На тропе Луны - Алла Вологжанина

– Кто это тут у нас?

Над прилавком возвышался настоящий громила – закатанные рукава рубахи открывали на всеобщее обозрение громадные мускулистые ручищи, покрытые вязью татуировок. Лицо громилы заросло черной, спутанной, клочкасто-кучерявой бородой. Голова до самых бровей была замотана какой-то тряпкой, играющей, надо понимать, роль банданы.

Покупатель, стоящий по другую сторону прилавка, ближе к Карине, был тоже очень высок, но при этом еще и очень худ. Плащ с капюшоном, окутывающий его от макушки до пяток, худобы не скрывал, даже, наоборот, подчеркивал ее. Покупатель рассматривал то, что лежало на прилавке, и Каринино появление его не заинтересовало.

– И что же за покупатель такой? – снова по-медвежьи рявкнул бородач, обращаясь именно к Карине.

– Что за покупатель? Где покупатель? Кто это? Кто пришел?

Из угла выкатились два малыша лет пяти-шести, оба с такими же черными кудрями, как у громилы за прилавком.

– Ой, большая девочка! А я Моро, а это Санди. Но я старший. А ты кто?

Присутствие таких мелких мальчишек Карину успокоило. В самом деле, если ее и будут убивать, то не при детях же. К тому же две пары одинаковых черных глаз смотрели на нее с веселым любопытством, словно спрашивая: «Давай играть, а?» Она даже чуть не согласилась, забыв про все свои передряги.

– Девятнадцать, Эрнест, – видимо, продолжил прерванный разговор покупатель в плаще, и его негромкий голос заполнил все пространство лавки. – Я заберу все. Если будут еще, сообщи мне первому.

– Конечно, великий мастер, – насмешливо отозвался продавец. – Корни травы-химеры, как только прибудет новая партия, сразу сообщу. Жаль, что в этом столетии поставка уже была, ждем следующего века.

– Благодарю, друг, – без тени веселья отозвался покупатель. – Сколько с меня?

– Тридцать восемь полнолуний, – потер руки медведеподобный Эрнест и погрозил мальчишкам пальцем: – А вы, обормоты, отстаньте от гостьи, дайте ей дух перевести.

«Великий мастер» отсчитал монеты и обернулся к Карине. И она в очередной раз за этот день раскрыла рот от удивления и забыла закрыть.

Плащ незнакомца был наглухо застегнут от подбородка до острых кончиков сапог. Или ботинок. Снаружи непонятно, но он непременно должен носить сапоги, как же иначе… Капюшон тоже был туго стянут шнурком под подбородком, оставляя открытым лишь небольшую часть лица. Вернее, то, что у всех нормальных людей является лицом. А у незнакомца это было маской. Белоснежной, с тонкими чертами, исключительно красивой, но – маской.

– Что такой юной барышне могло понадобиться в Лавке странностей старого Эрнеста? – Звучный голос незнакомца доносился, казалось, не из-под маски, а сразу отовсюду. – И почему ты дрожишь? Мы не намерены тебя обижать. Тебя, похоже, и без нас обидели. Тебе нужна помощь?

– Помощь, помощь! Конечно, нужна! – загомонили Моро и Санди. – Дедушка поможет девочке. Дедушка, правда?

– Вот ведь неслухи, – сокрушенно вздохнул Эрнест, обращаясь уже к Карине: – Так что с тобой приключилось?

Она не успела ответить. Дверь в лавку распахнулась, и внутрь вбежал первый из всадников, приземлившихся на площади. Под потолком с противоположной стороны лавки, жалобно зазвенев, разбилось окно, и внутрь свесился темно-красный хвост драконоида.

Эрнест резко обернулся, покупатель в маске даже не шевельнулся. Малыши как-то незаметно слились со стеной.

– Пожалуйста, не чините нам препятствий, – вежливо заговорил вошедший. Он был очень молод, с короткострижеными темно-русыми волосами и детской обезоруживающей улыбкой, – мы, право же, не хотим никому причинять вреда. Нам просто надо забрать девочку.

– Что-то мне подсказывает, любезнейший, – холодно отозвался покупатель, – что девочка не хочет идти с вами. Или ты хочешь?

Карина замотала головой.

– Вот видите, – продолжал тот, – боюсь, мы вынуждены отказать вам в вашей маленькой просьбе, тем более что барышня находится в доме господина Эрнеста под его защитой… и моей.

– Простите, Великий мастер, – юноша изящно поклонился, но в голосе его зазвучал металл, – это никакая не просьба. Мы заберем оборотницу без вашего вмешательства… или вопреки ему.

Он расслабил руки. Те обманчиво безвольно повисли вдоль тела, но кулаки были сжаты, словно юноша держал в них что-то крошечное.

– О… – Несмотря на маску, Карина поняла, что мастер улыбается. – Оборотницу? Значит, барышня – оборотница? И такой необычной масти? Это интересно. Попробуйте, заберите.

Обычно в такие моменты «напряжение повисает в воздухе», а тут оно просто не успело. Вошедший выбросил вперед обе руки, разжимая кулаки. Непонятные крошечные предметы, которые он прятал все это время, полыхнули светом, развернулись во всю длину и оказались двумя гибкими ременными хлыстами. Для такого маленького помещения – лучше не придумаешь, особенно если умеешь управляться с подобным оружием. А вошедший явно умел. Один из хлыстов по немыслимой дуге метнулся к Эрнесту, анакондой охватил здоровяка, второй тут же обвился вокруг шеи Великого мастера. Эрнест взревел, мускулы на его руках вздулись шарами, но хлыст был нереально прочен.

Вообще-то лучшего момента, чтобы удрать, и быть не могло. Но смыться и оставить в беде людей, вступившихся за нее, было бы гнусно. И тогда Карина сделала то единственное, что могла, – отступила за спину парня с хлыстами и, на ходу обращая руки в волчьи лапы, кинулась на него. К счастью, полуволчьи пальцы сжимались в некоторое подобие кулаков – раздирать жертву когтями она не собиралась.

– Мрак тебя побери!

От ее толчка парень сделал пару неловких шагов вперед, прежде чем грохнуться. И этих шагов оказалось достаточно. Оба натянувшихся, как струны, хлыста вдруг дохлыми змеями упали на пол вслед за своим владельцем. В стену, просвистев в воздухе, вонзилось что-то вроде ножа. Карина с ужасом глянула на Великого мастера. Руки его были обнажены…

Очень худые, они тем не менее казались свитыми из веревок – сплошные сухожилия. А на кончиках длинных пальцев… сидели стрекозы.

То есть это Карине сначала так показалось. На самом деле Мастер раскручивал пальцами сразу по паре ножей. Лезвия бешено вращались и действительно выглядели точь-в-точь, как стрекозиные крылья. Они-то и перерезали хлысты, стиснувшие Мастера и его друга.

Парень вскочил на ноги, примерился. Его движения вдруг стали плавными. Сдаваться он не собирался, наоборот, словно прикидывал взглядом возможные траектории полета лезвий.

Парень прыгнул, явно рассчитывая прижать Мастера к прилавку, но тот стремительно отклонился и в два шага оказался около Карины. Направление прыжка-полета нападавшего почему-то изменилось. Миг – и он грохнулся всем телом на прилавок. Лезвия-крылья пригвоздили его одежду к столешнице на таком критически малом расстоянии от тела, что любое движение было чревато глубокими порезами. Чтобы парень не сомневался, одно из лезвий предостерегающе оцарапало бедняге ухо.