Красный Рыцарь - Майлз Кэмерон

Ничего себе. Ощущение было такое, будто женщина ударила по ней.

Настоятельница пристально смотрела на священника.

— Раньше он любил меня, — с легким презрением промолвила она. — Мой последний любовник. Милостивый Господь, разве не мог ты мне послать кого- то более симпатичного и кроткого? — Женщина криво усмехнулась. — Подозреваю, он был послан мне в наказание. И как напоминание о том… О том, кем я когда–то была. Прошлой зимой рыцари нашего ордена не прислали нам священника, поэтому я пригласила его из местного церковного прихода. Он казался интересным. А оказался…

Она помолчала.

— И зачем я вообще рассказываю тебе это?

— Поскольку вы назначили меня своим капитаном, в мои обязанности входит знать как можно больше.

Она обдумала его слова.

— Он — типичный невежественный приходской священник, который с трудом читает написанные на архаике тексты, знает Библию лишь по памяти и считает, что женщины не стоят и грязи на босых ногах. И все же он оказался здесь и тяготел ко мне.

Капитан улыбнулся ей, взял ее правую руку и поцеловал.

— Может быть, я стану вашим последним любовником.

Он увидел, что священника передернуло. «Ух ты, как занятно». Хотя человеком тот был неприятным, в его набожности сомневаться не приходилось.

— За такое поведение мне следует дать вам по уху? Насколько я знаю, нынче это в моде, — заметила настоятельница. — Пожалуйста, воздержитесь от подобного рода заявлений, капитан.

Он отшатнулся, будто она и вправду его ударила. Сестра Мирам нахмурилась.

Чтобы вернуть самообладание, Красный Рыцарь обратился к Йоханнесу и Милусу.

— Пусть гуртовщики разберут фургоны, а все снаряжение разложат по кладовым. Настоятельница, нам потребуются провожатые.

Она послала за служивыми прежнего гарнизона — восемью солдатами не из знатных семей, которых наняла более десяти лет тому назад во время Великой ярмарки. Командовал ими Майкл Ранульфсон, седеющий гигант с хорошими манерами, старший офицер, представленный Красному Рыцарю вчера вечером.

— Вы ведь знаете, что я доверила капитану нашу оборону, — сказала настоятельница. — Его людям требуется помощь с фургонами и повозками, а еще их следует проводить до кладовых и хранилищ. Майкл, я доверяю им.

Старший офицер уважительно склонил голову, но его взгляд был весьма красноречив. Он словно говорил: «Пусть это будет на вашей совести».

— Есть ли у вас какие–то временные ограждения? — спросил капитан. — И строевой лес?

Майкл кивнул.

— Да, у нас есть кое–какие ограждения, передвижные башни, пара требушетов[46] и несколько метательных орудий поменьше. — Он покрутил головой, словно у него затекла шея. — Когда командуешь гарнизоном, подобные штуковины могут пригодиться в любой момент.

— Благодарю, сэр Майкл.

— Я не рыцарь, — возразил старший офицер. — Мой отец был скорняком.

Красный Рыцарь пропустил мимо ушей его замечание и обратился к Йоханнесу:

— Как только разберетесь с вещами, выдели ему пятьдесят лучников из тех, кто пока ничем не занят, и пусть они возведут ограждения, тяжеловооруженные солдаты должны быть в полной боевой готовности.

Йоханнес кивнул.

— Поместите разобранные фургоны в хранилища, где сейчас лежат заграждения, — продолжил капитан. — Затем мы отправим несколько отрядов, чтобы привести крестьян. Господа, народа в этой крепости будет набито, как скумбрий в бочке, поэтому хочу сказать при настоятельнице: никакого насилия и воровства со стороны наших людей не будет. Наказание за оба преступления — смерть. Миледи, вряд ли я смогу полностью пресечь богохульные ругательства, но попробую. Вы поняли меня, господа? Будьте добры, постарайтесь.

Она кивнула и задумчиво произнесла:

— Сейчас Великий пост.

Йоханнес склонил голову.

— Тогда я откажусь от вина, — сказал он и уставился в пол.

— Иисусу все равно, от чего ты отказываешься, ему важнее, что ты ему отдаешь, — заметила сестра Мирам, и Йоханнес робко улыбнулся.

А та улыбнулась ему в ответ.

Капитан тяжело вздохнул.

— Дамы, возможно, до сих пор вы прекрасно справлялись со спасением наших душ, но подождите, сначала нам нужно возвести укрепления и обезопасить ваших людей. Майкл, займитесь ими. Предлагаю, чтобы мои солдаты жили в башнях и галереях, если у нас хватит времени, мы соорудим им лежанки.

— Мои монахини будут жить вчетвером в одной комнате, — заявила настоятельница. — Девочек постарше и незамужних женщин с ферм я могу разместить в дормитории, а для мужчин и их семей выделим большой зал. Остальным придется ночевать в конюшнях.

— Хорошо, миледи, — ответил офицер и повернулся к капитану. — Я в вашем распоряжении.

Он осмотрелся и спросил:

— Удержим ли мы Нижний город?

Красный Рыцарь шагнул на стену над воротами и посмотрел вниз на четыре городские улицы, лежавшие на расстоянии сотни футов.

— Совсем недолго, — произнес он.

Всю ночь сэр Алкей мучился от бессонницы, а с утра перепил вина. Отец похищенной девушки сидел в бараках гарнизона, причитал и требовал, чтобы солдаты организовали вылазку для ее спасения.

Мэр согласился с ним, и началась горячая перепалка.

Алкею не хотелось в ней участвовать, к тому же здесь он был чужаком — люди незнатного происхождения докучали раболепием, но при этом раздражали излишней свободой собственных суждений, а сэр Джон не мог считаться истинным рыцарем. Даже церковь тут не такая, как должно. Месса читалась на низкой архаике.

Все это сбивало с толку. Еще хуже, чем с караваном рабов, там он всех мог, по крайней мере, не замечать.

Ближе к полудню, когда он закончил обряд омовения — он, кузен императора, мылся без помощи слуги или раба, — то услышал в караулке пронзительный голос мэра, требовавшего, чтобы сэр Джон немедленно вышел к нему.

Алкей оделся. У него была пара чистых рубах, поскольку мальчику удалось спасти вьючную лошадь, и он проследил, чтобы пажа щедро наградили за это.

— А ну, вылезай из своей дыры, придурковатый старый трус! — вопил мэр.

Алкей пытался завязать манжеты рукавиц. Когда–то он делал это самостоятельно, но не с тех пор, как возмужал. Ему пришлось прижать правую руку к каменной стене замка и как следует затянуть узел.

— Господин мэр? — услышат он спокойный голос сэра Джона.

— Я требую, чтобы ты собрат все бесполезные рты, которые гордо называешь гарнизоном, и отправил на поиски дочери этого человека. И отопри ворота — караваны, едущие за зерном, уже близко. Городу нужны деньги, хотя уверен, ты слишком пьян, чтобы заметить это.