцы блуждали по её телу, касались ключиц, гладили плечи. Ложбинку между розовыми полушариями с коралловыми горошинами сосков, спустились на талию и обвели впадинку пупка. Эни тихо млела под его взглядом и ласками, наблюдая сквозь ресницы, почему-то хотелось довольно улыбаться и мурчать, как кошке. А потом…

Уинхилд медленно опустился на колени, оставив ладони чуть ниже талии девушки, и горячие губы проложили дорожку из огненных поцелуев по животу, отчего Эни громко охнула от неожиданности.

– Уин… – просипела она, от волнения и предвкушения, приправленного пряной ноткой смущения, коленки ослабли, и пришлось прислониться к стене.

Он не ответил, занятый очень важным делом – поцелуи спустились ещё ниже, ладони приласкали попку Эоны и провели по бёдрам. Обрывки мыслей заметались вспугнутыми мотыльками, руки девушки метнулись к голове Уинхилда, с намерением отстранить, ведь то, что он делал… Это… Это… Губы и язык маркиза переместились на внутреннюю поверхность бедра Эни, он приподнял её ногу, воспользовавшись смятением своей маленькой леди. А её пальчики беспомощно зарылись в огненно-рыжие пряди, чуть сжали их, и Эона тихо всхлипнула, откинув голову и прислонившись затылком к стене. Когда же Уинхилд мягко раздвинул мокрые лепестки, и его язык провёл, собирая сладкий сок желания, она только сильнее зажмурилась, длинно застонав, бёдра сами подались навстречу без всякого стыда. Умелая, пикантная ласка заставила забыть обо всём кроме острого удовольствия, пронзавшего каждый раз, как Уин прикасался к чувствительному бугорку. Когда же он аккуратно, нежно прихватил его зубами, одновременно скользнув пальцами внутрь, Эона негромко вскрикнула от пронзившей молнии наслаждения. Кости расплавились, тело стало лёгким-лёгким, горячие мурашки обсыпали кожу, и она изогнулась, вбирая новые, яркие ощущения всем существом.

Как они переместились на кровать, и когда Уинхилд успел раздеться, затуманенное сознание Эни не отследило. Просто в какой-то момент под спиной она почувствовала прохладу покрывала, а сверху накрыло такое же горячее, как её собственное, тело маркиза. Губы обжёг нетерпеливый, жадный поцелуй, Уин, не отрываясь от рта Эоны, подхватил её ноги под коленки и поднял. Где-то в самой глубине души ёкнуло, девушка дёрнула головой и вздохнула, немного испуганно уставившись в глаза Уинхилду.

– Будет немножко больно, совсем чуть-чуть, – хрипло выдохнул он, не сводя с неё взгляда.

Ответить Эни не успела, почувствовав, как между ног скользнуло что-то твёрдое и проникло внутрь. Она только и смогла, что вцепиться в плечи Уина, низ живота обожгла вспышка боли и Эона не удержалась, тихо вскрикнула, скорее от неожиданности. Маркиз замер, снова коснулся её губ мягким, нежным поцелуем и начал двигаться. Сначала медленно, неторопливо, давая ей привыкнуть, и очень скоро лёгкое жжение и неприятные ощущения пропали. Эона выгнулась, подстраиваясь под древний, как сама жизнь, ритм. Обняла крепче ногами, с восторгом отдаваясь новым, ярким и необычным чувствам, купаясь в том океане эмоций, что дарил ей Уинхилд, не сдерживаясь больше. Она что-то бессвязно шептала, послушно подаваясь навстречу, её ладони скользили по плечам и спине Уина, а стоны становились громче.