Призраки стекла - Бренна Лоурен

Он держал длинный черный зонт на боку, как трость.

— И давно ты там стоишь?

— Это я задаю вопросы. — Его зеленые глаза сверкнули гневом. Он был одет во все черное. Черная рубашка на заказ. Черные джинсы.

Черное настроение.

— Эфраим, у меня нет сил на твою вспыльчивость. Я сказала Блейку, что пойду в студию. Твоя команда специальных агентов, я уверена, внимательно следит за мной.

— И все же, — он шагнул внутрь и закрыл за собой дверь, — я нахожу тебя здесь одну.

— Я не одна, — ответила я совершенно искренне.

— Призраки не в счет, — огрызнулся он. — Стекло тоже не в счет.

Я указала на люстру Уильяма, тяжелую и усыпанную мерцающим стеклом и кристаллами.

— Разве ты не слышал? Стекло знает все.

— Слышал. — Он подошел ближе, его приближение было отмечено вспышкой молнии и мгновенным грохотом, от которого задрожали стропила. — Интересно, что стекло могло наблюдать здесь сегодня ночью? — прорычал он. — Могло ли оно увидеть, что за тобой следят? Что тебя ранили? Схватили? Возможности бесконечны.

Мой желудок скручивало от каждого резкого и ужасного слова.

— Я же сказала, что служба безопасности знает, что я здесь. — Я знала, что дело не в этом. Я нарушила свое обещание оставаться рядом с Эфраимом. Он имел право сердиться.

Но он не понимал. Я была со стеклом. И почему-то это давало мне ощущение безопасности. Даже если я не могла объяснить, почему именно.

— Мне нужно было быть здесь. Это единственное место, где я могу ясно мыслить.

— Если бы ты попросила, я бы тебя проводил.

— Я хотела побыть одна.

— Ты не можешь! Разве не понимаешь, что ты в опасности?

— Я должна разобраться с этим. У меня нет выбора.

Его взгляд упал на фотографии на столе, на мгновение остановившись на фотографии Пенелопы и Джулии.

— Я же говорил тебе, когда Дарлинг-Хаус снова будет в безопасности, мы найдем бриллиант и покончим с этим. Пусть мертвые будут мертвы, Уитни.

Я громко рассмеялась.

— Это что-то новенькое.

Он нахмурился.

— И что это значит?

— Твои прогулки под луной по болоту, скрытые в темноте, как у какого-то безрадостного антигероя в духе Бронте, осуждающего себя за то, что произошло с Сетом. Ты переживаешь тот день так же часто, как и я. — В груди у меня все горело, напряжение и подавленность последних дней подступали к горлу. — Ты так же сломлен, как и я.

Он подошел ближе, прижав меня спиной к полировочной скамье.

— Ты меня бесишь.

— А ты лицемерная задница.

Он схватил меня за подбородок и прильнул к моим губам, прежде чем я успела отвернуться.

Задняя часть моих бедер уперлась в скамейку, выведя меня из равновесия, так что мне ничего не оставалось, как обхватить его шею руками, чтобы не упасть.

Его губы были жестокими и требовательными, его язык танцевал с моим, а руки переместились на мою талию. Он поднял меня, обернув мои ноги вокруг своей талии, и отнес к стоящему в углу пианино, а затем грубо усадил меня на край.

— Мы всегда будем прокляты, — прошептала я, прижимаясь к его шее.

— Не будем, — огрызнулся он.

— Эфраим.

— Хватит! — его пальцы добрались до моих джинсов, расстегнули их и спустили с бедер с отработанной легкостью. За ними последовали мои кружевные трусики. А затем он снова прижал меня к себе, и я легла на крышку пианино.

Его губы нашли чувствительную плоть моей внутренней поверхности бедра.

Искры вспыхнули за моими веками.

— Любовь Уильяма защитила Джулию, — прорычал он, впиваясь пальцами в мою кожу.

— Пусть мертвые останутся мертвыми.

Он усмехнулся.

— Хорошо, что мы не призраки, Уитни Дарлинг.

А затем он принялся усердно доказывать мне, что мы живы.

Глава 27

Уитни Дарлинг

— Недавно мы с Эфраимом встретили вашего родственника. — Я налила в стакан виски из хрустального графина, стоявшего на столе дедушки.

Наконец наступил торжественный вечер. Бальный зал официально открылся пятнадцать минут назад, и гостей уже встречали в холле сотрудники, которых Моника проверила и привезла для этого мероприятия. Разумеется, вместе с дополнительной охраной Эфраима.

Соломон Поттер, одетый в шикарный черный смокинг, стоял напротив меня у дверей на веранду. Эта сцена очень напомнила мне первую ночь, проведенную в Дарлинг-Хаусе, когда он передал мне загадочное письмо Алистера и положил начало всей этой авантюре.

— У меня довольно много родственников, — сказал он.

— У меня такое чувство, что вы, возможно, не встречали этого человека раньше.

Он приподнял кустистую белую бровь.

— Понятно. Я так понимаю, это была не традиционная встреча в парке?

— Не совсем, — сказала я. — Он утверждал, что дружил с Уильямом Дарлингом. Мы встретились на кладбище Бонавентура и, похоже, он очень много знает о Дарлинг-Хаусе.

Соломон кивнул, не выглядя удивленным.

— Моя семья связана с вашей так долго, сколько она существует. Ты понимаешь, есть такие узы, которые длятся вечно.

— А секреты? Они тоже вечны?

Морщинки появились вокруг его глаз, и он терпеливо покачал головой.

— Иногда. Но клянусь тебе, если бы я знал больше о том, как все это закончить, то сказал бы тебе об этом с самого начала.

Я провела рукой по передней части своего винтажного платья эпохи Гэтсби. Я, конечно, знала об этом. Но мне было приятно слышать, как он это говорил. Я чувствовала себя в безопасности. Откинула голову назад и стала рассматривать мерцающую люстру над его головой.

— Мне нужен другой защитный амулет, — сказала я. — Что-нибудь посильнее шалфея. Еще один талисман. Это может быть что угодно. Мне все равно. Я заплачу, сколько бы это ни стоило. — Я выпрямилась, сдерживая поток слез.

— Уитни.

— Я не хотела возвращаться сюда. Но вернулась. И теперь все стало еще опаснее и сложнее, чем раньше. Я не могу допустить, чтобы кто-то еще пострадал. Я не могу потерять, — мой голос дрожал, — я не могу потерять…

— Эфраима?

Я кивнула.

— Дорогая, я понимаю. Клянусь, я понимаю. — Соломон опустился в дедушкино кресло, закинув одну ногу на другую, и покрутил пальцем костяное ожерелье на шее. — Боюсь, что еще один амулет не поможет решить этот вопрос.

— Тогда что же? Что, если мы так и не найдем бриллиант? Что, если Гораций никогда не оставит нас в покое?

— Что тебе сказало стекло?

Я посмотрела на люстру.

— Стекло не говорит со мной. Вернее, говорит, но я не понимаю. Прошли недели. Я просила его. Я умоляла его.

Соломон покачал головой.

— Это потому, что ты этого не хочешь.

— Простите? — рявкнула я.

Он протянул руки, указав на уютный кабинет вокруг нас.

— Ты держишься за