Семь кедровых орешков. Пустышка - Натали Палей

Это было уже не первое собрание нового тайного общества, образованного после наглого убийства главы полиции империи графа Антония Ровенуса и жестокого и неожиданного нападения на приют ровены Мадлен Роннигус.

Общество было тайным для многих, в том числе и императора Ровении с его ближайшей роднёй — кто- то из их числа или их ближайшего круга однозначно был связан с Невидимой Ровенией, поскольку постоянно шла утечка информации, известная лишь высшим сановникам империи, императору и им. 

Лично императора никто не подозревал, но в сложившихся обстоятельствах приходилось «спасать» Ровению втайне от него. 

Ровены нескольких древних родов империи решили объединиться и выяснить, благодаря кому в империи творится беспредел в отношении его самой беззащитной части населения — людей без наличия магии.

В кабинете герцога Аверина собрались самые неравнодушные, но, к сожалению, пока таких аристократов было не так много, да и «заговорщики» осторожничали, поскольку боялись нарваться на тех, кто уже входит в Невидимую Ровению, и все испортить.

Этой ночью обсуждали то, что «невидимки» после длительного затишья, наконец, стали выползать из подполья, что одновременно радовало и пугало.

Благодаря таинственному доброжелателю «заговорщикам» удалось предпринять некоторые превентивные меры на Юге империи, где «невидимки» решили расширить зону своей деятельности — они разгадали зашифрованное послание.

Разведчики и шпионы полиции и службы разведки были устроены в государственные органы, школы, академии, университеты Юга.

Однако проблемой оставались сами курсанты, студенты и школьники — как в их ряды внедрить шпиона? Таких молодых специалистов ни в разведке, ни в полиции не было.

Но потом и эта проблема в некотором роде разрешилась — отцы «пустышек» и магов решили, что их сыновья должны расти настоящими мужчинами, а не нежными барышнями, за которых выполняют другие их обязанности, и перевели сыновей из столичных академий и  университетов на Юг империи. Правда, для этого приходилось хитрить и выдумывать различные «обмены студентами», «обмены курсантами» и конкурсы на выявление лучших учеников, но постепенно в ряды обучающихся Юга были внедрены необходимые юноши и даже девушки. В достаточном ли количестве или нет — это уже другой вопрос.

— Не хватает шустрых и смышлёных девушек, — посетовал один из ровенов. — «Невидимки» уже организовывают тайные клубы, куда завлекают молодежь и пропагандируют неприятие «пустышек». Нужны девушки — «пустышки», желательно такие, чтобы молодые маги дружили с ними, уважали, головы теряли. Что может быть крепче юношеской дружбы?

— После активных действий «невидимок» девушки менее охотно стали поступать в полицейские университеты, — раздраженно произнёс глава полиции Тинар Корденис. — Особенно «пустышки». Они боятся привлекать к себе лишнее внимание. Те, кто уже учатся в университете полиции, прошли необходимое собеседование, подготовку и получили соответствующие указания, но их очень мало.

Диннар Роннигус задумчиво слушал ровенов и думал, что одну девушку, которая сможет помочь в их нелегком деле, он точно знает. Только вот его любимая сестра даже слышать не хочет о том, чтобы Еления поступила в университет полиции. Так привязалась к иномирной девчонке, будто она ей дочь родная. Ему тоже стала нравиться мелкая — предубеждение против неё ушло, но Диннар не понимал, зачем с ней сюсюкаться и оберегать, если мелкая со своими данными даст сто очков вперёд многим мужикам.

***

— Я удочерю Елению и, как мою приемную дочь, принц Оливар не посмеет ее тронуть, — серьезно произнёс Диннар. — Она сможет поступить... учиться, — осторожно закончил он, вовремя спохватившись.

— Очень сомневаюсь, — скептически ответила Мадлен, с удивлением посмотрев на брата. — Ты помнишь, какую разведывательную операцию он развернул на всю  империю после исчезновения Лены? Хоть и тайно, но всю империю с ног на голову поставил. Как только услышит о ней, сразу объявится и придумает, как отобрать ее. За приютом до сих пор следит. Надо что-то другое придумать.

Они сидели в автомобиле на границе с Землей Фурий, ждали когда Верховная Фурия одобрит пересечение границы государства Диннаром Роннигусом. Хотя все фурии знали, что брат Мадлен получит одобрение от Бердайн, но порядок есть порядок, а дисциплина в клане была железной.

Стражницы строили глазки привлекательному командиру полиции, постоянно проходя мимо элегантного черного авто, а тот игриво подмигивал в ответ. Мадлен только снисходительно смотрела на этот цирк и насмешливо улыбалась.

— Когда ты женишься уже? — с любопытством поинтересовалась.

— Поживу лет сто в своё удовольствие, а потом обязательно женюсь, — хмыкнул в ответ брат.

«Если доживу», — мысленно добавил Диннар — работа все-таки нервная и опасная.

— Может, все же отправить Елю в другую империю? Пусть там учится? — задумчиво пробормотала Мадлен. — Как ты считаешь?

И тут Диннар не сдержался.

— Она здесь нужна, Мадлен. Очень. В университете полиции.

Мадлен жестко посмотрела на брата и нахмурилась, но не успела ничего ответить — подошла молоденькая стражница, мало знакомая Мадлен, и, не сводя многообещающего взгляда с мужественного лица Дина, торжественно объявила:

— Верховная Фурия Бердайн Огдэн одобрила присутствие ровена Роннигуса на Земле Фурий. Проезжайте.

Дин на прощанье подмигнул симпатичной девушке и медленно проехал под поднятой на несколько мгновений завесой безопасности.

***

Перед Бердайн брат и сестра появились нахмуренные и недовольные друг другом.

— Ну, и что у вас опять случилось? — удивилась Верховная. — Когда успели поцапаться? Стражницы докладывали, что вы в хорошем настроении.

— Бердайн, они и об этом тебе докладывают? — недовольно пробурчала Мадлен, с облегчением плюхаясь в мягкое кресло. Дорога в автомобиле ее всегда изматывала. Другое дело лететь Фурией. Но Дин настоял на ее компании. И ведь сколько проехали, а о службе Елении в полиции  только сейчас обмолвился. Интриган несчастный.

— Должна же я понимать, с очередной проблемой вы ко мне приперлись или просто навестить скучающую старушку, — насмешливо ухмыльнулась Верховная, бросая внимательный взгляд на расстроенную внучку. — Уже задаюсь мыслью, что тебя надо пропускать через раз.