Благие намерения. Мой убийца - Ричард Халл

– Мой бедный мальчик… – Она взяла его за руку, а потом удивленно промолвила: – Ты горячий! Почему?.. Жаль, что я не прихватила кофе. Собиралась, но из-за волнения разбила термос.

– Я побегал, скоро опять замерзну. Не беспокойся, Дик приберег для меня немного бренди. Хотя он страшный жмот.

– Придерживаю для нужного момента, – пояснил я, понизив голос почти до шепота. – Куда нам?

– Вот сюда. – Миссис Фарли повела нас по дороге, с одной стороны которой стоял дом, а с другой шла стена. Я слышал: она шептала Алану, что понимает, как жестоко заставлять его на такое идти, но иного выхода нет.

– Когда-нибудь, мой бедный, бедный мальчик, мы попробуем исправить ситуацию. Сделаем все, что в наших силах.

Потом она заверяла его, что добьется от меня нужных результатов!.. Больше, как ни прислушивался, я ничего не расслышал; думаю, они и не говорили. Дорога сузилась до тропинки, и общаться мешал ветер, так как сначала мы лишились укрытия справа – закончился дом, а потом закончилась и стена слева.

Довольно скоро показался лесок, по крайней мере, я смог различить силуэты качающихся на ветру чахлых деревьев. Мы были вынуждены гуськом идти по каким-то доскам, приподнятым над землей, как я понимаю, чтобы дать людям возможность миновать участок, скрывавшийся под водой во время прилива.

Через пару минут мы достигли края леса, и миссис Фарли остановилась.

– Дальше переправа, – прошептала она. – Не хочу подходить так близко к домам. Идите к лесу по берегу, туда. Я постою, и если кто-то пойдет, то предупрежу вас.

– Вряд ли тут будут гулять, – в ответ прошептал Алан. – Не очень-то я доверяю твоему лесу, Дик. Не сказал бы, что он защитит от ветра, и не понимаю, зачем кому-либо понадобится туда идти. Почему бы не снять вещи прямо здесь?

Мне не понравилось, что он со мной спорит в такой момент.

– Вдруг в доме кто-то не спит. Если мы сейчас начнем препираться…

– Мистер Сэмпсон прав, – неожиданно поддержала меня миссис Фарли. – Делай, как мы решили, и побыстрее.

Все еще ворча и жалуясь на ноющий зуб, Алан согласился, и наконец я заставил его войти в лес. Удостоверившись, что он положил в карман письмо для полиции, в котором констатировалось намерение совершить самоубийство и которое должно было заставить миссис Фарли «раскрыть карты», я оставил его, чтобы он разделся.

– Алан вернется через минуту, – сказал я, снова присоединившись к даме. – Я подожду, потом приведу его. Вы ступайте к переправе, посмотрите, все ли тихо. Мы за вами.

– Хорошо. Держитесь волноотбойной стены.

– Отлично. Возьмите эту фляжку. Он уже сейчас ее хочет получить, но ждите до последнего момента. Когда мы дойдем до места, я сниму с него пальто. Потом дайте ему фляжку: пусть выпьет до дна и сразу прыгает. Начнет мяться – толкайте. А мне пора поспешить домой.

– Жаль, что я не взяла кофе. Ему лучше не пить.

– Пожалуй. Но он предпочитает бренди. И мы должны считаться с…

– Понятно, – вздохнула миссис Фарли. – Только, боюсь, у меня не хватит смелости его толкнуть.

– Придется. Вы же знаете, Алана и в нормальных обстоятельствах ничего не заставишь сделать.

– Да. Ну что же он так долго!

В душе я с облегчением вздохнул: на миссис Фарли можно было положиться.

– Я его потороплю. Когда он выйдет на том берегу, дайте ему время прийти в себя и – что очень важно – дайте мне время уехать. И лишь потом поднимайте тревогу.

– Понимаю. Мы уже все обговорили. – Она ускользнула в темноту, и я так не узнал, специально она меня осадила последней фразой или нет.

Однако времени на раздумье не оставалось, так как в этот момент наконец-то объявился Алан.

– А вот и ты, – сказал я. – Смотри не проговорись миссис Фарли, что уже выпил. У нее еще припасена для тебя пара глотков.

– Бренди!.. Спасибо. Все-таки очень любезно с твоей стороны. Буду держать рот на замке.

Он залпом опустошил фляжку, пожаловался на вкус и, не дав ответить, выдохнул:

– Бог мой! Не думал, что будет такая холодища! Пальцы окоченели, я даже шнурки не мог развязать. Твое поганое пальтишко никуда не годится, а чертовы туфли совсем изношены. Пока доберусь до берега, стану калекой. Проклятущие камни дико острые, а я еще, похоже, наступил на разбитое стекло.

– Ну не я его сюда набросал (а жаль…). И не моя вина, что ты ушел из дома без пальто. Впрочем, даже если бы ты и взял его, то не смог бы надеть. Ведь пальто должны найти здесь, а не на переправе.

– Мог бы отнести обратно. Но туфли-то почему такие дырявые?

– Реализм! – Не обращая внимания на ответное ворчание – мол, с реализмом я перестарался, – я повел Алана вдоль волноотбойной стены. Она была всего фут или два высотой, и я едва не споткнулся. Вот была бы ирония судьбы, если бы я плюхнулся в воду – пловец из меня неважный. По правде говоря, ненавижу плавать даже в таких условиях, которые другие считают идеальными.

Зато приятно было слышать, как чертыхается и ловит ртом воздух Алан.

– Где бренди? Мои ноги, мои зубы… Я больше не вынесу… Не беги ты так, я за тобой… Черт!

– Если хочешь, иди первый. Осталось несколько ярдов.

Так и было, осталось действительно несколько ярдов, но каких забавных, ведь Алан уже передвигался с большим трудом. У любого нормального человека ноги давно окоченели бы до бесчувствия, а ноги Ренвика наверняка исключительно нежные. Мне все время приходилось заставлять Алана идти впереди. Так легче было наблюдать за его мучениями, а риск несчастного случая с моей стороны сводился к минимуму.

Внезапно во мраке замаячила фигура миссис Фарли, и он тут же спросил, есть ли у нее бренди, – хватило наглости усомниться в моих словах.

– Мы пришли? – прошептал я.

– Да. Отсюда можно разглядеть очертания пляжных кабинок. От воды отражается свет. Вот та кабинка, куда миссис Килнер должна положить одежду.

– Дай глотнуть бренди… – Алана трясло.

– Нет. В последний момент. Видишь кабинки?

– Вижу. Надеюсь, великодушная Анита сделала свое дело.

– Конечно, сделала. Не трать время. Марш отсюда.

Я сорвал с него пальто, и миссис Фарли протянула Алану то, что должно было придать ему смелости и немного согреть. (Подозреваю, что с медицинской точки зрения ощущения прямо противоположные.) Не колеблясь ни секунды, Алан в один присест осушил фляжку.

– Ну и мерзость, – воскликнул он, а потом, несмотря на холод, застыл на месте.

Миссис Фарли положила руки ему на спину.

– Дорогой, поторопись!

– Не могу, Маргарет. Боюсь. И полностью окоченел.

– Давай. Будь смелым.

Она стала его подталкивать, и Алан вдруг уступил.