Чахотка. Другая история немецкого общества - Ульрике Мозер

Всего взрослых жертв эксперимента было, вероятно, около ста человек. Одной части подопытных мужчин Хайсмайер через трахею ввел в легкие резиновую трубку — процедура была крайне болезненной и вызывала приступы кашля. Несколько раз Хайсмайер при этом повредил подопытным трахею. Через зонд подопытным впрыскивался раствор бактерий прямо в легкие. Другим заключенным под кожу вводили туберкулезную мокроту или втирали ее в надрезанное место на коже[920].

Подопытные болели и умирали. Стало ясно, что инъекция живых туберкулезных штаммов не лечит туберкулез, но лишь ускоряет его течение. Хайсмайеру следовало бы уже признать бессмысленность своих экспериментов[921], но осенью 1944 года он потребовал новую партию заключенных. Для докторской диссертации не хватало определенной подопытной группы — детей[922].

Освальд Поль доставил Хайсмайеру 20 еврейских детей из Освенцима: 10 девочек и 10 мальчиков от 5 до 12 лет[923], 14 — из Польши, шестеро — из Нидерландов, Франции, Югославии и Италии. Все они были депортированы в Освенцим вместе с родителями в апреле — августе 1944 года. Сначала детей поместили с матерями в женское отделение лагеря, потом детей переместили в специальный «Детский блок 11». Отсюда детей забирал для опытов лагерный врач Освенцима Йозеф Менгеле.

Детей, которых привезли Хайсмайеру, особенно опекали, усиленно кормили, отапливали их барак. Для экспериментов Хайсмайеру нужны были здоровые дети[924].

Еще недавно, когда детей с родителями привезли в Освенцим, спасение казалось уже близким. В июле 1944 года Красная армия освободила концлагерь Майданек близ Люблина. До Освенцима оставалось всего 300 километров. В конце октября советские войска взяли Краков, всего в 60 километрах к востоку от Освенцима. В лагере взорвали газовые камеры, снесли крематории. Лагерь смерти заканчивал свои дни. И тут пришел приказ из Берлина: Хайсмайер требовал, чтобы в Нойенгамме прислали партию детей[925].

28 ноября 1944 года 20 детей в сопровождении четырех женщин-заключенных, женщины-врача и трех медицинских сестер, под надзором офицера СС, в запертом вагоне были отправлены в Нойенгамме под видом тифозного транспорта, чтобы отпугнуть население[926]. Поездка длилась два дня. Четыре женщины-узницы были отправлены в «особый барак» — лагерный бордель. В Рождество 1944 года три медсестры были казнены в так называемом штрафном карцере[927].

Детей поместили в бараке IV больничного блока. Через несколько дней Хайсмайер начал вводить детям живые туберкулезные штаммы в область груди через подмышку[928], называя это «прививкой». Некоторым детям возбудитель был введен напрямую в легкие через зонд. Всем детям сделали надрез на коже для втирания туберкулезных бактерий. Дети тяжело заболели, поднялась высокая температура, появился кашель, подопытные стали резко худеть и слабеть. У некоторых открылась острая форма туберкулеза.

В середине января 1945‐го началась новая пытка[929]. Хайсмайер хотел установить, производят ли лимфатические железы детей антитела к туберкулезу. Врачи из заключенных лагеря под местным наркозом удалили детям лимфатические узлы под мышкой. Хайсмайер обычно присутствовал при операциях и забирал с собой железы. Или их отсылали в патологоанатомическое отделение санатория в Хохенлихене, и там их исследовали на антитела.

Лагерь Нойенгамме был упразднен в последние недели войны, последним из крупных лагерей. СС уничтожило большинство письменных документов и свидетельств за несколько недель до этого. С 14 апреля 1945 года заключенных отправили на «марш смерти» и депортировали в другие лагеря. Ликвидация лагеря проходила в условиях крайнего насилия и жестокости[930].

В берлинском бункере праздновали 56-летие Гитлера. Это было 20 апреля 1945 года. Британские войска подходили к Гамбургу, до конца войны оставалось чуть больше двух недель. Именно в этот день из Берлина пришел приказ ликвидировать «отделение Хайсмайера». Что делать с детьми, никто не знал. Ясно было только, что они, свидетели и жертвы эксперимента, ни в коем случае не должны попасть в руки союзников[931]. Вечером того же дня детей разбудили и велели одеться. Им сказали, что их отвезут к родителям[932]. Дети и четверо сопровождающих — два санитара и два врача из заключенных лагеря, профессора из Франции, — сели в грузовик, где уже находились шестеро советских пленных. Их сопровождал отряд СС. Цель была очевидна.

Около 10 часов вечера грузовик приехал в Гамбург и остановился во дворе школы «Булленхузер-Дамм» среди разрушенного бомбардировками района Билльвердер-Аусшлаг, ныне — Ротенбургсорт, в 25 километрах от Нойенгамме[933]. Школа не действовала, школьников давно эвакуировали из разрушенного города. Рабочий квартал лежал в руинах, в школе из‐за бомбежек обрушились стропила под крышей, но само здание из красного кирпича почти не пострадало. С ноября 1944 по апрель 1945 годов школа использовалась как одно из подразделения лагеря Нойенгамме. К концу войны там содержались около 600 узников. Они расчищали завалы и руины после бомбежки и хоронили погибших.

Между 17 и 20 апреля офицеры СС очистили лагерь в «Булленхузер-Дамм», здание школы стояло пустое, дома вокруг были разрушены, вокруг не было ни души. Идеальное место для преступления.

Эсэсовцы отвели в отопительный подвал и повесили сначала взрослых узников, в том числе санитаров и врачей[934]. Детей отвели вниз, в бывшую раздевалку при спортзале, и велели раздеться, якобы чтобы сделать прививку от тифа. Вместо этого им ввели морфий. Тех, кто после этого еще оставался жив, отнесли в соседнее помещение в подвале. Там на двух крюках укрепили две петли. В этих петлях ротный командир СС Йоханн Фрам, вероятно, вместе с другими эсэсовцами, и повесил спящих детей, всем своим весом потянув вниз, чтобы петля затянулась. Фрам впоследствии заявил, что они вешали детей на крюки, «как вешают картину на стену»[935].