Муки обольщения - Джо Гудмэн

— А тебе было хуже, чем…

— Жестом руки Ной оборвал Салема:

— Не напоминай мне об этом.

— Гедеон просто прелесть. — Черити постаралась сменить тему разговора. Она подмигнула сыну, одарившему ее благодарной улыбкой. — И это несмотря на то, что он

Немного капризничал наверху. Обычно я смазываю детям десны спиртом, когда у них начинают прорезаться зубки.

Ной чуть не подавился едой. Кое-как проглотив, он заметил:

— В последний раз, когда я применял данное средство, мама, меня и ранили.

— Это правда, — подтвердила Джесси, когда все посмотрели на Ноя, не поверив ему.

С огромным вниманием они выслушали рассказ Джесси о том, каким образом Ной получил пулю в бок во время ограбления.

— А потом, — закончил Ной, лукаво посматривая на всех, она забрала меня к себе домой и не разрешала вставать с постели… даже когда я уже поправился.

— Ной! Ты смущаешь Джесси! — упрекнула его Черити.

Под строгим взглядом своей матери Ной поднял руки, показывая что сдается.

— Это всего лишь шутка, и Джесси прекрасно понимает. — «Господи, — подумал он, — Джесси берегла свое целомудрие, как никакая другая женщина».

Джесси подумала, что он насмехался над ней, а не просто шутил. Все видели, что она очень обиделась, несмотря на то что Ной извинился. Она притворялась, что занята едой, кромсая ее на мелкие кусочки и что-то поднося ко рту. Роберт Маклеллан вопросительно посмотрел на свою жену. Он также заметил замешательство, которое испытывали остальные, хотя Ной продолжал поглощать ужин, словно

Ничего не произошло.

Подстрекаемый легким пинком ноги Рэй под столом, Иерихон первым нарушил тишину:

— Ной, расскажи мне про Стенхоуп. Ты вес дела там уладил?

— Не стоит волноваться. Все улажено, но было бы лучше, конечно, если бы ты сам появлялся там хотя бы через каждые пару лет.

— Посмотрим, — сказал Иерихон, отказываясь принимать на себя обязательство. — А Дрю Гудфеллоу? Как он поживает?

— Старик бодр, если не считать его артрит.

— А что скажешь про Линфилд? — задал вопрос Салем.

— Я привел в порядок бумаги Эшли, — ответил Ной, — но мой совет Иерихону относится и к тебе, Эшли. Вам с Салемом следует время от времени приезжать туда.

Я взял на себя смелость нанять нового управляющего, поскольку прежний занимался вымогательством денег у людей. Ко всему прочему дом требует капитального ремон та, хотя по моему распоряжению были выполнены кое-какие отделочные работы.

— Спасибо, Ной, я уверена, ты сделал все, как надо.

— Поговорим об этом позже, — дружелюбно произнес Ной, оглядывая родных. — Если не возражаете, мне бы хотелось показать Джесси детскую и нашу комнату. Все

Готово, мама?

— Безусловно. Все проветрено и вычищено. Ваши вещи перенесли с корабля, и они уже должны быть распакованы. Ступайте, Ной. Джесси выглядит немного уставшей.

Джесси хотелось возразить, но это было бы явной ложью, и она не осмелилась отрицать, что устала.

Ной отодвшгул стул, но, когда встал, неожиданно пошатнулся. Схватившись для опоры за стул Джесси, он чуть было не опрокинул его. Лицо его тут же побелело, но, когда Джесси, испугавшись, посмотрела на него, он только сгримасничал.

— Ной, что с тобой? — Джесси поднялась и обняла его за талию, предлагая свое плечо в качестве опоры. Она не замечала вокруг понимающих взглядов, которыми обменивались родственники Ноя, и их улыбок. — Ты заболел?

— Со мной будет все хорошо. Подожди минуту. — Но он не мог держать равновесие без ее помощи.

— Это все из-за морской болезни, — объяснил Салем. — После длительного плавания приходится привыкать ходить по твердой земле. Кажется, что пол вот-вот

— начнет подниматься, и ты настраиваешь себя на это, но, когда такое не случается, теряешь равновесие. Многие люди страдают тем же.

— И я в их числе, — уныло промолвил Ной. — Однако я надеялся, что на этот раз со мной подобное не случится.

В висках у него глухо стучало, и он сожалел, что так наелся.

Роберт сочувственно посмотрел на сына.

— Салем, Иерихон, помогите ему добраться до своей комнаты, — попросил он. — Джесси не сможет тащить его вверх по лестнице.

— Черт побери, да я еще не инвалид, — обиделся Ной, отодвинувшись от Джесси. — Все скоро пройдет.

Услышав резкий ответ сына, Роберт нахмурился, хотя все же ожидал, что Ною будет стыдно за свою слабость, особенно перед Джесси.

— Очень хорошо, — спокойно произнес он, жестом показав Салему и Иорихону, чтобы те оставались на своих местах.

— Я сама смогу управиться, — извиняющимся тоном сказала Джесси. — Кажется, ему не так уж и плохо.

Ной поморщился от боли, растирая себе пальцами виски.

— Благодарю за столь смелую и энергичную защиту, — с сарказмом в голосе произнес Ной, сжав изящную ручку Джесси до такой степени, что она вскрикнула. — Идем, я попрошу твоего прощения, как только ты избавишь меня от головной боли.

— Ты не хочешь ничего сказать? — потребовал ответа Ной. — Например, дать нагоняй за мое поведение?

Джесси перестала массировать виски Ноя. Он положил голову на ее колени, на фоне бледно-розового платья его волосы казались еще темнее. Хотя глаза Ноя были закрыты, Джесси понимала, что он не спал. Прежде чем он заговорил, она ощутила, как сильно напряглись его плечи. Ной лежал по диагонали на высокой кровати, скрестив ноги. У него не было сил даже сбросить ботинки.

Устало прислонившись к спинке кровати, Джесси продолжала массировать его виски, воздерживаясь от замечаний. Она огляделась вокруг: комната была светлой и теплой, что резко контрастировало с мрачным юмором Ноя. На светлых стенах играли лучи заходящего солнца, проникавшие в помещение через незашторенное окно. Пол из тяжелой древесины, дверь и оконные рамы темно-орехового Цвета. Вокруг кровати и перед кирпичным камином красовались ковры. Возле камина лежали аккуратно сложенные дрова, как бы ожидая холодных ночей. Вдоль противоположных стен стояли гардероб и высокий комод, медные ручки выдвижных ящиков были недавно начищены до блеска. Рядом с окном в углу находилось огромных размеров кресло-качалка. Джесси представила себя сидящей в нем с Гедеоном на руках; солнечные лучи, струящиеся через окно, ласкают детское личико.

Радужные мечты Джесси были рассеяны нетерпеливым вмешательством Ноя.

— Ну? — снова спросил он, разозлившись от ее затянувшегося молчания. — Я слушаю.

Джесси старалась держаться спокойно.

— Не думаю, чтобы ты хотел от меня услышать бранные слова. Ты ведь плохо себя чувствуешь. Если уж я могу считать твое недомогание основанием для грубого поведения, то уж твоя семья тем более. Ты можешь принести извинения сегодня вечером или завтра утром, и тебя простят. По всей видимости, они знают твой взрывной характер.