Сказка про наследство. Главы 10-15 - Озем

хочет. Без всяких слов и рассуждений – просто личным примером – Марьяна объяснила Лиде, что та вправе поступать, как ей хочется. Вот они – мачеха и падчерица – так и поступили. В коттедже воцарился мир.

Две женщины – взрослая и маленькая – нашли, чем занять себя в отсутствии Г. Решова (а он вечно отсутствовал). Среди вещей мачехи Лиде попалась диковинка – журналы мод. Один польский с нечитаемым названием, другой советский «Москвошей» с картинками модниц и модников. Лида никогда не встречала (и не встретит в будущем) одетых по последней моде людей. Девочка листала, разглядывала, разрисовывала цветными карандашами – совершенно испортила. Однако ожидаемой грозы от хозяйки не последовало. Марьяна великодушно простила.

Женские навыки выросли в цене в эпоху индустриализации. Обыкновенно хозяйка обшивала всю семью. Марьяна ничего не умела. Но у нее превосходный вкус. Словно марсианка – Аэлита из популярного романа графа А. Толстого. Марьяна читала, но к себе не относила. Зато с пылом принялась заниматься девочкой. Трудный объект. Лиду наряжали в модные детские платьица выше коленок. Пухлые ножки облачали в бумажные чулки – в будние дни коричневого цвета, на празднике белого. Вкус и чувство уместности Марьяне не изменяли даже с ребенком – черные не выбрала бы никогда. И детские чулки она никогда не штопала – выбрасывала прохудившиеся и брала целые. Поверх платья Лиде надевали передники с карманами – удобная вещь. Ничего не перешивалось, не перелицовывалось – все новье. Марьяна еще цепляла какую-нибудь брошку, бантик, но Лида этого не любила – начинала крутить в руках, теребить, отрывать. Для зимы приготовили теплый цигейковый капор, зимнее пальто с меховым воротником (не перешитое от взрослых), маленькие валеночки. В межсезонье – драп, резиновые ботики. По примеру Марьяны, которая не стремилась коротко подстричься по пролетарской моде, Лида тоже стала отращивать косы. Гранит, служивший на западной границе и повидавший разного народа (в том числе и недобитых пережитков старого строя – и их детей) купил (и немало заплатил) популярный детский морской костюмчик для Лиды. Состоит из двух частей: собственно матроска – свободная блузка с отложным прямоугольным воротником – и плиссированная юбка с гольфами. Смотрелось красиво – как и должен выглядеть ребенок успешных родителей. Не хуже, а даже лучше, чем у людей.

Но куколки из ребенка не получилось. Дочь Решова никогда не была куклой. Они с отцом – крестьянского корня, и искусные старания Марьяны разбивались как волна о гранит. Решов не озадачивался в этом плане. Большую часть времени – на работе и везде – простая гимнастерка, стянутая широким ремнем с портупеей. Брюки галифе с высокими сапогами. Кожаная куртка. Никаких тяжелых пальто на вате. Гранит не носил костюмов – двубортных или однобортных, с жилеткой или без, с галстуком, бабочкой. На отдыхе надевал мягкую длинную вельветовую толстовку, кепку – смотрелось стильно. Обручальных колец не было. Все равно эффектная пара – Гранит с Марьяной.

Мачеха стремилась применить к падчерице и другие таланты. Пробовала учить девочку музыке. Сажала рядом с собой за рояль Дидерихс в гостиной, показывала ноты, пробегала рукой по клавишам. Двойственный результат. Лидины ручки не годились – короткие квадратные пальчики, крепкие и цепкие, но не гибкие. Марьяна билась несколько раз, но вопреки неудаче не охладела музыкально образовывать Лиду – у той обнаружился незаурядный слух. Они обе пришли к согласию (как во всех прочих случаях): Марьяна играла, а Лида слушала, и в детских глазах пианистка встречала понимание и восторг, т.е. была с лихвой вознаграждена.

Еще один удовлетворенный Марьянин каприз. В пику знакомым женщинам – женам начальства на строительстве, считавшим ее в лучшем случае наивной, неприспособленной к жизни, а в худшем – гордячкой, притворщицей или даже дурочкой – Марьяна желала продемонстрировать свой полноценный семейный статус. Пройтись по тротуару счастливой парочкой – нарядные, красивые женщина и ребенок. Пусть это игра, но в Марьяне много детского.

Удивительно, в доме Решова с появлением малышки воцарился мир. Супруга стала более спокойной, стабильной. И главе семейства это удобно. Он не думал прятать внебрачную дочь. Маленькая Лида показалась в высшем кортубинском обществе – среди партийной и хозяйственной номенклатуры, государственных чинов. Все вышло мило и дружелюбно. Конечно, дочь Гранита (пусть не Сталина) вправе ожидать теплый прием. И Лиду так встретили.

Иван Глайзер обрадовался встрече с малышкой, охотно поиграл с ней в Железную дорогу, попытался объяснить принцип парового двигателя (всех уверял, что ребенок его понял!) и натолкнулся на внезапную мысль: пора обзаводиться семьей. Значительная часть жизни отдана профессиональной революционной деятельности, затем закладка базиса социализма (комбинат этот! будь он неладен). А годы летят, и он, Глайзер, уже далеко не молодой, усталый человек. Так хочется ласки и тепла, и еще больше хочется, чтобы абстрактное будущее наполнилось живым и теплым содержанием – чтобы работать не просто для будущих счастливых поколений, не чьих-то чужих детей, а для своих, собственных. И чтобы счастье – ясное, безусловное (как в Пятигорье?). Да разве исполняется глупая сказка для тех, кто верит в железные закономерности и марксистскую науку? А вот и да!! Только правоборец и интеллектуал Глайзер усомнился, а счастье выбрало его – наскитавшись в разных краях (гораздо дальше Пятигорья), дивор блеснувшей звездочкой упал к хозяину. Аккурат на китель защитного цвета – на левую сторону груди, где уже красовался серебряный знак «Герою Революционного движения». Все верно, носится поближе к сердцу. Точно также слева Варвара носила свою серебряную брошь аграф с растительным орнаментом – очевидно, берегла, но среди переплетений стеблей и листьев выпал целый фрагмент. У Варвары только кусочек броши, а у Глайзера и знак Героя, и серый китель, и жизнь…

Истина проста и незатейлива. Каждый человек хочет счастья. Избранницей Глайзера стала не утонченная красавица вроде Марьяны, а обыкновенная девушка – да, комсомолка, ударница. Словом, получилась любовь – как у Гранита, трагичная. Глайзера арестовали раньше, но по одному делу – о вредительской организации на строительстве. Обоих мужчин расстреляли. Жене Глайзера Анне посчастливилось – она уцелела.

Аристарх Кортубин не растрогался при встрече с малышкой. Его, вообще, сложно растрогать. Подарил конфетку и погладил по голове дочь майора НКВД, и больше ее не замечал. Хорошо хоть не демонстрировал свое извечное раздражение. За всю жизнь он никогда не был женат. Не имел детей, не сожалел об этом. Поговаривали, что как к сыну он относится к молодому человеку, своему сотруднику и соратнику еще с давних революционных времен, с легендарного отряда Солина. Кортубин выдвинул Александра Анютина комсомольским секретарем на строительстве.